Страница 48 из 62
Я уже протащила мешок половину пути на второй этаж.
- Ага. Ты понравился моему папе. Точно говорю.
- Нет. Не понравился, - отозвался папаша. – Думаю, он псих. И любой мужик, который выглядит как ходячее несчастье в юбке, обязан как патриот своей страны запереться и сидеть в клозете, там, где никто его не видит.
Я, толкнув, открыла дверь спальни, втащила мешок и дала Салли свежие полотенца.
Салли стоял перед зеркалом, висевшим на обратной стороне двери.
- Думаешь, я выгляжу, как ходячее несчастье в юбке?
Я осмотрела юбку. Мне не хотелось затрагивать его чувства, но он выглядел как мутант с Планеты Обезьян. Наверно, он самый волосатый трансвестит, который когда-либо носил пояс с подвязками.
- Не так уж ужасно, но думаю, ты из тех парней, кому больше идут прямые юбки. Кожа на тебе хорошо сидит.
- Как на Долорес Доминанта.
Больше похоже на Ванду Оборотень.
- Это может еще более здорово выглядеть, - сказала я, - но потребуется многое побрить.
- Пошло оно на хрен, - не одобрил Салли. – Ненавижу бритье.
- Ты мог бы удалить волосы воском.
- Боже, я уже делал это однажды. Черт, это дьявольски больно.
Ему повезло, что он родился не женщиной.
- Что сейчас? – спросил Салли. – Я не могу так рано ложиться спать. Я ведь ночная пташка.
- Поскольку у нас нет машины, то возможности у нас в некотором роде ограничены, но жилище Морелли всего лишь в полумиле отсюда. Можно прогуляться туда и понаблюдать, не происходит ли чего. Поройся в своих тряпках и посмотри, нет ли чего темного.
Пять минут спустя Салли спустился с лестницы в черных джинсах и мятой черной футболке.
- Мы собираемся прогуляться, - сообщила я семейству. – Не устраивайте ночные бдения и не ждите нас. У меня есть ключ.
Ко мне бочком подобралась Бабуля.
- Косячок не требуется? – украдкой спросила она.
- Нет, но за предложение спасибо.
* * * * *
Мы с Салли держали глаза наготове и уши на макушке всю дорогу до района проживания Морелли. Не в пример Луле, которая никогда не признавалась, что боится, мы с Салли совершенно спокойно свыклись с мыслью, что готовы выпрыгнуть из кожи из-за Сахарка.
На углу квартала Морелли мы остановились и осмотрелись. По обе стороны улицы стояли машины. Фургонов не было. Пикап Морелли стоял на месте, из чего я заключила, что он дома. Кругом вытянулись тени, и горели фонари. У меня возникло предположение, что кто-то следит за домом с обратной стороны, но я могу его не различить.
Это был хороший район. Похожий на тот, где жили мои родители. Не такой уж процветающий. Дома в основном были заселены стариками, которые обитали здесь всю сознательную жизнь, или молодыми парами, только начинающими жить. Старики существовали на фиксированные доходы, вырезали из газеты купоны, покупали на распродаже в «Кей-марте» (корпорация, контролирующая вторую в США (после «Уолмарт») сеть недорогих магазинов – Прим.пер.) теннисные туфли, делали только самый необходимый ремонт в доме, вознося благодарность, что ипотека выплачена, и они могут оставаться в своих домах и платить только налоги. Они выжидали в надежде, когда восторжествует справедливость, и их имущество возрастет в цене, тогда они смогли бы купить дома побольше в центре Гамильтона.
Я повернулась к Салли.
- Так ты думаешь, Сахарок придет сюда искать тебя?
- Если не придет за мной, значит, придет за тобой. У него на хрен крышу снесло.
Мы прошли вглубь квартала и стали наблюдать через улицу за домом Морелли. На крыльце позади нас прошаркали башмаки, и из полумрака показалась фигура. Морелли.
- Гуляем? – спросил он.
Я посмотрела мимо него на мотоцикл, припаркованный в маленьком дворике.
- Это «Дукати»?
- Ага. Сто лет на нем не ездил.
Я подошла ближе. Это был «супербайк 916». Красного цвета. За такой мотоцикл умереть не жалко. Разумный выбор для того, кто следит за кем-то, собравшимся поджечь твой дом. Быстрее и мобильнее, чем машина. Я поняла, что Морелли теперь нравится мне еще больше, когда я узнала, что он владелец «Дука».
