Обманутая

— В Кембридже?

— В Кембридже, в Бостоне, в Бельмонте — мы можем жить где захочешь.

— А как насчет Нортгемптона? — И снова в ее голосе прозвучала легкая насмешка, но и она оказалась столь же неудачной, как и первая.

— Отсюда я не смогу регулярно ездить на работу.

— А я оттуда не смогу регулярно ездить на работу.

— Но я прошу тебя выйти за меня замуж.

Она вдохнула с присвистом и выдохнула с испугом «ой».

— «Ой» — это да или нет? — В темноте он не мог понять ее реакции. С минуту она смотрела вниз на свои руки, а потом снова повернулась к окну. — Даф, я умираю здесь. Скажи что-нибудь.

Прошла еще минута, прежде чем она открыла рот, и сказанное ею было не совсем тем, чего ему хотелось.

— Еще никто никогда не делал мне предложения.

— Неудивительно, учитывая восторг, проявляемый тобой по этому поводу. Похоже, я становлюсь немного глуповатым, когда речь заходит о сердечных делах. Ты против чего возражаешь — против брака или против меня?

— Ни против того, ни против другого. Все дело во мне.

— Ты меня любишь?

— Да.

— Так в чем же дело?

— О Тэк, — произнесла она все тем же пугающе тихим голосом и на этот раз прикоснулась к его руке. — Ты хочешь услышать, что я брошу все и уеду с тобой, но я не могу. У меня здесь есть обязательства.

Он сжал ее пальцы.

— Какие обязательства?

— Моя юридическая фирма, моя практика.

— Твои партнеры простят тебя. Они тоже люди, к тому же женатые.

— Но я приложила столько сил, чтобы создать это. У меня хорошая практика.

— Адвокатом по уголовным делам можно быть где угодно. Твоя клиентура постоянно меняется. Ты можешь начать набирать клиентов в восточной части штата.

— Это не так просто. Здесь меня знают, а там нет. Там выше конкуренция, более ускоренные темпы работы. Бостон кишмя кишит адвокатами. И меньше всего ему нужен еще один.

— Ты можешь открыть практику на окраине. Я знаю массу адвокатов. Кто-нибудь из них сможет взять тебя к себе.

— Я не хочу, чтобы меня брали к себе. Я хочу собственную практику. Я хочу сохранить то, что имею.

— Ты упрямишься.

— Я? Поменяй ты работу, Тэк. У тебя есть диплом по бухгалтерскому учету, огромный опыт. Ты в минуту найдешь себе работу.

— Но мне нравится моя работа.

— А мне моя. Ну и что мы будем делать дальше?

Тэк продолжал ехать. Он не имел ни малейшего представления о том, где он находится, не знал, куда едет, но перспектива потеряться в Нортгемптоне его совершенно не пугала.

— Предположим, я начну подыскивать себе новую работу, — через некоторое время произнес он. — Тогда ты выйдешь за меня замуж?

— Работу здесь?

— Ну естественно не в Бостоне.

— А о какой работе ты думаешь?

Она говорила слишком небрежным тоном, чтобы это могло его обнадежить. Но он не собирался менять тему разговора.

— Давай не будем вдаваться в детали. Если я соглашусь переехать сюда, ты выйдешь за меня замуж?

Она слишком долго колебалась.

— Ты не хочешь вступать в брак, все дело в этом, да?

— Не то чтобы не хочу.

— Тогда в чем дело?

— Это слишком серьезный шаг.

— Да, — энергично кивнул он. — Огромная ответственность.

— Нельзя решать сгоряча.

Тэк съехал на обочину, поставил машину на тормоз и повернулся в темноте к Дафне.

— Если бы тебе было двадцать или двадцать пять, я бы согласился с тобой, но ты — взрослая женщина, Дафна. Вопрос не стоит ни о какой горячке. Вопрос заключается в том, сможем ли мы воспользоваться предоставленной нам возможностью.

— А если мы ошибаемся?

Тэк взял ее голову в ладони.

— Тебе кажется, что ошибаемся? За все то время, которое мы провели вместе в течение последних двух месяцев, тебе когда-нибудь казалось, что что-то не так?

— Нет, — призналась она.

— Спасибо, — ответил Тэк и наградил ее страстным поцелуем, подводя им определенный итог.

