Ходок II

«Под солнцем юга, как под грудью у мадам – немного душно, но до одури приятно!» – вспомнил Шэф Розенбаума и улыбнулся. – Абсолютно в точку! И душно, и приятно! Он снова закрыл глаза, вставать не хотелось, изможденное ночной оргией тело требовало неги и покоя.

Вообще-то Шэф не был ярко выраженным гедонистом, и укладывать в свою постель сразу двух (или более) партнерш никогда ему в голову не приходило. Он был ярко выраженным прагматиком. Зачем покупать две пиццы, если наесть можно одной, а вторую придется впихивать в себя силком? Но в данном случае, дело было в другом, он решил проверить на что способно новое тело – до этого как-то подходящего случая не представлялось. На Тетрархе, после регенерации, его куратором в отличии от Дэновской девицы, был крепкий мужичок – Шэфа знали и приставить следить за ним женщину, хоть и мага, не рискнули. И вот – тело не подвело! – и Акрам и Стельга спали в сладком изнеможении – пустячок-с, а приятно!

У Шэфа было железное правило: любую работу должны делать профессионалы. Любую. Без исключения. Шэф не терпел дилетантов ни в какой области, и в сфере межполового взаимодействия придерживался этого принципа так же скрупулезно.

Термин «профессионал», в плане вышеупомянутого взаимодействия, ни в коем случае не являлся синонимом слова «проститутка», профессионалом могла быть и любительница секса, занимающаяся им совершенно бесплатно – главное высокий уровень предлагаемых услуг.

Давным-давно, он даже не помнил точно сколько лет и миров назад у него была любимая женщина, и как обычно, у него были враги, много врагов. Правда и друзей у него было много, но это к делу не относилось. Так вот, вполне естественно, что однажды, его женщина стала заложницей…

Шэф, скрепя зубами, сделал то, что от него требовали, но его враги допустили роковую ошибку – они не выполнили свою часть договора и его женщина осталась у них. Поняв, что ее все равно никогда не отдадут, Шэф сумел ночью пробраться в считавшийся неприступным замок Кастель-Алон и вырезая по пути все, что шевелится, двинулся к башне, где ее держали. Он опоздал не больше, чем на пять минут – Жана была еще теплая. Она была очень красивой девочкой… и судя по тому, что он увидел, ее насиловали непрерывно, а по горлу полоснули только что…

 Эта история вызвала к жизни два последствия. Хотя… первое следствие было вызвано не к жизни, а ровно наоборот – к смерти. Шэф уничтожил династию Хорамитов. Полностью. Он потратил на это десять лет, но каждого мужчину из этого могучего княжеского рода он убил лично – своими руками. Когда было время, он устраивал им весьма замысловатые казни – тяжко они покидали этот мир… ну а когда надо было торопиться – по-простому. Последнего – четырнадцатилетнего княжича Афилата, он застрелил из дальнобойного лука – Шэф не испытывал к нему ненависти, княжич был слишком юн в то время, но… – дело принципа. На этом он успокоился.

Вторым следствием было то, что больше он никогда не влюблялся и использовал женщин исключительно для секса. Никаких других отношений между Шэфом и женщинами не возникало, и не по их вине, и не потому, что он сознательно душил вспыхивающие чувства, чтобы снова не изведать горечи потери, отнюдь нет – эти чувства просто не возникали, видимо в его душе не осталось горючего материала для них – бензин кончился. Все на свете когда-нибудь да заканчивается…

Но, хороший секс Шэф любил. В ряду других занятий, доставлявших ему удовольствие, типа барбекю на тенистой полянке или хорошего футбола, вроде Эль-Класико: «Реал» – «Барселона», секс занимал не последнее место.

К счастью, в славном городе Хазрете никогда не было недостатка в жрицах любви, как платных, так и бесплатных, на любой вкус и кошелек, чем и не преминул воспользоваться Шэф со товарищи после утомительного путешествия.

Обычно этот вопрос, в фантастических романах, да и, по правде говоря, не только в них, обходят стыдливым молчанием, но суровым реалистам, не чуждым посконной правды жизни небезынтересно было бы узнать, а не боялся ли Шэф, скажем так… намотать на винт, как именуют эту проблему моряки, или, выражаясь научно, подхватить ЗППП.

Для непрошаренного юношества и девушества (хотя я сильно сомневаюсь в наличии оных в этом вопросе) поясним: ЗППП – Заболевания Передающиеся Половым Путем. Так вот, отвечаем – нисколько не боялся. И не от безудержной храбрости, порождаемой не менее безудержной юношескою похотью, коею Шэф, естественно, не страдал, а от строго научного подхода к этой проблеме.

