Страница 19 из 122
Пожалуй, это было одной из причин, по которой хозяин выбрал для своих особо секретных встреч именно это место, где каждый живущий известен, а каждый вновь появляющийся вызывает рефлекторное подозрение и отторжение у местных. Да и быстро подобраться поближе "ликвидаторам" было затруднительно, а от пешей облавы уходить в отрыв — совсем другое дело. И ощущение собственной безопасности стоило определенных бытовых неудобств. Таких, как затянутая легким ледком кружка с водой, стоящая на узком подоконнике. И стоящее у двери пластиковое заиндевевшее ведро, используемое, как отхожее место. В конце концов, зима в городе редко бывает такой холодной, как эта, да и длится не больше трех месяцев в году…
— Слушай-ка, Бродяга, я тут одну девку присмотрел… — сказал гость, похлопывая легонько ладонью о ладонь, как бы проверяя, окончательно замерзли его пальцы или еще что-то чувствуют под перчатками.
— У меня проблем с этим нет, — вяло отозвался Бродяга, переворачиваясь со спины на бок и стараясь поймать взглядом лицо собеседника.
Лицо было ничем не примечательное, таких тринадцать на дюжину, встретишь в следующий раз и равнодушно пройдешь мимо, даже если он и твой сосед по этажу, с которым видишься по два раза на дню.
— А я не для того, — пояснил Невзрачный, — такие проблемы каждый решает сам, а вот для дела нашего она очень может пригодиться…
— Для каких же дел у нас девки-то годятся? — нарочито удивился Бродяга, будто бы оживая от зимней спячки. — На панели идеи социального равенства пропагандировать или крысиный яд "ликвидаторам" в борделях в водку подмешивать?
— А если по компьютерной части?
— Девка? — Бродяга подозрительно прищурился, — фантастика… таких не берут в космонавты.
— Посадить ее на почтовый ящик сначала, а постепенно и на контроль ликвидационных бригад перевести. Помнишь, что там Вовка творил в свое время? — Невзрачный выдохнул густой дымный парок изо рта и переключился с пальцев рук на колени: начал их тщательно ощупывать, оглаживать, всячески усиливая тормозящее на холоде кровообращение. — Ведь всегда знали, кто из них и куда поехал…
— Такое не забудешь, — согласился Бродяга, — только Вовка наш был с самого начала, да и то мы с его характером натерпелись, а тут какая-то Рыжая Соня от компа, да еще неизвестно, как она к нашим относится.
— Ну, про супер-пупер-программупер — это, пожалуй, перебор, — не стал нахваливать протеже собеседник Бродяги. — Но — хорошие отзывы по ее работе имею, толковая девица, перспективная, хоть и молодая…
— У кого отзывы брал?
— Архитектор хвалил, случайно! — подчеркнул Невзрачный. — С ним конкретного разговора не было. Да еще в двух конторках поинтересовался, через своих людишек. Она там хоть и секретарствовала на подхвате, но и по технике себя показала.
— Секретутка… — разочарованно протянул Бродяга, — от них одни беды, стоит только цену повыше предложить — и финита ля…
— Во всем виноваты коммунисты и евреи, — сделав серьезное лицо, отозвался Невзрачный. — Это всем известно.
— Шутник, — проворчал недовольно Бродяга. — А все равно в секретуток, как класс, я не верю. Даже если эта, твоя, будет исключением.
— Её два месяца назад загребли "ликвидаторы", — не обращая внимания на последнее замечание Бродяги, начал рассказывать собеседник. — Вместе с братишкой, он её чуток помоложе, люмпен чистой воды, а она его опекала, да и сейчас, наверное, опекает…
— Опять шутить изволишь? — подозрительно спросил бродяга. — Мы своих-то, кто у "ликвидаторов" даже просто на беседе побывал, на полгода на карантин сажаем, это если товарищ верный, а то ведь и сразу — в колодец.
— Ты думаешь, я всего этого не помню? — прищурился Невзрачный, очень часто лично проводивший процедуру "в колодец". — И она не наш товарищ. Незачем её было на нас вербовать, когда она к нам никого отношения не имеет. Да и не вербовали её. Помнишь, какой кипеж был у ликвидаторов в конце осени? когда со стадиона двое ребят ушли? Так это она с братом была. Вот так-то.