- Ты здесь один? – спросила я.
- Пока да. В два подъедет Ройс.
- Догадываюсь, что полиция не смогла поймать Сахарка.
- Мы ищем машину, но до сих пор по нулям.
В конце улицы показался свет фар, и мы все отпрянули к дому. Машина проехала мимо нас и завернула через два квартала. Мы облегченно вернулись на прежние позиции, выйдя из укрытия.
- У Сахарка есть приятели помимо ребят из рок-группы? – спросил Морелли у Салли.
- Куча случайных друзей. Близких немного. Когда я впервые пришел в группу, у Сахарка был любовник.
- К нему Сахарок обратился бы за помощью?
- Вряд ли. Расставание не было счастливым.
- Как насчет группы? У вас есть какое-нибудь расписание?
- В пятницу репетиция. В субботу - концерт в клубе.
Миновала, казалось, тысяча лет. И Сахарок был бы дураком, если бы высунулся. С его стороны было глупостью напасть на Морелли. Копы болезненно воспринимают, когда кто-то кидает зажигательную бомбу в дом парня-полицейского.
- Свяжись с другими членами группы, - предложил Морелли Салли. – Пусть они знают, что ты находишься со Стефани и мной. Спроси, не видели ли они Сахарка.
Я вперила взгляд в Морелли:
- Ты мне позвонишь, ежели что произойдет?
- Конечно.
- У тебя есть мой номер пейджера?
- Знаю наизусть.
Я уже это проходила. Он не позвонит. Не раньше, чем все закончится.
Мы с Салли перешли улицу, вошли в дом Морелли, прошли его на проход и вышли через заднюю дверь. Я постояла секунду во дворе и подумала о Морелли, снова затерявшемся в тени. Улица его выглядела пустынной. От этого у меня побежал мороз по коже. Если Морелли мог спрятаться, то и Сахарок тоже.
* * * * *
Раз в неделю бабуля Мазур посещала салон красоты, где ей мыли голову шампунем и делали укладку. Иногда Долли использовала краску, и Бабуля приобретала волосы цвета анемичного абрикоса, но по большей части она ходила с натуральной сединой цвета стали. Бабуля делала стрижку и перманент, укладывая волосы в аккуратные ряды колбасок, марширующие через ее блестящий розовый череп. Завитки-колбаски чудесным образом оставались опрятными до конца недели, и только потом начинали разглаживаться и спутываться вместе.
Я всегда удивлялась, как ухитряется Бабуля совершать сей подвиг. А сейчас я узнала. Бабуля свертывала валиком подушку и подкладывала под шею так, что голова едва касалась кровати. И потом Бабуля спала, как покойник в гробу. Руки сложены на груди, тело вытянуто как доска, рот отрыт. Ни один мускул не дрогнет, а храпела она как пьяный лесоруб.
Я выползла из кровати в шесть утра с затуманенными глазами и ошалевшая от прошедшей ночи. В общей сложности проспала я минут тридцать и то урывками. Я схватила какую-то одежонку и оделась в ванной. Потом сползла по лестнице и стала готовить кофе.
Спустя час наверху послышалось какое-то движение, и я узнала поступь матушки, спускавшейся с лестницы.
- Выглядишь ужасно, - сообщила она. – Ты себя нормально чувствуешь?
- Ты когда-нибудь пыталась спать в одной комнате с Бабулей?
- Она спит, как покойник.
- Ты меня поняла.
Наверху открылись и со стуком хлопнули двери, и Бабуля стала вопить на папашу, чтобы он выметался из ванной.
- Я старая женщина, - орала она. – И не могу ждать весь день. Что ты вообще там делаешь?
Снова захлопали двери, папаша протопал в кухню и занял место за столом, приготовившись позавтракать.
- Собираюсь сегодня утром вывести такси, - сообщил он. – Джонс уехал в Атлантик-Сити, и я пообещал прикрыть его смену.
Мои родители владели домом целиком и полностью, папаша получал приличную пенсию от почтового ведомства. Ему не нужны были эти заработки на такси. Просто ему требовалось выбраться из дома подальше от матушки и Бабули.