Страница 24 из 28
Волки атаковали сразу со всех сторон. Но всюду встретили острые рога. Карабкаясь по склону, волки проваливались глубоко в рыхлый снег, барахтались в нем, а быки в кольце двигались молниеносно. Один хищник был поддет на рог и с распоротым брюхом отброшен далеко в сторону.
В конце концов волки сдались. Усевшись у подножия холма и алчно щурясь, они злобно завыли. Приходилось отступать, чтобы поискать удачи на белых равнинах — там, где нет холмов. И волки пустились вдоль залива, по следу, проделанному стадом.
Услышав вой, молодой бык остановился. Он испуганно озирался и фыркал. Смерть была близко, а он совсем один. Вой разносился далеко по горам. Каждый раз, как он усиливался, бык вздрагивал и топтался по снегу. Его охватил страх. Он быстро повернул и бросился назад по следу, назад к заливу.
Так бежал он около километра, спасаясь от воя и смерти. Но инстинкт взял верх. Ведь он удалялся от стада, с каждым шагом становился все более одиноким. Быстроногие волки настигнут его. Впрочем, никто не может сказать, что он думал. Может быть, просто почувствовал сильное желание найти защиту у стада. Он снова повернул и помчался назад, навстречу вою и смерти. Он больше не мог быть один.
К его чести, он отчаянно боролся за жизнь, когда повстречался с волками. Он кинулся на них, бил и рвал их своими рогами. Он подминал хищников под себя. Как все мускусные быки, он сражался до последнего дыхания. Но волки оказались проворнее, и их было много. Они перекусили у него жилы задних ног, и он сел. Но не сдавался. Тогда они напали все сразу: один впился в горло, другие — в открытое брюхо. Стая хищников победила одиночку.
Дикие просторы многое могут рассказать тому, кто умеет читать их загадки. Кучки обглоданных костей, которые так часто встречаешь на земле Гудзона, — все, что остается от одиноких молодых мускусных быков. Животные поплатились жизнью за то, что уклонялись от своего долга, нарушили закон стада. Там, где хозяйничают волки, никакой бык не будет достаточно силен в одиночестве. А волки встречаются не только на далекой земле Гудзона.
Рисунки П. Павлинова Перевод Ю. Легких
Артур Лундквист. Вулканический континент
Продолжение. Начало «Вокруг света» № 1—2.
Вулканы, индейцы
Экуадор следовало бы назвать Вулканией. Ни одна другая страна в полосе экватора не может похвастаться таким количеством вулканов.
Сколько бы ни светило горячее тропическое солнце, десять самых высоких вулканов всегда покрыты снегом и льдом. Вокруг них столпились меньшие вулканы и словно замерли от восхищения. Они закутываются в облака, на миг сбрасывают с себя их покров и снова надевают.
Над джунглями высится Сангай; из его кратера вырываются столбы пламени, ночью гора охвачена кроваво-красным заревом, пепел засыпает окрестности. Выше всех Чимборасо, он поднимается на шесть тысяч метров над уровнем моря, и кажется, будто подножие его где-то у самого Тихого океана. Котопахи немного ниже, но это один из высочайших действующих вулканов в мире.
Как правило, в этом краю вулканов царит полное безмолвие и тишина. Но иногда земля вздрагивает, словно от удара, тяжелого, глубокого и первобытно сильного: начинается землетрясение; людей охватывает ужас. Есть смельчаки, которые смеются над молнией и громом, но вряд ли кому придет охота смеяться во время землетрясения.
Анды с их вулканами — это мир индейцев. Молчаливые, с выражением терпеливого ожидания на лице, они обрабатывают землю по склонам вулканов, а селения их раскинулись у самого подножия этих опасных гор, будто сама опасность может служить им защитой.
У индейцев такой вид, словно они еще не совсем проснулись. От них веет какой-то отрешенностью от жизни. Они могут смеяться, но вы никогда не знаете, что означает этот смех. Он чем-то напоминает землетрясение.