Тогда, крайне заинтересовавшись этим случаем, Невзрачный пристально, чуть ли не под микроскопом, изучал все обстоятельства побега. Полтора месяца потратил, что бы доказать себе самому в первую очередь, что побег не был подстроен для последующей многоходовой операции против подполья. И еще был у Невзрачного собственный интерес, почти личный. Не представлял он до этого случая, как можно уйти из такого охраняемого места живым и относительно невредимым, как это получилось у парочки мальчик-девочка в ту осень. Вот только живыми из них пока обнаружилась только девочка, да и то больше трех месяцев спустя.
— И ты сам не нее вышел? случайно? или кто посоветовал? — чуть оживился Бродяга, понимая, что если Невзрачный продолжает разговор, то дело серьезное, и придется по нему, хочешь-не хочешь, принимать решение.
— Сам-сам, — успокоил его собеседник. — Началось всё с Архитектора, когда он пожаловался, как ценного кадра "ликвидаторы" у него увели. Самое смешно, что и в самом деле — ни за что. Попалась в ненужное время в ненужном месте. Тогда же Архитектор её и как работника похвалил, даже удивительно было про девчонку такое слышать от него. А потом уж я лично раскручивал, тут проколов быть не должно.
— Осторожничаешь, как всегда? — поинтересовался Бродяга. — "Не должно" вместо "не будет"…
— На швейцарские часы дают гарантию потому, что они тоже ломаются, — спокойно ответил Невзрачный.
— Ладно-ладно, чего это ты обижаться вздумал, — своеобразно извинился Бродяга. — И до чего ты её докрутил?
— Докрутил я пока, что очень плохо с ней и братишкой её на стадионе обошлись…
— Там со всеми плохо обходятся, особенно перед ликвидацией или высылкой… что примерно одно и тоже…
— Согласен, вот только девка эта, бедовая, почти два месяца до стадиона жила в одной квартире с тремя мальчиками сразу. Ну, если, конечно, братишку её считать… Что для неё плохого могло быть там? ну, только если вместо трех сразу пятеро… А она после этого "ликвидаторов" ненавидит, хотя и не говорит никому об этом…
— Живет вместе не всегда означает общую постель, — философски вздохнул Бродяга. — Но это простые детали. Если верить нашим же наблюдателям, никто с люмпенами на стадионе не церемонится. Получается, с ней не церемонились с особым цинизмом, но — дали при этом уйти, выращивая будущего мстителя на свои головы?
— Ушла она случайно, — ответил Невзрачный. — Так мог бы любой, но — она оказалась наблюдательнее и сообразительнее многих. Для меня только вопрос, как она выбралась из коллекторных труб. И где.
— Даже у тебя вопрос? — усмехнулся Бродяга.
— Изучение канализационной системы города в мои обязанности не входит, — кивнул собеседник. — Да и там не просто канализация. Там ходов всяких и нор со Средневековья нарыто. Всё это изучать — только время и людей терять.
— А после того, как она объявилась?..
— Тут и изучать нечего, — пожал плечами Невзрачный. — Всё известно. И даже парочку трупов я бы за ней записал…
— Вот даже как? — удивился Бродяга. — Обычный бандитизм или…
— Или, — твердо сказал Невзрачный. — Подробности я пока умолчу.
— Твое право, — пожал плечами Бродяга, понимая, что некоторые подробности в деятельности собеседника ему и в самом деле лучше не знать. — И, значит, ты её к нам в боевики метишь после стажировки?
— Не надо в боевики, — возразил собеседник. — Стрелять-убивать всегда найдется кому, а вот связь держать, сигналы ликвидаторов читать, да и в будущем, может, и организовывать проникновение в общие сети…
— Ну, у тебя, брат, и планы… — засмеялся Бродяга.
— Нормальные планы, если думать о будущем, — пожал плечами Невзрачный.
— Мы все думаем о будущем, и если бы кто-то мог реально влезть в городские сети и взять их под контроль хотя бы на пару часов, можно было бы в мутной воде поймать неплохую золотую рыбку, — согласился Бродяга. — Но… ты уверен?