Осужденный

— Командир, поступил запрос на нашу принадлежность с поверхности!

— Перевести на меня.

Иван отвлекся от созерцания до этого момента невиданного зрелища и, дождавшись, когда перед ним вспыхнет сфера связи, тронул микрофон:

— Де Берг. Изгой.

— Братство приветствует тебя, новичок. Дерой и Сарту замолвили за тебя слово, так что обойдемся без лишних формальностей. Короче, твой посадочный вектор: двадцать четыре — сто восемнадцать. Усек?

— Вас понял. Прием маяка подтверждаю.

В сфере отчетливо хихикнули:

— Знаешь, Изгой, у нас вообще-то свобода. И тянуться, как отъявленные вояки, пожалуй, не стоит, хотя дело личное. Бывай!

Невидимый собеседник отключился, вычислители крейсера уже ввели полученный курс в базу данных, и за бортом заработали маневровые двигатели, разворачивая корабль. Вновь вспыхнула сфера связи, в которой появился Незуми:

— Ну давай, барон. Встретимся внизу. Я заеду за тобой. Вечером. И помни, что я говорил. Хорошо?

Его лицо смеялось, но глаза были серьезными. Марлитанец молча кивнул в ответ.

Корабль сбросил скорость, входя в атмосферу. Вольница вольницей, но правила полетов соблюдались очень строго — малейший отход от них мог повлечь за собой катастрофу и соответственно многочисленные жертвы и разрушения. Так что когда по бортам крейсера возникли два тяжелых истребителя аэрокосмического класса, никто даже не дернулся, хотя сканеры недвусмысленно говорили о том, что вооружение сопровождающих приведено в полную боевую готовность. Рулевые переругивались между собой, но дело исполняли четко, даже с некоторой лихостью. Приводной маяк работал без перебоев, выдавая нужный сигнал.

— Вижу полосу!

— Сбавить ход до минимума. Заходим на посадку в «квадрат»!

Внизу вспыхнула яркими всполохами геометрическая фигура, показывающая место приземления для крейсера. Извергая столбы зеленого пламени из дюз планетарных двигателей, спрятанных в брюхе корабля, бронированная туша зависла четко над центром посадочного поля. Хлопок отстрелившихся опор заставил всех вздрогнуть.

— Касание!.. Стоп моторы!

Крейсер чуть просел, но мгновенно сработали гравитационные компенсаторы в громадных суставчатых лапах посадочного шасси, выравнивая корпус. Тяжелый рев резко пошел на убыль. Тут же послышалось громкое шипение — хладагент почти мгновенно остудил раскаленные плиты порта. По границам отведенного для крейсера стояночного квадрата поднялись на штангах силовые эмиттеры, и через мгновение границы площадки замерцали маревом силового поля. Иван отвернулся от монитора:

— Корсары корсарами, но сервис тут на высоте.

— Да, папа! — Сын кивнул головой в знак согласия.

— Ладно. Экипажу — готовность три. Приготовиться к выходу на планету. Тем, кто желает уйти, собирать свои вещи. Утром вы отбываете. Комендорам — быть в готовности два. Увольнение в город временно запрещаю. Старшему офицеру назначить вахты по статусу «три».

— Есть, командир!..

Де Берг поднялся с кресла, хлопнул сына по плечу:

— Ну, что скажешь?

Тот поднялся, посмотрел на отца, затем спросил:

— Папа, а ты ничего не чувствуешь?

— Чего, сын?

— Как-то тяжело тут…

Иван бросил взгляд на гравиметр и едва сдержался, чтобы не вздрогнуть — прибор показывал, что сила тяжести на этой планете на одну десятую больше стандартной. То-то остальные еле передвигаются… Но он ничего не ощутил! Почему?!

— К нам приближается платформа, — сообщил дежурный. — Люди безоружны.

— Понял. Спустить трап левого борта. Комендорам башни — быть наготове.

Иван с сожалением наклонился к сыну:

— Извини, Миша. Дела…

Поправил кобуру с легким бластером на боку и едва ли не побежал к шлюзу.

