Страница 74 из 188
Но такой человек не отыскивался. Среди родителей абитуриентов пошли даже слухи, что нынче любителям всяких окольных путей перекрыли все пути и лазейки.
А экзамены надвигались с жестокой неумолимостью.
Нужно ли говорить, какое впечатление на воображение Валентины Павловны произвело появление у Мажаровых явно очень ответственного человека…
Разведку Крюкова начала издалека. Поначалу пригласила на чашку чая Полину Семеновну, хотя прежде с ней лишь сухо здоровалась — какой резон знаться с отставной циркачкой?
Выставив на этот раз коробку шоколадных конфет и печенье, Валентина Павловна стала вдруг хвалить Нину (прежде за глаза она называла Мажарову перезрелой барышней) и заодно прощупывала, кто такой Виленский.
Вольская-Валуа заливалась соловьем (знай наших!), что, мол, Сергей Николаевич приехал из Москвы с большими полномочиями, остановился в “Прибое”, в лучшем номере, местное начальство тянется перед ним по струнке, каждый день на приемах на “Розовых камнях” — и так далее, все в том же духе.
Бывшая наездница буквально ошарашила соседку, сообщив, что Виленский ни мало ни много — жених Нины. Осталось лишь решить, где играть свадьбу, в Южноморске или же в Москве. Полина Семеновна, мягко говоря, опережала события, но уж больно ей хотелось поставить на место заносчивую соседку, которая прожужжала ей все уши о своем гениальном муже и вундеркинде-сыне.
После ухода Полины Семеновны Крюкова тут же позвонила знакомой, которая работала в гостинице “Прибой” дежурным администратором. Та подтвердила, что Виленский действительно какая-то важная особа. И передала то, что уже распространилось среди работников гостиницы: Виленский непосредственно принимал участие в событиях соседней области, где кое-кто из начальников после приезда московской комиссии полетел со своего места. По словам дежурной, у приезжего из Москвы бывают разные шишки, и Виленский обращается с ними, как с подчиненными. Например, может запросто послать генерала за спичками. И тот выполняет поручение с радостью. А на днях Виленский подъехал к гостинице в роскошном открытом автомобиле с каким-то иностранцем — не то шейхом, не то восточным принцем (тот был в экзотической одежде, в чалме), а открыл дверцу и помог выйти им из машины темнокожий слуга в ливрее.
Сердце Валентины Павловны забилось тревожно. Неужели это перст судьбы? Рядом, можно сказать — на одной лестничной площадке бывает такой человек!..
На следующий день, дождавшись, когда Нина придет с работы, Крюкова заглянула к Мажаровым, тепло поздоровалась с девушкой и сказала:
— Что-то вы давненько не заходили ко мне, Ниночка…
— Да? — удивилась Мажарова.
Она, кажется, вообще никогда не была у Крюковых.
— Вечно мы в хлопотах, в бегах, — елейно продолжала Валентина Павловна, — встретиться, поговорить по-соседски, по-дружески не находим времени… Знаете, я хочу вам показать экстравагантный костюмчик. Так купила, для дома… Вы молодая, следите за модой… Скажите, хорош ли…
Нина попыталась было сослаться на усталость и занятость, но Крюкова все-таки затащила ее к себе.
Костюмчик оказался ординарным, но Нина, чтобы не обидеть хозяйку, покупку одобрилл.
На этом Валентина Павловна не успокоилась. Она силком усадила гостью за стол, где была выставлена масса вкусных вещей.
— Я так рада за вас, так рада! — ворковала Валентина Павловна, подкладывая Нине на тарелку лучшие куски. — Признаюсь, всегда верила, что муж у вас будет необыкновенный! На вас была отметина — счастливая…
Нина не могла взять в толк, с чего это соседка так обхаживает ее, но, когда Валентина Павловна завела разговор о Сергее Николаевиче, она сразу поняла, что причина всему именно он, Виленский.
Вообще в последние дни девушка стала замечать, что все соседи здороваются с ней как-то по-особенному, внимательно, даже заискивающе. Интересовались здоровьем, чего раньше не было и в помине. Дошло до того, что сосед с третьего этажа, генеральный директор объединения, прежде не замечавший Нину, ни с того ни с сего предложил утром довезти ее до работы на персональной машине.
