Страница 17 из 52
Только каждое мгновение моей жизни.
- Я поймаю Морелли.
- Нет. Прости, что не разделяю твой энтузиазм. И помни, я согласился на это умопомешательство только на неделю. Уже прошло четыре дня. Если ты не притащишь Морелли в следующий понедельник, я отдам его кому-нибудь еще.
В кабинет вошла Конни.
- Что тут за проблемы? Стефани нужны деньги? Почему бы тебе не отдать ей Кларенса Симпсона?
- Кто такой Кларенс Симпсон? - спросила я.
- Он из нашей семейки пьяниц. Обычно он совершенно безвреден. Но время от времени вытворяет какую-нибудь глупость.
- Например?
- Типа, как вести машину с показателем алкоголя в крови 150. В этот раз ему не посчастливилось: разбил полицейский «круизер.
- Он ехал на «круизере?
- Не совсем, - сказала Конни. - Он пытался вести «круизер». И врезался в винный магазин на Стейт-стрит.
- У тебя есть фотография этого парня?
- У меня досье толщиной в два дюйма с фотографиями, скопившимися за два десятка лет. Мы так часто вносили залог за Сэмпсона, что я знаю номер его социальной страховки наизусть.
Я проследовала за ней в офис и подождала, пока она просмотрит груду пожелтевших папок.
- Большинство наших агентов работает над несколькими случаями одновременно, - пояснила Конни. - Так более эффективно.
Она вручила мне с дюжину папок.
- Это дела Марти Байерса, которые он вел для нас. Поскольку он будет отсутствовать еще какое-то время, можешь точно также на них заработать немного монет. Некоторые случаи легче, чем другие. Запомни имена и адреса и храни при себе фотографии. Никогда не знаешь, когда повезет. На прошлой неделе Энди Заботски стоял в очереди за корзиной с жареными цыплятами и узнал в парне перед ним беглеца. К тому же это была хорошая добыча. Дилер. Мы упустили бы $30,000.
- Не знала, что вы вносите залоги за наркодилеров, - сказала я. - Всегда полагала, что у вас большей частью тихий бизнес.
- С наркодилерами хорошо иметь дело, - сказала Конни. - Не любят покидать насиженное. Они повязаны клиентами. Приносят хорошие деньги. Если они скрываются, ты легко можешь вычислить их местонахождение.
Я засунула папки под мышку, пообещав сделать копии и вернуть оригиналы Конни. История с цыплятами впечатляла. Если Энди Заботски смог поймать на крючок добычу в очереди за цыплятами, то, что можно сделать с моим потенциалом? Я постоянно питаюсь дерьмовой пищей. Мне это даже нравится. Может, этот бизнес в качестве охотника за головами сработает. Когда я вылезу из долгов, то смогу поддерживать себя коллекционированием таких типов, как Сэмпсон, и делать время от времени набеги на фаст-фуд.
Я протиснулась в дверь и немедленно ощутила отсутствие кондиционера, почти задохнувшись. День катился от жаркого к обжигающему. Воздух был густой, стояла духота. Небо подернулось дымкой. Солнце кололо беззащитное небо, я посмотрела вверх, прикрыв глаза рукой, почти ожидая рассмотреть над собой озоновую дыру, как глаз циклопа, испускающий какие-нибудь смертоносные радиоактивные лучи. Я знала, дыра предположительно болтается над Антарктикой, но казалось логичным, что рано или поздно она соскользнет к Джерси. Джерси производил форм-мочевину и собирал нью-йоркский мусор в море. Полагаю, уже этого достаточно, чтобы озоновая дыра чувствовала себя здесь как дома.
Я открыла «чероки» и устроилась за рулем. Деньги за поимку Сэмпсона не пошлют меня на Барбадос, но позволит завести в холодильнике что-нибудь помимо грибка. Что более важно - это даст мне шанс продвинуться на пути к арестам. Когда Рейнжер привел меня в полицию за разрешением на оружие, он также объяснил процедуру задержания, но, к сожалению, это не подменяло практику.
Я щелкнула на переключателе телефона в машине и набрала номер Кларенса Симпсона. Никто не ответил. Рабочего номера телефона в деле не было. В полицейском рапорте был указан адрес 5077, Лайминг-стрит. Улица была мне незнакома, поэтому я вытащила карту и обнаружила, что Сэмпсон живет через два квартала вверх от Старк Стрит, в стороне государственных домов. У меня была фотография Сэмпсона, и каждые несколько секунд я сверяла ее с мужчинами на улице, пока вела машину.
