Рабыни рампы

- Прости, - тихо сказала она. - Давай я полью кетчупом картошку.

- Кэти, ты ничего не понимаешь.

- Ты ошибаешься, - она вытерла бутылку полотенцем. - Я все прекрасно понимаю. Такая девушка, как я… Послушай, мне приходилось часто беседовать с парнями, но, насколько помню, ни один из них при разговоре не смотрел мне в глаза. Я все время боюсь оружия. Когда парень просит меня провести с ним время, мне хочется тут же вызвать полицию. Я просто не желаю, чтобы мне снова причинили боль. Я все отлично понимаю, Луи. Если тебе требуется время, то я понимаю и это, - она язвительно улыбнулась "дочке" Мэлэхи. - Понимаю лучше других, - она вновь принялась смотреть "Дневник кино". - О, как мне хочется быть такой же, как они, - в ее голосе на самом деле звучала зависть. - Готова отдать все на свете, чтобы только познакомиться с этими людьми.

- Они нисколько не лучше остальных, - резко заметил Луи. - А многие даже хуже.

- Откуда тебе это известно? - рассмеялась Кэти.

Он улыбнулся.

- Я был актером.

- Могу я узнать, кем ты был?

- Вряд ли.

- Ты, конечно, был хорошим актером? - поддразнивала она его.

- Нет, - с сожалением признал он - Я гораздо лучше выступаю в роли бармена.

- В Нью-Йорке полно вшивых актеров, - сказала Кэти, пытаясь его успокоить. - А сколько хороших барменов?

- Их не хватает, - крикнул один из молодых парней. - Можно еще одно пиво?

- Я отнесу, - сказала Кэти, вылавливая из кучи льда бутылку "Лайт"

Когда она занималась своим делом, Луи размышлял, стоит ли сейчас прочитать письмо, полученное сегодня утром. Раньше у него не было времени, а сейчас он не хотел, чтобы это увидела Кэти.

Она вскоре вернулась.

- Что мы предпримем в воскресенье? Тебя устроит кино? Я очень люблю кино.

- Кино - это просто замечательно.

- Знаешь, только что вновь выпустили на экран "Первое плавание". Боже, Гарри Таунсенд там в полном порядке! Или можно посмотреть новый фильм с участием Лейк Истмэн, хотя он слишком откровенен и не годится для первого свидания.

- Что бы ты ни выбрала, мне все равно.

- Луи, - сказала она нерешительно, - у тебя правда нет девушки?

Он сразу вспомнил о лежавшем в кармане письме.

"Нет. У меня есть товарищ, - подумал он, - с которым я переписываюсь. Это не одно и то же". Он отложил в сторону сосиску, так и не съев ее до конца. Начиналась обычная вечерняя суета, и ему нужно было работать.

Было четыре утра. Кэти жила на Десятой улице, и Луи вызвался ее проводить. Она знала, что у него будет дьявольски болеть нога после такого длительного перехода, и была тронута его галантностью до глубины души. По дороге они болтали о кино и других интересных для них предметах и наконец подошли к двери ее дома.

- Ты поднимешься ко мне?

- Я очень устал, - ответил Луи. - Увидимся в воскресенье.

- Хорошо, в воскресенье, - согласно кивнула она.

Она хотела поцеловать его на прощание, но боялась, что он отшатнется от нее. Так без поцелуя она взлетела вверх по лестнице. Через несколько минут он уже был возле своей двери и входил в облезлую прихожую. На его почтовом ящике красовалась подпись - "Р. Луи Стивенсон", и его сильно удивляло, что никто не догадывался, кто он на самом деле. Он мог бы сохранить свое прежнее имя - Джон Эллисон, которое его вполне устраивало в течение двадцати семи лет, но он больше не чувствовал себя этим человеком.

