Роковой бал

Сэр Чарльз резко протянул руку, чтобы тоже погладить лошадь, но Ласточка неожиданно отпрянула назад и оскалилась. Сэр Чарльз попятился:

— Эй, ты что, рехнулась?

Я очень удивилась. Ни разу во время наших многочисленных (и очень скучных) уроков сэр Чарльз не разговаривал с лошадью таким тоном, а она не реагировала на него подобным образом. Это было очень странно!

Я уже собиралась спросить, что это с ним, ведь он сам учил меня подходить к лошади осторожно, не делая резких движений, но тут появился грум с аккуратно расчесанными собачками королевы.

— Миледи, — сказал он, запыхавшись, — Ее Величество приказала привести псов!

Видно, королеву здорово утомили на Тайном Совете. Если она хочет поиграть с собаками, значит, настроение у нее ужасное.

Я взяла поводки, торопливо попрощалась с сэром Чарльзом и побежала обратно, чтобы, передав собак, переодеться перед визитом к королеве.

Перед лестницей на Верхнюю галерею я вдруг вспомнила замечание королевы. Я снова сняла башмаки (чертовски трудно соответствовать требованиям Ее Величества, выглядя одновременно умно и прилично!), подхватила юбки и заспешила наверх но ступеням.

Но едва я достигла верхней площадки, как, словно черт из табакерки, появилась миссис Чемперноун.

— Что вы делаете, леди Грейс?!

— Собираюсь переодеться, чтобы предстать перед Ее Величеством в достойном виде, — отрапортовала я.

— Но ваши чулки! Дитя мое, взгляните на ваши чулки!

Все еще придерживая юбки, я глянула вниз. И что такого? Отличная пара белых шелковых чулок, только подошвы у них уже не совсем белые, то есть совсем не белые…и на пальце дырка… а на коленке другая…

— Ох! — сказала я, быстро опуская подол, чтобы скрыть компрометирующие подробности. — Я старалась не стучать башмаками, миссис Чемперноун, и вести себя, как вы мне говорили, и…

Миссис Чемперноун на секунду закрыла глаза, а потом возвела их к потолку.

— Леди Грейс, башмаки предназначены для… Надо носить туфли, когда вы… О, ради бога, дайте скорее сюда эти чулки и ступайте наденьте шерстяные. Не хватало еще явиться к королеве в рваных чулках!

Миссис Чемперноун, казалось, была готова лопнуть от возмущения, поэтому я быстренько выскользнула из чулок, отдала ей их вместе с подвязками и босиком побежала в свои покои переодеваться. Шерстяные чулки! Они же кусаются! А почему нельзя пойти совсем без чулок? Ну кто под всем этими юбками разглядит мои ноги? У Элли вообще нет ни одной пары чулок, и она без них прекрасно обходится!

Королева действительно была в ужасном настроении. Я села рядом с нею, принявшись за вышивание, а Ее Величество стала играть с собаками, бросая им мячик. И вдруг на Мэри Шелтон что-то нашло — когда Генри подпрыгнул и лизнул ее в щеку, она сердито его шлепнула.

— Прочь! — взревела королева. — Как ты смеешь бить мою собаку? Ах ты, дрянь, будь ты проклята со всеми своими…

Я, пожалуй, опущу, что еще она говорила, а то будет уж совсем неприлично!

Над головой Мэри пронеслись щетка для волос и баночка с блеском для губ, и она тут же исчезла за дверью.

Я шепотом предложила леди Бедфорд позвать акробатов, полагая, что это развлечет Ее Величество. Так и случилось. Да и мы все получили удовольствие, глядя, как Мазу с главным силачом и маленьким, похожим на гнома человечком делают сальто, ходят на руках и жонглируют предметами при помощи ног. Мазу нарочно все время ронял свои палки и мячи, а потом ловил их ногами, коленями или зубами. Королева даже заулыбалась.

Жалея бедного лорда Уорси, Ее Величество предложила ему отужинать с ней и велела мне к ним присоединиться. Мне не хотелось есть — я слишком нервничала, думая о предстоящем походе. Тут уж не до фазанов, солонины и пирожков с олениной. Но выбора у меня не было.