Был у Шэфа хитрый перстенек, подаренный ему Ларзом. И был этот перстенек не магическим, а нанотехнологическим (мечта рыжего), и соответственно, свойств своих замечательных при шастаньи через двери, не терял. А заключались его волшебные свойства в том, что если во время терминально интимных ласк, интимнее которых уже не бывает, черный камень на перстне менял свой цвет на синий, то пожалуйста – милости просим!.. ну, а если на розовый – то, пардон-с…

Но удовольствия – удовольствиями, а надо было приступать к делу, ради которого он притащился в Хазрет. Шэф осторожно выбрался из сладкого плена – девушки, не открывая глаз, сдвинулись на освободившееся место, обнялись и продолжили спать, сладко посапывая. Шэф только завистливо покачал головой, направляясь в комнату для омовений.

*****

Из Северной обители Шэф выехал восемь дней назад, в сопровождении эскорта из трех фиолетовых Пчел, все-таки навязанных ему ш’Иртаном. Как ни убеждал Шэф Великого Магистра, что у него частный визит, что он не был на Маргеланде туеву хучу лет, что все его враги о нем давным-давно позабыли, если вообще еще живы, что у него другая внешность, и ни одна собака его не узнает – ш’Иртан был непреклонен. Обозвав его напоследок упрямым бараном, Шэф согласился – ну не ссориться же из-за ерунды со старым другом, вместе с которым сдавал «тест на яйца».

Выглядела четверка грозно и помпезно – грозно потому что это были Высшие Пчелы, а помпезно потому что одеты все были в парадные плащи. У эскорта плащи были, соответственно, фиолетовые, а у Шэфа черного цвета, с вытканной золотой нитью пчелой – плащ Мастера войны! На шее Шэфа, на серебряной цепи, выпущенной поверх плаща, висела серебряная руна «Рука» – знак того, что ее носитель является исполнителем воли Великого магистра и всякое действие направленное против него, будет рассматриваться, как действие направленное против Великого Магистра! Все это варварское великолепие не было лишено смысла – случайное нападение исключалось – никто в здравом уме не станет связываться с таким отрядом, а неслучайное… От неслучайного не спасет никакой эскорт – просто надо постоянно быть готовым к отражению… и все.

Если задастся вопросом: «Что больше всего любит человек, что он больше всего ценит?» – то ответ будет очевиден: «То, что достается ему с максимальными трудностями – чем более недостягаема цель, тем более она желанна».

Некрасивая девочка мечтает о принце: любящем, скромном, богатом, любителе детей и тихих семейных радостей, который оценит ее возвышенную душу и нерастраченный запас нежности. Тихий, прыщавый юноша, мечтатель и ботан грезит о стройной, грудастой брюнетке, стерве и оторве, разъезжающей с главарем районных байкеров на антикварном «Цундапе». Солдат на фронте мечтает о тихой, спокойной, мирной жизни – ну здесь в общем все понятно… а вот интересно, о чем может мечтать олигарх? Может о том, чтобы его кто-то искренне любил? – любил просто так, не за что-то, а просто так! Хотя… может у него и есть такой человек – мама например, или бабушка.

Возвращаясь к Шэфу, надо сказать, что больше всего он любил комфорт, так как в силу специфики профессии частенько был его лишен. Поэтому, выбравшись из Обители и добравшись до Эргона, из всех возможных способов дальнейшего путешествия, а именно: пешком, морем, верхом или же в местном подобии дилижанса, выбор пал на дилижанс.

Здесь надо пояснить, что хотя Шэф и был отличным наездником, но для него хуже варианта с верховой ездой, был только пеший. Как уже отмечалось, Шэф любил комфорт, а комфорт и верховая езда, это понятия диаметрально противоположные. Нет, если бы на Маргеланде имелись круизные лайнеры, или на худой конец, суда с каютами, оборудованными душем и ватерклозетом, то выбор Шэф несомненно остановился бы на морском варианте, но увы – местные фелюги, промышлявшие каботажем, из удобств имели только доску на баке и канат, за который нужно было держаться, чтобы не сверзиться в воду… про душ и упоминать не стоит. А дилижанс рессоры имеет, сиденья мягкие, остановки делает каждые пять-шесть часов, чтобы пассажиры могли размять затекшие чресла, оправиться и, чуть было не добавил – закурить, но на Маргеланде эта вредная привычка не имела места быть, так что остановки предполагали только оправку и разминку – что тоже неплохо. Таким образом бремя выбора отсутствовало – он был очевиден.