Сама невинность

Когда Гримсток объявил о Мике, все встали, и Вайолет приветствовала его в той же любезной и дружелюбной манере, что и сегодня утром. Она представила его остальным жильцам, а затем предложила расположиться рядом с ней на маленьком диванчике. И пока она наливала ему чай с сахаром и лимоном, как он попросил, Мик воспользовался возможностью изучить находящихся в комнате людей.

Полковник Ричард Аберкромби был крупным пожилым господином, чьи выправка, напомаженные усы, загорелое обветренное лицо говорили о его службе в армии, вероятно, в Индии. Он окинул Мика тяжелым взглядом, будто дерзкого юного выскочку, снова уселся в кресло и спрятался за выпуском «Таймс».

У невысокой толстушки мисс Гермионы Пибоди было доброе, немного вытянутое лицо. В отличие от нее мисс Джозефина Этвуд являлась обладательницей высокой худощавой фигуры. Обе они представляли собой классический пример старых дев. Их слегка потрёпанные одеяния свидетельствовали о стеснённых обстоятельствах.

Эдвард Дауэс, насколько было известно Мику, изучал медицину в госпитале Лондонского университета. При этом молодой человек выглядел так, что казалось, будто он сам нуждается в медицинской помощи больше, чем кто-либо из пациентов. Он был так худ, что производил впечатление человека полностью истощённого, а лицо землистого цвета не улучшало впечатления. Его манеры были одновременно нервными и надменными, что в будущем, когда он станет практикующим врачом, вряд ли поспособствует появлению доверия у его пациентов.

И хотя Вайолет и Гермиона встретили его тепло и дружелюбно, в комнате наступило неловкое молчание после того, как Мик взял чай и сэндвичи. Инспектор чувствовал страх в гостиной, но, как было ему хорошо известно, это совсем ничего не означало. Люди часто нервничали в присутствии полицейских, и мало когда причиной этого было преступление.

– Гримсток отнесёт ваши вещи наверх, инспектор, – обратилась к нему Вайолет, нарушив тишину. – А после чая я или Софи покажем вам вашу комнату.

Полковник неодобрительно хмыкнул, но пожилая женщина не обратила на него внимания.

– Надеюсь, вам понравится ваша комната, – продолжила она. – И если вам будет что-нибудь нужно, пожалуйста, спрашивайте.

– Благодарю вас, мэм.

– Вайолет, дорогая, ты, правда, уверена, что Агата согласится пожить у Шарлотты? – поинтересовалась мисс Пибоди.

– Конечно, она уверена, – опередив тётушку Софи, ответила низким голосом мисс Этвуд. – Если Агата остановится здесь, где она будет спать? На крыше?

Вайолет повернулась к Мику и начала объяснять:

– Моя сестра, матушка Софи, собирается приехать в Лондон на два месяца. Она хотела жить здесь, у нас, но, боюсь, после вашего переезда это стало невозможным. Так что она поселится у своей второй дочери, Шарлотты.

– К всеобщему невероятному облегчению, – смеясь, заметил Эдвард Дауэс.

– Эдвард, в самом деле, – с лёгким выражением неодобрения пожурила его Вайолет. – Вам не следует говорить такие вещи.

– Почему нет? – пожав плечами, возразил молодой человек. – Это правда. Ни один из нас не получает удовольствия от её общества и не хочет, чтобы она жила здесь. Даже вы.

– Вайолет, дорогая, – вмешалась мисс Пибоди, пытаясь смягчить грубое замечание Эдварда, – как ты собираешься развлекать Агату?

– О, сейчас в связи с юбилеем проходит множество мероприятий, – ответила пожилая женщина, – у нас такой большой выбор! Но, думаю, мы начнем с недели скачек в Аскоте. Как вы знаете, у нашего кузена, лорда Фортескью, там ложа, и его поместье находится в Беркшире, – Вайолет улыбнулась Мику. – Возможно, вы захотите к нам присоединиться, инспектор?

– Я уверена, мистер Данбар считает Аскот слишком претенциозным, – вставила Софи прежде, чем Мик успел ответить. – Он предпочитает Эпсом.

Мик вынужден был признать, что Софи права. Но девушка знала это только потому, что прошлой ночью он задал ей вопрос о скачках в Эпсоме, а не потому, что обладала некими сверхъестественными способностями.