Конни посоветовала посетить бары в нижней части Старк. В моем списке любимых занятий иметь счастье провести часок в «Рэйнбоу Рум» на углу Старк и Лайминг-стрит стоит как раз после перепиливания больших пальцев тупым ножом. Мне показалось, что куда эффективней и безопасней сидеть в закрытом «чероки» и наблюдать за улицей. Если Кларенс Сэмпсон был в одном из баров, то рано или поздно он вылезет.
Пришлось несколько раз проехать туда-сюда, пока я нашла место по душе на углу Лайминг и Старк. Оттуда был хороший обзор Старк, и в то же время можно было видеть полквартала вниз по Лайминг. Я немного бросалась в глаза: в костюме, белая и в большой красной машине, но была не столь заметна, если бы сидела в «Рэйнбоу Рум». Открыв щели в окнах, я, сгорбившись, поудобнее устроилась на сиденье.
Подросток с нечесаной копной на голове и золотой цепью на шее стоимостью долларов 700 остановился и стал глазеть на меня, пока его дружки околачивались поблизости.
- Эй, малышка, - сказал он. - Че дел’шь здесь?
- Жду кое-кого, - пояснила я.
- Неужели? Чудная малышка типа тебя не должна никого ждать.
Один из дружков подошел, почмокал и, высунув язык, поболтал им. Увидев, что привлек мое внимание, он лизнул мое окно.
Я покопалась в сумке, пока не нашла пистолет и спрей с нервно-паралитическим газом. Оба предмета я выложила на приборную панель. Люди останавливались и таращились время от времени, но не задерживались.
В пять часов я уже почувствовала беспокойство, а моя юбка из вискозы сильно помялась. Я искала Кларенса Симпсона, но думала о Джо Морелли. Он был где-то поблизости. Я нутром это чуяла. Это было похоже на слабый электрический разряд, неприятно бегающий по спине. Я прокручивала в уме сцену ареста. Самый легкий сценарий – незаметно подкрасться и пшикнуть на него спреем. Если это невозможно, я должна заговорить ему зубы и, улучив момент, применить спрей. Когда он без чувств свалится на землю, можно будет одеть наручники. А когда он будет в наручниках, остальное уже проделать легче.
В шесть я произвела арест уже сорок два раза и была на взводе. В шесть тридцать я была на грани истощения, а моя левая ягодица затекла. Я потянулась насколько могла и попыталась поделать гимнастику. Я считала проезжающие машины, проговаривала слова национального гимна и медленно читала ингредиенты на упаковке жевательной резинки, обнаруженной в сумке. В семь я сверилась со временем по телефону, чтобы убедиться, что часы Морелли идут правильно.
Я проклинала свой пол и расовую принадлежность, мешающие эффективной работе в половине районов Трентона, когда мужчина, соответствующий описанию Сэмпсона, шатаясь, вышел из «Рэйнбоу Рум». Я глянула на фотографию на панели. Посмотрела опять на мужчину. И снова на фото. Я была на девяносто процентов уверена, что это Сэмпсон. Большой, рыхлый, с небольшой головой, темными волосами и бородой, белый. Похож на Блуто (мультяшный парень, соперник морячка Папая – Прим пер.). Должно быть, Сэмпсон. Откровенно говоря, много ли бородатых белых жирных типов живет в этом районе?
Я засунула пистолет и спрей в сумку, снялась с места и сделала круг за два квартала так, чтобы оказаться между Сэмпсоном и его домом. Повторно припарковалась и вышла из машины. Группа тинейджеров болтала, собравшись на углу, на ближайшем крыльце со своими Барби сидели две маленькие девочки. Через дорогу на тротуаре стоял грязный диван, лишенный подушек. Лайминг-стритовая версия бытия. Двое стариков сидели на диване, безмолвно уставившись в пространство, их морщинистые лица застыли как у трупов.
Сэмсон, качаясь, медленно брел по улице во всем своем блеске. Улыбка у него была заразительная. Я улыбнулась в ответ.
- Кларенс Сэмпсон?
- Да, - откликнулся он. - Это я.
Он говорил сиплым голосом, и несло от него, как от забытого в корзине грязного белья.