Он едва успел отстраниться от ее губ, как услышал, что у нее перехватило дыхание. Ему был знаком этот звук. Ей понравился его поцелуй, и она хотела большего, но как бы лестно это ему ни было, он не собирался заниматься сейчас сексом. Сначала ему слишком многое надо было ей сказать.

— Я знал, что это приближается, — продолжил он, не выпуская ее лицо, чтобы она не отвлекалась. — Я знал, что не смогу находиться здесь вечно и что, когда вопрос встанет о моем отъезде, между нами возникнет кофликт. Я мучился из-за этого, Даф, потому что мне противна мысль о том, что я вернусь в Бостон и буду видеться с тобой только в выходные дни. Я хочу возвращаться домой после работы и проводить ночи с тобой. Это гораздо больше, чем секс.

— Я знаю, — прошептала она.

— У меня были любовницы, Господь свидетель, были, но они никогда ничего мне не давали, кроме физического удовлетворения. Ты даешь мне гораздо больше, Даф. Ты заполняешь мои мысли. Черт, я не хочу снова оставаться один. Я устал от одиночества, и ты устала, если тебе хватит смелости признаться в этом. Я замечаю это иногда в твоем взгляде — тоску по тому, чего ты никогда не имела. Так ты можешь получить все это. Я могу тебе это дать. Но тебе придется кое-что взять и на себя. Только так может что-нибудь получиться.

— Почему мы просто не можем жить вместе? — Ее рука обхватила его бедро.

— Потому что я не хочу. Я хочу знать, что ты принадлежишь мне. Я хочу быть женатым мужчиной. Я хочу детей.

— О Господи, Тэк, я не могу, — вскричала она.

— Еще как можешь. Ты можешь все, что захочешь.

— Но я боюсь.

— Чего? Меня? Замужества? Родов? Чего?

— Что у меня не получится. Я хороший адвокат. Я училась этому и много старалась, чтобы стать им. Но быть женой? Матерью? Я даже не знаю, удастся ли мне быть постоянной любовницей. Я плохой друг. Во мне есть эгоизм, которого ты никогда не видел. Мною совершены некоторые ужасные вещи…

Поцелуем он заставил ее замолчать. Когда он оторвался от ее губ, ее рука скользнула по его бедру.

— Мне плевать, что ты совершала, — сообщил он ей. — У меня и у самого за спиной есть довольно дерьмовые поступки. Но что было, то было. Сейчас мы обсуждаем будущее.

Она склонилась и еще раз поцеловала его, на этот раз с еще большей страстностью. Он хотел продолжить разговор, но трудно было думать, когда она требовала столь многого от его губ, а когда она принялась ласкать его через брюки, он потерял всякую решительность.

— Даф…

— Я хочу тебя, — прошептала она с такой настойчивостью, что его охватил жар.

— О Господи, — он пытался совладать с собой, — не здесь. — Раздельные сиденья машины не откидывались, а на заднем было и того хуже.

— Тогда отвези меня домой. Я хочу тебя.

— Я пропал.

— Отвези меня домой, — она продолжала гладить его, — мы отыщем тебя совместными усилиями.

— Черт побери, я не знаю, где мы находимся! — с хриплым смехом вскричал он, и в голосе его звучала смесь юмора и отчаяния. — Я не знаю, как отсюда добраться домой!

Еще минута потребовалась Дафне, чтобы осознать смысл сказанного, после чего она начала указывать ему на нужные улицы, среди которых выросла, все это время не прекращая ласкать его и доводя этим до полного безумия. По дороге в спальню они оставили за собой тропинку из одежды, начинавшуюся прямо в прихожей, и занялись любовью с такой яростью, что аргументы Тэка в пользу совместной жизни еще более окрепли.

— Я не хочу потерять тебя, — прошептал он, уткнувшись во влажную копну ее волос, когда они уже спокойно лежали. — Ни за что.

Она прошептала его имя, поцеловала его в губы и, как ему показалось, уже собиралась сказать что-то важное, когда в дверь позвонили.

Ни тот ни другой не шелохнулись.

Когда звонок раздался во второй раз, уже более требовательно, Тэк выругался.

— Я схожу, — прошептала она. — Наверное, это — мальчишка, сосед по улице, просит денег для клуба Бустеров. На улице холодно. Незачем ему еще раз возвращаться. — Она выскользнула из его объятий, надела халат и, по дороге приглаживая волосы, направилась к лестнице.