– К тому же, тётушка, – продолжила Софи, – приглашать в свое беркширское поместье на неделю скачек в Аскоте должен лорд Фортескью, а не мы.

– Когда ты стала такой поборницей этикета, дорогая? – удивлённо поинтересовалась Вайолет. – Виктор не будет возражать.

– Кэтрин будет.

– Возможно, – вздохнув, вынуждена была согласиться пожилая женщина. – Но, Софи, право слово, как ты сможешь защитить инспектора от этого монстра, который пытается убить его, если вы не будете вместе?

При мысли о Софи Хэвершем, пытающейся защитить его, Мику захотелось рассмеяться. Он вырос в лондонских трущобах, где преступников было больше, чем честных людей, а она жила среди изнеженных обитателей Мэйфера. Он был мужчиной, она – молодой девушкой; он был на семь дюймов выше её[46]  и на шесть стоунов тяжелее[47]. Защитить его? Поистине нелепая идея.

Софи наблюдала за ним.

– Мысль о моей защите забавляет вас, инспектор?

– Совсем нет, – улыбнувшись девушке, ответил Мик. – Ведь вы мой ангел-хранитель.

Прежде чем она смогла ответить, инспектор повернулся к тёте Софи.

– Мне очень нравятся скачки, мэм, и я был бы счастлив принять ваше приглашение, но мне не хотелось бы навязываться вашему кузену.

– Я напишу Виктору и спрошу его, не против ли он вашего присутствия, – ответила Вайолет и лучезарно улыбнулась племяннице. – Видишь, дорогая, мы устранили еще одно препятствие. Совершенно очевидно, что духи хотят, чтобы ты не позволила никому причинить зло мистеру Данбару.

Мик поддразнивающее улыбнулся.

– Думаете, мисс Хэвершем поможет нам выиграть немножко и скажет, кто выйдет победителем в каждом заезде?

– Иногда она и правда пытается, – заверила его Вайолет, – но только тогда, когда никто не делает ставок.

– Кажется, духи не хотят, чтобы я получала выгоду от их советов, – сказала Софи. Её голос был вежлив, но в том, как она на него посмотрела, таился вызов, будто девушка подзадоривала его оспорить реальность существования духов перед лицом находившихся в гостиной леди, которые твёрдо верили в существование потусторонних сил.

Разумеется, он не собирался делать ничего подобного. Вместо этого он поинтересовался у Софи:

– Вы верите в то, что духи руководят вами?

– Конечно.

Что-то подсказало ему, что она верит в духов не больше него. Это обстоятельство заинтересовало Мика, но ему не дали возможности углубиться в этот вопрос.

– Вайолет рассказала нам, что встретила вас в зимнем саду, – вмешалась мисс Пибоди. – И что вы думаете о тропическом лесе Софи?

– Красивый сад, – он взглянул на девушку. – Должно быть, вы тратите на него много времени?

Софи молчала, и вместо неё ответила тётя.

– Садоводство, как внутри дома, так и на воздухе, любимое занятие моей племянницы. Она испытывает неописуемую страсть к цветам.

– В самом деле? – улыбаясь, Мик повернулся к ней. – Надеюсь, ваши поклонники знают об этой вашей…ммм…страсти?

Софи залилась краской.

– У меня нет поклонников.

– Но, Софи, дорогая, разумеется, у тебя есть поклонники! – смеясь, воскликнула Вайолет. – Мистер Кольер, служащий банка. Ведь каждый раз, когда ты туда приходишь, он настаивает, чтобы именно он встречал тебя. И сын мистера Шелтона, Джеффри. И Роберт, сын лорда Хита.

Мик запомнил имена, чтобы позже разузнать побольше об этих мужчинах.

Вайолет же продолжала:

– Все они восхищаются тобой, Софи. Я уверена, если бы ты позволила кому-нибудь из них…

– Раз вы так интересуетесь цветами, инспектор Данбар, возможно, вы хотели бы посмотреть сад? – перебила тётушку Софи, в её голосе слышалось отчаяние. – Я могу показать вам его, если хотите.

Она хотела показать ему сад не ради удовольствия находиться в его обществе, но это ничуть не смущало Мика. Возможно, ему удастся спровоцировать её и она нечаянно проговорится. Выдаст какую-нибудь полезную информацию, хоть её крохи.

46

Один дюйм равен 2,54 см. Семь дюймов – примерно 17 см.

47

Один стоун равен 6,34 кг. Шесть стоунов – примерно 38 кг.