Страница 24 из 29
Я первый раз стреляю в тигра
Ну что же, тигра, конечно, можно убить и таким образом, но мы хотим быть настоящими охотниками и решаем охотиться ночью.
Приступаем к сборам. Я сооружаю фонарь, используя сухие батарейки, — его можно будет прикрепить к голове куском резины. Нас охватывает охотничий азарт: мы слышали столько рассказов о тиграх, знаем некоторые их повадки, встречали их на своем пути, но ни разу не охотились на них.
Как только над лесом начинают спускаться сумерки, втроем отправляемся в чащу, уговорив проводника не сопровождать нас. Он соглашается, но берет с нас обещание, что если будет грозить опасность, мы три раза подряд выстрелим в воздух.
Вооружены мы «до зубов»: на троих — две винтовки, револьвер и самодельный фонарь. Кидаем жребий, кому охотиться первым. Повезло моему товарищу. Сохраняя полное молчание, шагаем по лесу. Луч фонаря освещает только стволы деревьев. Внезапно прямо над нашими головами появляются две горящие красные точки. Тигр? На дереве? Вряд ли. Тем не менее товарищ мой прицеливается, но вдруг опускает ружье. Красные точки растворяются во мраке.
— Ты что, тигра пожалел? — спрашиваем у него.
— А если это пантера! — объясняет он. — Мне только сегодня рассказывали, что где-то здесь бродит пантера. А ты знаешь, как охотиться на пантеру? Нет? И я тоже не знаю. Вот и подумал, что если мы ее раним, она сверху бросится на нас.
Продолжаем наш путь. Неожиданно с дерева падают листья и опускаются прямо у наших ног. Направляем луч света наверх — на нас смотрят два блестящих глаза... Только на этот раз они зеленые.
«Бух!» — прорезает тишину звук выстрела. Раздается стон, зеленые точки на мгновение остаются на месте, затем перемещаются. Зверь, видимо, ранен.
Гремит второй выстрел. Зверь снова меняет место. Неясно виден его силуэт, вроде похож на лисицу. Но ведь если выстрелить еще раз, поднимется тревога. Товарищу моему жаль добычи, он готов забраться на дерево, чтобы достать ее. Но дерево слишком высокое, к тому же зверек снова скрывается в густой листве.
Свет батарейки постепенно слабеет. Сквозь листву проникают лунные блики. Приходится отложить охоту до другого раза. Возвращаемся обратно с пустыми руками.
Зато во сне удача сопутствует нам, и мы славно охотимся на тигров. Ведь это так просто, когда ты находишься в полной безопасности в доме на сваях.
Ночью костер, разложенный под нашим домом, гаснет. Холодный ветер проникает через щели и пронизывает до костей. Я спускаюсь по лестнице, чтобы разжечь костер. Навстречу мне бросается желтая тень. Тигр! С проворством, которого я сам от себя не ожидал, одним прыжком одолеваю лестницу, хватаю карабин и кидаюсь вниз. Ура! Тигр не успел уйти далеко: вон он прячется в траве, метрах в сорока от меня.
«Бух! Бух!» — два раза подряд стреляю в хищника.
Товарищи просыпаются и с зажженными факелами бегут вниз. Раздается злобное рычанье. Эхо повторяет звуки.
«Наверняка ранил», — думаю я. Гордости моей нет границ!
Мы обыскиваем окрестности, но найти следы крови не удается. Начальник поста, разбуженный выстрелами, говорит смеясь:
— Этот тигр уже несколько дней бродит вокруг нашего дома. Он, видно, совсем отощал от голода и пришел красть кур из нашего курятника.
А рычал он от голода и еще потому, что вы его спугнули.
Приятели, до этого смотревшие на меня с завистью, теперь хохочут во все горло.
— Привет доблестному спасителю кур и петухов! — кричат они. — Да здравствует «великий охотник»!
«Бон! Бон! Тран-нхой!»
На следующий день мы подходим к новому посту. Группе приходится разделиться. Мне и моему товарищу достается полуразрушенная хижина: в ней обвалилась часть стены, двери нет. Устраиваемся на ночлег. Вдруг слышим:
«Бон! Бон! Тран-кхой! Бон! Бон! Тран-кхой!»
Это кричит птица, и крик ее означает: «Бон! Бон! Спасайтесь!»
