Двуглавый орел

— Звено «Умбра», встать и приготовиться! — звонко отдала она приказ.

Все одиннадцать летчиков под ее началом взяли в руки свои вещевые мешки, и транспорт, как следует тряхнув их в последний раз, остановился.

Джагди спрыгнула и глубоко выдохнула.

— Ну, кажется, приехали, — пробормотала она в сторону Милана Бланшера — номера два летного звена.

Бланшеру уже перевалило за сорок. Это был поседевший в боях ветеран с лучшим в группе послужным списком из двадцати двух сбитых самолетов противника. Он не отличался многословием, но Джагди не задумываясь доверила бы ему в бою свою жизнь. Внешне его отличали необычайная бледность кожи, пронзительные глаза, что не так уж часто бывает у жителей Фантина, и, конечно, густые серые усы, которые он отпустил, отчасти чтобы придать своему лицу черты добродушного дядюшки, но в основном, чтобы скрыть тот ужасный коллоидный белый шрам, который он получил после того, как осколком снаряда ему рассекло лицо от правой ноздри, через губы, до самого подбородка.

— Да, и в самом деле приехали, — пробурчал он себе под нос и закинул вещевой мешок на плечо.

Остальные один за другим стали выбираться из кузова: Ван Тул, Эспир, Ларис Асче, с не по уставу стянутыми в пучок волосами, Дель Рут, Кловин; совсем еще мальчик Марквол; Уолдон, все время насвистывающий себе под нос что-то невнятное, Земмик, с шеи которого гроздьями свисали разного рода обереги и талисманы, Кордиаль, Ранфре. И почти все они сделали традиционное глубокое приседание после прыжка, что, согласно старому поверью пилотов, должно было обезопасить их во время будущих посадок.

Кроме Ванд ера Марквола. Он был всецело поглощен зрелищем того, как на противоположной стороне аэродрома три самолета ВВС Энозианского Содружества вручную заводились на запуск. Это были мощные, двухмоторные дельтообразные перехватчики, более известные как «Циклоны». Заработавшие от пусковых запалов зажигания, которые были пригнаны на специальных тележках, их массивные поршневые двигатели вдруг зашипели, всасывая воздух, и, загрохотав, вернули тяжелые машины к жизни. Огромные самолеты начали выбрасывать языки голубого пламени из выхлопных отверстий, а их тяжелые пропеллеры, придя в бешеное вращение, почти исчезли из виду, превратившись в нечто размытое и неуловимо мелькающее. Тяжелые машины уже нетерпеливо подпрыгивали на пусковых площадках, когда команды наземного обслуживания еще только отгоняли вагонетки с запалами подальше в сторону. Маркволу удалось разглядеть через стекло носовой кабины команду из двух летчиков, проводящих последние тестовые проверки приборов перед взлетом. Несмотря на то что воздушные силы Содружества были перебазированы таким образом, чтобы освободить место для союзников из другого мира, одно звено «Циклонов» все же решено было оставить для прикрытия с воздуха на время, пока вновь прибывшие имперские части не освоятся на новом месте.

— Вы идете, Марквол? — окликнула его Джагди. Он повернулся и кивнул:

— Так точно, командир.

Марквол был самым юным пилотом «Умбры» — года на четыре моложе самого молодого из прочих летчиков звена. К тому же единственным, кто совсем не имел боевого опыта. Все остальные если сами не принимали участия в воздушных сражениях, то, по крайней мере, имели возможность наблюдать за ними при освобождении Фантина. Марквол в то время все еще проходил курс обучения летному мастерству по ускоренной программе в Хессенвилле и окончил его, лишь когда уже все боевые действия были прекращены. Сейчас Вандер рвался в бой, желая поскорее проявить себя, да и сама Джагди полагала, что он не без способностей, хотя только время могло показать, на что он действительно годен. Его приятные, хотя и немного хмурые черты лица на Фантине считались классическими для мужчины, а ослепительно белозубая улыбка могла как привлечь собеседника открытостью, так и ненароком оттолкнуть своей кажущейся дерзостью.