И вот теперь Крюкова…
“Я только невеста Виленского — и уже какое внимание ко мне, — подумала Нина. — Что же будет, когда я стану его женой!”
Душу ее переполнила гордость.
Валентина Павловна, словно разгадав мысли девушки, продолжала:
— Я завидую вам, Ниночка. По-хорошему завидую. У вас впереди золотое время — свадьба, медовый месяц… Где думаете провести его?
— Наверное, за границей, — ответила, не задумываясь, Нина, потому что сама уже не раз рисовала в своем воображении, как они с Сергеем Николаевичем после свадьбы отправятся путешествовать. И непременно где-то там, за границей… Ведь для Виленского это, конечно же, не проблема.
— Я так и думала… И пора хорошая, везде будет бархатный сезон. Говорят, в это время особенно хорошо в Болгарии, на Золотых Песках…
— Зачем же Пески? — пожала плечами Нина. — Есть места и получше. Лазурный берег во Франции, Италия, Гавайские острова…
Она невольно выдала свои мечты.
— Разумеется, разумеется, — поддакнула соседка. — Я видела по телевизору — там просто шикарно…
Она уже собиралась приступить к основному — просить Мажарову посодействовать в поступлении сына в университет (через Виленского, конечно), как пришла Полина Семеновна.
— Ниночка, тебя ждут, — сказала Вольская-Валуа, и весь ее вид говорил: пришел ОН.
— Сергей? — воскликнула девушка.
— А кто же еще…
— Извините, Валентина Павловна.
— Понимаю, понимаю, — суетливо подхватилась и Крюкова. — Заходите, пожалуйста, всегда буду рада…
Ее разбирала досада, что не удалось поговорить о главном. На лестничной площадке Полина Семеновна встретилась с племянницей.
— А эта мымра зачем тебя приглашала? — кивнула Вольская-Валуа в сторону соседей.
— Сама не знаю, — пожала плечами Нина. — Угощение выставила, дифирамбы пела…
— Это пока цветочки, — усмехнулась бывшая наездница. — Скоро тебе в ножки будут кланяться. И не такая шушера! Жены больших начальников!..
Виленский, как всегда, пришел с цветами — букет алых роз уже полыхал в хрустальной вазе.
— Решил сегодня без звонка, — оправдывался он.
— Ну и прекрасно! — сказала Нина.
— Хочу пригласить на концерт. Столичные артисты. Алла Пугачева, Геннадий Хазанов…
— Не может быть! — всплеснула руками Нина. — Я так мечтала попасть на этот концерт, но невозможно достать билеты!
— Как видите, я угадал ваше желание, — скромно улыбнулся Виленский.
Нина взяла отгул на два дня, потому что предстояла масса дел. Первое — встреча с Фаиной Петровной. Для выходов в театры, на концерты и в рестораны одного вечернего платья было явно недостаточно. Да и дома Виленский не должен был видеть Нину в затрапезном халате.
Фе Пе явилась по первому зову с набитой сумкой. И ушла, сильно облегченная, почти начисто избавив девушку от наличных денег. Зато у Нины появилось все, что она хотела: кружевное белье, воздушные пеньюары, купальный костюм гонконгского производства, два вечерних платья и туфли к ним.
Полина Семеновна, которая была командирована на рынок за парной телятиной, свежей рыбой, фруктами и овощами, одобрительно крякнула:
— Гардеробчик теперь у тебя что надо! — Она долго рассматривала белье и пеньюары. — Хороши, ой, хороши!
Оставив тетку колдовать на кухне, Нина отправилась к Антону: надо было запастись деликатесами.
Солист “Альбатроса” развил бурную деятельность и достал со склада ресторана все, что требовалось. О переезде Виленского к Мажаровым Ремизов уже знал.
— У меня к тебе просьба, старушка, — сказал он. — Замолви словечко перед Сергеем Николаевичем…
— О чем это? — насторожилась девушка.
— Не поможет ли он мне перебраться в Москву? Знаешь, губить свой талант в кабаке, пусть и самом шикарном в Южноморске, мне не светит…
— Ладно, Антоша, — пообещала Нина.
— Ему ведь стоит только заикнуться где надо…