Индейцы либо совершенно неподвижны, словно каменные изваяния, либо, наоборот, делаются вдруг быстрыми и порывистыми, и тогда они почти бегут со своей тяжелой ношей, словно птицы, взлетая в развевающихся одеялах вверх по склонам гор и обрывов.
Индейцы Анд живут очень обособленно. Они почти не поддаются влиянию извне и твердо придерживаются тех форм жизненного уклада, к которым с давних пор привыкли.
Где бы они ни жили, они всюду чувствуют себя чужими, не перуанцами или экуадорцами, а именно индейцами. Это народ Анд, дети высоких гор.
Имбабуро
Индейский рынок в Отавало — одно из интереснейших в Экуадоре зрелищ. Он бывает по субботам утром, и вот мы выезжаем в пятницу на автомобиле из Кито, направляясь в Отавало.
Въезжаем в широкую долину между горными хребтами. Куда ни бросишь взгляд, всюду колосится пшеница, пасутся стада. Крупные асиенды и скученные землисто-серые индейские селения.
По склонам клубится дым множества невидимых костров, кольцами поднимается выше и выше и, наконец, сливается с облаками. Шофер, полуиндеец из столицы, объясняет нам, что это старинный обряд вызывания дождя. Дым должен достигнуть облаков, тем самым как бы создается связь между землей и небом. Поэтому костры надо зажигать высоко в горах и так, чтобы было побольше дыма и поменьше пламени.
Местность становится все более холмистой; земля здесь достаточно твердая и каменистая, чтобы отдать ее индейцам. Здесь растут картофель, кукуруза и желто-зеленые в полоску агавы.
А вот и вулкан Имбабуро, именем которого назван этот край. Это не мирно спящий вулкан, а скорее господин и владыка. Он отражается в тихом озере, раскинувшемся у его подножия.
Вулкан — это тоже поле, по склонам поднимаются аккуратные квадратики возделанной земли. Внизу лежат индейские селения: землей здесь владеют, как и в старину, сообща.
Озеро у подножия вулкана называется Сан Пабло; это необычно гладкое, словно подернутое дымкой зеркало, глубокое, таинственное и сказочное.
Заходим в индейскую хижину, низко осевшую под соломенной крышей. Хижина кишит какими-то маленькими зверьками: это морские свинки. Они сидят, бегают, кувыркаются, где только можно. Обитатели хижины очень осторожны: как бы не наступить на зверька. Дети играют с ними, как со щенятами.
Индейцы разводят этих животных, и в некоторых домах их сотни. Они живут среди людей, спят вместе с людьми, подбирают остатки пищи. Мясо морской свинки — излюбленное кушанье индейцев. Его едят на праздники, приносят в дни поминания умерших на могилы родных и близких. Приготовляют морскую свинку с картофелем, причем в котел ее кладут прямо с головой, шкурой и внутренностями. Это очень вкусное и изысканное блюдо.
Индейский рынок в Отавало
Утренняя заря еще прячется в облачной дымке, а на рынке в Отавало уже кипит жизнь. Со всех сторон сюда идут индейцы по двое или группами, почти каждый сгибается под тяжелой ношей. Вот целая процессия, которую возглавляют флейтисты и факельщики. Участники процессии несут изображения святых и знамена со священными символами из соломы или бумаги.
Отавальские индейцы происходят от древнего племени инков, хорошо помнят о своем былом величии и держатся с большим достоинством. Мужчины носят длинные косы, белые полотняные штаны до колен и шерстяные одеяла. Обычно они сидят дома и ткут, а женщины работают в поле. Косы только у мужчин, а женщины должны довольствоваться длинными свисающими на плечи волосами.
В Отавало есть два рынка: меньший находится в самом городе, а больший — за городом, на открытом месте, огороженном с двух сторон низкой каменной стеной. Торговцы располагаются здесь длинными рядами. В первых рядах продают шерстяные ткани и одеяла, затем — фетровые шляпы, глиняную посуду и кувшины. На одном конце рынка заключаются сделки по закупке шерсти, на другом стоят лотки с продуктами.