Пилоты «Умбры» зашагали через бетонированную площадку перед ангаром, и следом потянулись летчики другого звена, приехавшие на втором транспорте сразу после них. Напоследок Джагди бросила взгляд на их перевозчика. Сидящий в кабине шофер Муниторума чуть заметно кивнул ей на прощание. Было хорошо видно, что половина лица у него обезображена ожогом, который, словно нежно-розовыми лепестками, сплошь покрывал его кожу.

Летчики прошли в огромный ангар аэродрома. Внутри было довольно прохладно, а сырой воздух будто пропитался запахом прометия. Все пространство ангара уже освободили от техники, если не считать длинный «Сорокопут» под брезентом в углу и платформу от зенитной установки, водруженную вдоль западной стены на ряды пустых ящиков из-под боеприпасов. На этой импровизированной трибуне были установлены гололитический дисплей и стенд с картой военных действий.

Не менее двадцати летчиков уже стояли у платформы, в ожидании сложив к ногам вещевые мешки. Как и те, кто приехал на втором транспорте, они носили серые доспехи и черные куртки пилотов космических ВВС. Некоторым из них были имплантированы аугметиче-ские глаза. Они приветствовали коллег из второго грузовика, но и те и другие с подозрением смотрели, как летчики Фантина подошли к платформе и встали поодаль несколькими группами. Джагди постаралась рассмотреть незнакомцев украдкой, когда пилоты «Умбры» сбросили на пол снаряжение и столпились тесной группкой. Космические летчики просто не сводили с них взглядов. Джагди, конечно, знала, что представите ли вооруженных сил Фантина — большая редкость в этой части Вселенной и неизбежно будут выделяться на фоне регулярных воздушных войск Империума. Еще она понимала, что это, несомненно, означает в будущем соперничество и установление неофициальной иерархии в отношениях между их летными отрядами.

Незнакомые летчики — все как один крепкие и коренастые, с удивительно бледной кожей и короткой стрижкой — выглядели крайне свирепо. Большинство из них носили летные костюмы, усиленные металлическими пластинами или даже кольчугой, а их тяжелые кожаные куртки зачастую были отделаны мехом. У многих лица были обезображены рубцами. На некоторых же красовались орденские ленты и другие награды.

— Шестьдесят третья Имперская истребительная авиабригада, — тихо прошептал Бланшер на ухо Джагди. — «Солнечные псы», как они любят себя называть. Думаю, тот здоровый парень со значками командира звена — Лександр Годель. Сорок сбитых самолетов, по последним данным.

— Да, я слышала о нем, — отозвалась та довольно беспечно.

— Другая бригада, я полагаю, — Четыреста девятая, «Рапторы», — продолжал Бланшер. — И из этого следует, что вон тот непритязательный парень — лидер авиабригады Орто Блэгуер.

— Что, такие же внушительные показатели?

— Да уж никак не менее внушительные — сто десять сбитых самолетов. Осторожно, он смотрит на нас.

— Давай-ка тогда посмотрим в другую сторону, — благоразумно заметила Джагди и отвернулась.

— «Орбис» на шесть часов! — неожиданно громко выкрикнул офицер авиации Земмик, и звук его голоса эхом разнесся по аэродрому.

Как раз в эту минуту, выбравшись из очередного транспорта, который только что остановился у входа, еще одна дюжина летчиков с Фантина строем входила в ангар. Джагди сразу почувствовала облегчение при виде знакомых лиц. Звено «Орбис» — товарищи по оружию и просто друзья. И во главе шагал их командир Уилхем Хейес.

Две авиабригады слились воедино и приветствовали друг друга.

— Как любезно с вашей стороны было присоединиться к нам, — улыбнулась Джагди, пожимая руку Хейесу.

— Как любезно с вашей стороны было дождаться нас, — ответил тот. — Я уверен, что здесь еще достаточно много «летучих мышей», чтобы мы могли как следует поохотиться.

Неожиданно все затихли. Последняя группа летчиков — все из космического ведомства — вступила в ангар с весьма заметным опозданием, что показалось Джагди довольно театральным и рассчитанным на внешний эффект. Их было только восемь. Все носили матово-черные летные костюмы с дополнительной защитой и белоснежные куртки из замши. На их форме отсутствовали какие бы то ни было знаки отличия, не считая серебряных имперских орлов на воротниках.