По народным поверьям, в эту птицу переселилась душа человека, и она предупреждает обитателей леса о приближении тигра. На самом же деле птица следует за тигром потому, что питается остатками мяса, которые застревают у тигра в зубах. Она склевывает их, когда тигр во сне открывает пасть.
Крик птицы беспокоит меня: ведь от джунглей нас отделяет лишь полуразвалившаяся стена. Вдруг замечаю, что мой товарищ проделывает какие-то странные манипуляции.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я.
— Протягиваю веревку, чтобы остановить тигра, — отвечает он. — Тигры здесь людей не трогают, а свиней они истребили много. Вот я и боюсь, как бы они не обознались и не перепутали нас с ними.
— Да ведь твои веревки и курицу не остановят!
— Знаешь, тигр очень подозрителен, и если он встретит что-то неожиданное, то он отступит.
— Ну, а мне вот говорили, что тигр никогда не нападает на людей, которые спят в противомоскитных сетках.
Протянув веревки, мы заворачиваемся в сетки. И тут снова слышим:
«Вон! Бон! Тран-кхой!» На этот раз совсем рядом.
Не говоря ни слова, подымаемся и привязываем наши гамаки к крыше.
Тигр в западне
На следующее утро мы попросили проводника помочь нам купить свинью. Надо сделать запас продовольствия: предстоит пересечь пустынную гористую местность. Ранним утром отправляемся за свиньей в соседнюю деревню. Купив свинью, привязываем ее к палке. Палку кладут на плечи двое товарищей.
Едва мы входим в джунгли, как наш проводник начинает лупить бедную свинью. Она поднимает отчаянный визг.
— Зачем вы ее бьете? — спрашиваю я.
— Чтобы громче визжала, — отвечает проводник. — Тогда тигр услышит и последует за ней. Как-то в прошлом месяце мы купили свинью, и всю дорогу, пока мы несли ее через лес, тигр шел за нами. Домой мы вернулись усталыми и не стали прятать свинью, а оставили ее на пороге дома. Ночью тигр подкрался и унес свинью в джунгли. Мы погнались за ним, но потеряли след. Только на следующий день отыскали обглоданные кости свиньи. В другой раз тигр утащил буйвола. Целый километр мы преследовали тигра, пока, наконец, не наткнулись на труп быка, у которого тигр уже успел отгрызть заднюю ногу.
— Неужели тигр может протащить быка целый километр? — спрашиваем мы.
— Конечно! Тигр настолько силен, что хватает буйвола за глотку и забрасывает его к себе на спину. Или, вонзив в горло быка когти, волочит тушу, пятясь задом. А опытный тигр, одной лапой схватив буйвола за горло, другой бьет по ляжке. Обезумев от боли, бык несется вперед, погоняемый тигром. «Доехав» таким образом до укромного местечка, тигр приканчивает свою жертву и приступает к трапезе.
— А почему тигры не нападают на оленей, косуль и других диких животных? Ведь это, наверное, гораздо проще?
— Вовсе нет, — отвечает проводник, — у оленя очень хорошее обоняние, и стоит ему почуять тигра, как он стремительно убегает, а угнаться за ним тигр не может. Да и у кабанов нюх неплохой. Но если уж встреча с тигром неминуема, кабан не сдается. Хвост — к дереву, клыки — к врагу, он яростно борется за свою жизнь. Бывают случаи, когда тигр терпит поражение.
Вот почему тигр предпочитает рыскать вокруг деревень и таскать домашних животных. При этом он не гнушается любой добычей, тащит все, что ему попадается на пути: быков, свиней и даже кур. Как-то раз мне довелось видеть тигра, который старался выудить рыбу из ручья.
С этими словами проводник снова ударяет свинью палкой: свинья визжит пуще прежнего. А проводник замечает:
— Тигр уже наверняка следует за нами. А пока мы идем по лесу, там, у нас дома, устраивают для него засаду.
Мы смотрим на него с недоумением, но когда возвращаемся домой, оказывается, что он прав: нам не позволяют заходить в дальний угол двора, а связанную свинью оставляют неподалеку от дома.
Ложимся спать, но в ожидании визита тигра не можем уснуть. До полуночи все спокойно. Начинает казаться, что тигр или потерял наш след, или просто боится прийти за свиньей. Засыпаем.
«Оаф! Хум...»