Воздух был на удивление густым и чистым, напоенным каким-то смутно знакомым ароматом, знакомым едва ли не на уровне подсознания. Между тем платформа подлетела к спущенному на изготовленные из неизвестного материала плиты космодрома трапу, лихо затормозила. С нее спрыгнули трое, разномастно одетые. Иван стоял на первой ступеньке. Приехавшие смерили его оценивающими взглядами, затем один из них, который выглядел поаккуратней, чем остальные, произнес:

— Я — Короб Тарго, владелец этого порта. Поскольку Дерой замолвил за тебя словечко, драть семь шкур я не собираюсь. Пять монет в сутки. Припасы, девочки, все остальное, что понадобится, — отдельная плата. Аванс за неделю вперед. Если захочешь смыться раньше, получишь сдачу там. — Он махнул рукой в сторону небольшого здания на краю бескрайнего поля. — Спросишь диспетчера. Он все сделает. Так что раскошеливайся.

— Момент. — Иван усмехнулся: — Я, может, и новичок здесь, но порядки знаю. Ты должен кое-что мне показать.

Тот пожал плечами, как бы говоря: твое право. Затем извлек из кармана небольшой предмет, напоминающий рукоятку, и коснулся сенсора пальцем. Силовое поле тотчас погасло. Новое касание, оно снова заструилось между эмиттерами.

— Доволен?

— Да. Значит, семьдесят монет в неделю?

— По дружбе.

— Договорились…

Цена действительно была очень маленькой. Другие порты брали в несколько раз больше, если верить кодексу, подаренному Незуми. Иван вытащил из кармана кошелек, достал несколько купюр, протянул их старшему. Тот взял, быстро провел по ним пальцем, проверяя подлинность. Передал деньги одному из спутников, который сразу спрятал их в сумку, висевшую у него на поясе. Короб кивнул на прощание и взобрался на по-прежнему висящую в воздухе рядом с трапом платформу.

— Удачи в Братстве тебе, Изгой! — Хотел отдать команду трогаться, но спохватился: — Да, Дерой будет к восьми вечера. Так что пока можешь отдохнуть. Бывай! — Толкнул водителя в плечо, и, взвизгнув двигателем, платформа умчалась.

Иван смахнул пот с лица. Жарко, да и нервы… Но, похоже, первую пробу он прошел нормально. Посмотрим, что будет дальше. Взглянул на новое солнце, слегка прищурив глаза. Диск как диск. Практически такой же, как и везде, где живут люди. Там, чуть правее — одна из лун. Вон ее шарик. Из-за светила и не видно…

Иван снова опустил взгляд вниз. Вдалеке из-за линии горизонта выступали едва заметные синие вершины гор, покрытые густым лесом. Красиво тут!.. Почему-то на сердце стало тепло и уютно, словно попал в давно забытый дом, в котором тебя ждут…

— Папа!

Спохватился — совсем забыл о сыне. Наклонился, подхватил мальчика, легко забросил себе на плечи.

— Смотри, Миша! Как тебе тут?

— Нормально. Мне уже легче, папа.

Напоминание о гравиметре словно обожгло — почему он не заметил увеличения силы тяжести? И… Как же он смог разглядеть луну за солнцем? Да что за дела-то?! О дьявол!.. Нет, будет возможность — надо показаться врачу. С ним происходит явно что-то непонятное! Бессонница, после которой он чувствует себя так, словно выспался на год вперед. Или, наоборот, глубокий сон, после которого появляется нечто новое… Пусть пока медленно, но тем не менее что-то такое, чего раньше он даже не мог представить.

В борту крейсера откинулся пандус, по которому медленно съехал легкий транспортер. Старший офицер знал свое дело. Хорошо, что он решил остаться с Бергом! Правда, несколько человек уходят, несмотря на неизвестность своей дальнейшей судьбы. Но знает ли сам Иван, что ждет в будущем его, корабль, сына?..

— Миша, останься пока на корабле. Я сейчас съезжу в диспетчерскую, узнаю, что тут почем. Хорошо?

— А ты надолго, пап?

— Не думаю…

Взглянул на часы. До назначенного Дероем времени оставалось почти четыре часа.

— Мне скоро ехать на встречу с Незуми. Нам должны деньги. А на такие дела опаздывать нельзя, сам понимаешь.

Шутливо щелкнул мальчика по носу, улыбнулся. Тот тоже. Затем пошел внутрь корабля. Вахтенный в проеме шлюза вопросительно взглянул на командира, Иван кивнул в ответ, достал из нагрудного кармана коммуникатор:

— Старшему офицеру. Командир отправляется к диспетчеру. Буду к двадцати часам. К этому времени приготовить четырех человек для сопровождения. Боевое снаряжение.