Что будет дальше?

Получилось что-то вроде стихотворения, написанного верлибром и аккуратно записанного преподавательским почерком на желтом листе из блокнота. «Пропавшая Дженнифер» — так могло бы называться это стихотворение.

Адриан вновь внимательно посмотрел на обнаженные фигуры, застывшие перед ним на экране. Один снимок, другой… Порноактеры совокуплялись не потому, что любили друг друга, не потому, что желали партнера, и даже не потому, что хотели удовлетворить сексуальный инстинкт и получить удовольствие.

Они это делали из-за денег или из-за склонности к эксгибиционизму. Впрочем, возможно, что эти два фактора определяли их поведение в равной мере. Или все-таки деньги?..

— Отец, но ведь денег, насколько я понимаю, за Дженнифер не попросили?

Голос Томми звучал едва слышно, как эхо, ослабленное многократным отражением от невидимых сцен.

— Но как, какие деньги можно заработать на…

Адриан даже не стал договаривать фразу. Он прекрасно знал, что во всем мире на сексе и сексуальных услугах делаются огромные деньги.

— Думай, отец. Думай. Попытайся связать воедино все, что ты знаешь, все, что ты понял. — Голос Томми звучал почти умоляюще.

Адриан чувствовал себя полнейшим глупцом. Главное звено этой цепи никак не давалось ему. Мозаика рассыпалась, не успевая сложиться в сколько-нибудь цельный образ.

— Но я в этом ничего не понимаю. Как мне придумать…

Томми вновь перебил отца:

— Ты сам знаешь, кто может тебе помочь. Знаешь, кто разбирается в этом лучше тебя. Само собой, этот человек не горит желанием поделиться с тобой своими знаниями. Но ты должен постараться его разговорить. Он поможет тебе. Главное — убедить его.

Адриан молча кивнул. Затем он выключил ноутбук и положил его в портфель. Набросив на плечи куртку, он направился к входной двери. Часы на его руке показывали половину седьмого. Утро это было или вечер — Адриан не знал. Оставалось надеяться, что, оказавшись на улице, он сумеет понять, какое сейчас время суток и сколько часов он просидел в своем кабинете. Почему-то он сразу понял, что Томми с ним не пойдет. «Может быть, Брайан?» — мелькнуло у него в голове. Впрочем, он бы не удивился, появись сейчас рядом с ним и Касси. «И жена, и брат — они оба всегда были храбрее и решительнее, чем я. Сын, впрочем, тоже», — подумал он. Голос Томми действительно затих, но в следующую секунду Адриан почувствовал, как его словно тянет за собой вперед какая-то невидимая рука. «Иду-иду», — произнес он, почувствовав так хорошо знакомое присутствие Кассандры. Он вспомнил, как когда-то, когда оба они были еще молодыми, он порой подолгу засиживался в кабинете, погруженный в свои научные штудии, в подготовку к лекции или же в сочинение стихов, в очередной раз пытаясь написать что-нибудь стоящее. Отчаявшись дождаться внимания мужа, Кассандра безмолвно входила к нему в кабинет, все так же, не произнося ни слова, брала Адриана за руку и властно — лишь загадочно улыбаясь, а то и тайком посмеиваясь — вела его за собой в спальню, чтобы заняться любовью, о чем сам он вспомнил бы далеко не так скоро. Как же давно это было… Впрочем, на сей раз невидимая рука тянула его за собой с еще большей настойчивостью, с еще большей силой, чем когда бы то ни было в молодости. Адриан даже растерялся от такого напора, не зная, чего ожидать дальше.

На улице было темно. Адриан Томас стоял у входной двери дома Вольфов и слушал. Из помещения до него доносились приглушенные дверью звуки какого-то бурного разговора, может быть, даже ссоры. Говорил — на повышенных тонах — в основном Марк; его мать, судя по всему, лишь жалобно оправдывалась. Адриан Томас простоял так несколько минут. О чем именно спорили хозяева, он так и не расслышал: стены и дверь глушили их речь в гораздо большей степени, чем смягчали интонации. Впрочем, что-то подсказывало профессору, что столь напряженная беседа наверняка имеет некоторое отношение к лежавшему сейчас в его портфеле компьютеру.