Да, он скучал по мальчишке Джонни. Он скучал по большим деньгам Джонни-мальчишки, по этому бизнесу, что его страшно удивляло. Он не скучал по наркотикам, потому что там, в больнице, ему приходилось испытывать страшные боли от употребления медикаментов, и ему пришлось пережить этот мучительный, длительный процесс отказа от дурной привычки. Он знал, что у него не было иного выбора. Либо лечиться, либо смириться с тем, что он стал законченным наркоманом, и отправиться в "Юнион-сквер-парк", чтобы слоняться там бесцельно с такими же, как он. Он не скучал из-за того, что теперь у него не было другой женщины на каждую ночь. Но он скучал, вспоминая любовь Элби и оказываемую ему им поддержку. Он скучал по чистой комнате без тараканов, скучал по другому человеку, который мог бы присмотреть, чтобы в чашке с кофе у него оказалось достаточно молока, а постели были застланы чистыми простынями.

Ему было не по себе оттого, что его правая нога и рука не работали как следует, как у всех прочих людей. Он скучал по прежнему чувству, когда он считал себя на вершине мира, когда не испытывал никакого страха. Он скучал по далекому чувству безопасности, но больше всего он скучал по ней.

Вытащив из кармана письмо, он растянулся на кровати.

"Дорогой Джонни!

Я не стану писать тебе больше после этого письма. Я…"

Сложив письмо, он снова вложил его в конверт. Нет. С него хватит. Если речь шла о состязании, то только работа стала бы для него всем - и короной, и наградой. Он непременно бы занял одно из первых мест. Он снова развернул письмо, тщательно его разгладил.

"Дорогой Джонни!

Я не стану писать тебе больше после этого письма. Я всегда чувствовала свою вину из-за этих писем, потому что речь шла о любви на бумаге. Мы больше не можем быть вместе, пора тебе как-то устраиваться в жизни. Пожалуйста, извини меня за то, что я позволяла длиться всему этому так долго, я была эгоисткой.

Твои письма были для меня всем на свете, я жила ради них. Я сожалею о многом. Больше всего мне жаль, что я не встретилась с тобой, но я не встретилась, и я ничего не могу с собой поделать.

Пора подобрать разбитые черепки, Джонни, и продолжать жить дальше".

Все эти слова были отпечатаны на машинке. Подписи под ними не было. Но в самом конце листа Карен торопливо нацарапала: "Я люблю тебя. Прошу тебя, не верь, что это не так" .

Сложив письмо, он положил его в стопку с другими, которые он получал от нее на протяжении последних нескольких лет. Да, она права. Он знал это. Он ожидал этого. Нельзя поддерживать отношения только на бумаге, но она не смогла бы иметь с ним никаких отношений в любом месте.

Главное заключалось в том, что он больше уже никого не полюбит и она, кстати, тоже. Так считал он.

21

Гарри Таунсенд стал большой звездой.

Фильм "Первое плавание" оказался значительно лучше, чем все предполагали. Проблемы, конечно, были - ежедневные поправки в сценарии, машина, вырабатывающая дым, чуть не развалилась и затянула производство на целый день, но работа продолжалась успешно и стабильно. Мэтт многому научился со времени учебы в Нью-Йоркском университете, и у Гарри росла уверенность, что все пойдет по плану. Его работу оценили по достоинству. Он чувствовал, что этот фильм значительно улучшит его репутацию.

Они решили тайком показать фильм в небольшом пригородном районе Лос-Анджелеса. Набившись в автомобиль, Карен, Мэтт, Гарри, Крис и Сид отправились в кинотеатр. Все они были в черных очках и в мягких шляпах с круглой тульей и загнутыми кверху полями. Карен в шутку сказала, что они выглядят как участники сборища "Братья - любители блюзов".

С самого начала фильма все зрители были захвачены им. Они смеялись там, где нужно, подбадривали главного героя, освистывали негодяя и шумно аплодировали, когда пошли завершающие титры.

- А теперь проведем тест с лакмусовой бумажкой, - прошептала Карен, направляясь в женский туалет. Через несколько минут она присоединилась к ним на стоянке.

- Все женщины в туалете вынесли такой приговор: "Гарри Таунсенд в полном порядке!"

Гарри с удивлением посмотрел на нее.

- Неужели я им на самом деле понравился?

- Милый, - взяла его под руку Крис. - Они все тебя полюбили.

Это был самый восторженный момент в его жизни. Независимо от того, какой его ожидал успех после этого первого, так было приятно сидеть на тайном просмотре, прислушиваться к зрительской аудитории, выражавшей ему свою любовь и признательность. Что может быть лучше?