Немного подумав, Адриан решил не дожидаться затишья в семейной ссоре и просто постучал в дверь.

Крики немедленно стихли.

Адриан постучал еще раз и на всякий случай отступил на пару шагов. Он не без основания полагал, что на него из открытой двери может обрушиться настоящая лавина злобы. Он услышал, как щелкнул отпираемый замок, и в следующую секунду дверь широко открылась. От яркого света, рванувшегося из дверного проема на темную улицу, Адриан даже прищурился.

Несколько секунд они с Марком молча смотрели друг на друга.

— Сукин сын! — произнес наконец хозяин дома.

Адриан кивнул и сказал:

— У меня тут кое-что из ваших вещичек имеется.

— Не дурак, понял. Выкладывай сюда компьютер — и пошел вон.

С этими словами Марк Вольф сделал шаг вперед и попытался схватить Адриана за воротник куртки, словно рассчитывая в буквальном смысле слова вытряхнуть из него компьютер.

Адриан не знал, кто именно нашептывает ему в этот момент спасительные советы и указания о том, как себя вести. Брайан это был или, может быть, Томми… Сам не ожидая от себя такой прыти, он шагнул назад и в сторону, не позволив нападающему схватить себя, и вдруг неожиданно осознал, что держит в руке наведенный на противника пистолет своего брата (вот, оказывается, зачем настойчиво вела его в спальню невидимая рука Кассандры).

— У меня к вам есть несколько вопросов, — спокойно, с расстановкой сказал Адриан.

Вольф замер на месте и ошарашенно поглядел на пистолет. Появление ствола в качестве аргумента в разговоре произвело на него сильное впечатление. По крайней мере, он сразу же взял себя в руки и перестал делать вид, что не контролирует собственные эмоции. Немного помолчав, он со злой иронией в голосе заявил:

— Сдается мне, что ты, старый хрыч, даже не знаешь, как этой штукой пользоваться.

— По-моему, с вашей стороны было бы неразумно проверять справедливость этой гипотезы, — все так же бесстрастно возразил Адриан.

Мысленно он не переставал удивляться самому себе: ни страха, ни сомнений, наоборот — сосредоточенность и уверенность в себе и в собственной правоте. Это состояние было ему очень и очень по душе.

Пистолет всецело завладел вниманием Вольфа. Маньяк замер на месте, казалось решая про себя, стоит ли отскочить назад и в сторону, за дверной косяк, чтобы уйти с линии огня, или же лучше наброситься на старика и силой вырвать у него оружие. В эти секунды Марк был совершенно неподвижен — ни дать ни взять стоп-кадр из какого-нибудь фильма.

Адриан слегка поднял пистолет, направив ствол прямо в лицо Вольфу. Тот словно очнулся и процедил сквозь зубы:

— Вы не полицейский, вы, мать вашу, профессор из университета. Вы не имеете никакого права угрожать мне оружием.

Адриан согласно кивнул. При этом он по-прежнему был абсолютно спокоен.

— Если я даже пристрелю вас — как вы думаете, будет до этого хоть кому-то какое-то дело? — произнес он. — Я человек старый, может быть, даже немного выживший из ума. Что потом будет со мной, не так важно. Другое дело — ваша мать… Как я понимаю, без вашей помощи и поддержки ей не обойтись. А кроме того, вы, мистер Вольф, еще достаточно молоды. Неужели вы думаете, что вам пора умирать? Стоит ли так бездумно рисковать своей жизнью? Вы ведь даже не знаете, что мне от вас нужно.

Марк Вольф явно растерялся, не понимая, что делать дальше.

Адриан предположил, что, скорее всего, этому насильнику-рецидивисту раньше никогда не доводилось видеть наведенного на него пистолета. Сам же профессор Томас, несмотря на отсутствие опыта обращения с оружием, чувствовал себя вполне комфортно. Против его собственных ожиданий, ему нравилось то, что с ним сейчас происходило: он с удовольствием анализировал все детали разговора, пытаясь по поведению собеседника предсказать его следующий шаг. Судя по всему, без ободряющей поддержки Брайана дело не обошлось.

— Вы обманом проникли ко мне в дом и украли компьютер, принадлежащий моей матери…

Адриан ничего не ответил на это обвинение.