Лорд Уорси пришел поздно, помятый, расстроенный, и все в той же рубашке. В другой день королева швырнула бы в него за это туфлей, но сегодня она была очень терпима, видно, из уважения к его горю.

Лорд Уорси разговаривал только с королевой и только об ужасно скучных вещах — шотландской и французской политике, Гизах и Максвеллах, и так далее, и тому подобное. Поразительно, как столько всего помешается у него в голове! Впрочем, мне было все равно. Я думала о том, удастся ли нам пробраться в часовню, и что мне надеть, и смогла ли Элли купить снотворное. Правда, за столом я изо всех сил изображала интерес к разговору и старалась не зевать. Хорошо еще, что подали мои любимые апельсиновые карамельки!

Наконец лорд Уорси замолчал.

Королева коснулась его руки.

— Милорд, отныне состояние сэра Джеральда принадлежит вам, и вы можете распоряжаться им так же, как своим и леди Грейс.

Лорд Уорси поднял на королеву тоскливый взгляд.

— У меня хороший управляющий, Ваше Величество. Мы справимся.

— Безусловно, — согласилась королева. — Как ваше самочувствие? — поинтересовалась она ласковым голосом. — Я знаю, вы высоко ценили своего племянника.

— Да, Ваше Величество. Он был славным юношей, хотя ему и были свойственны пороки юности. Порою он бывал вспыльчив, склонен к сарказму, даже высокомерен, но думаю, время исправило бы все эти недостатки!

— Через пару дней лорд Роберт предстанет перед судом, — сказала королева, на мгновение прикрыв глаза, — так грустен был голос лорда Уорси.

Тот печально кивнул, неотрывно глядя на пламя свечи.

Я с интересом наблюдала за ним. Мне вдруг пришло в голову, что он также опечален смертью своего племянника, как я — смертью мамы. Глаза защипало, словно от лука.

Видно, пытаясь отвлечь лорда Уорси от грустных мыслей, королева взяла стоявший в углу вёрджинел, сняла с него крышку и начала настраивать. Потом заиграла нежную итальянскую мелодию, и мне сразу стало веселее.

Я очень люблю слушать, как Ее Величество музицирует. Это даже послам нравится: как только королева садится за инструмент, они начинают улыбаться и расслабляются, потому что в такие минуты могут одновременно и делать комплименты, и говорить правду.

Мне показалось, что лорд Уорси хочет поговорить с королевой наедине. Когда произведение закончилось, я сделала реверанс и попросила разрешения удалиться. Королева пожелала мне спокойной ночи, и я медленно побрела к себе, с грустью думая о лорде Уорси.

Соседок моих еще не было — они играли в карты, зато на кровати с хитрющим видом сидела Элли.

— Ну как? — с порога поинтересовалась я. — Купила?

— Купила! Ты дала столько денег, что хватило на целую бутылку опийной настойки! — Элли протянула мне зеленую бутылочку. — Я завернулась в полосатый плащ и сбегала к аптекарю в Вестминстер!

— А где ты взяла полосатый плащ? (Такие плащи носят проститутки — это у них вроде униформы. Отцы города специально так распорядились.).

— Да был у нас заказ со стороны! — небрежно сообщила моя подруга-прачка. — Одна из этих девиц отдала свой плащ в стирку, а сама завела новый, а старый так и остался у нас. И гляди, пригодился!

Я кивнула.

— Вот сдача, — Элли ссыпала монетки на кровать. — И смотри, не бери вина с буфета — я туда тоже опия накапала, чтобы твои вертихвостки спали без задних ног!

Элли терпеть не может других фрейлин. И это не удивительно, если вспомнить, как они грубят, когда она забирает их грязное белье!

— Мы с Мазу подождем тебя у кухни, — продолжала она. — И если луна поднимется, а ты так и не прибежишь, мы сами пойдем взглянем на сэра Джеральда. Он уже у Святого Мартина, в часовне, да, думаю, вряд ли его зароют прежде, чем расследование закончится!

Элли вскочила с кровати, схватила с пола пару смятых ночных сорочек, засунула их к себе в сумку и бросилась в коридор. Я почистила зубы, переоделась в зеленый лиф и юбку для верховой езды и натянула поверх всего этого ночную рубашку. В коридоре послышались голоса леди Сары и Мэри.

Скоро начнутся мои ночные приключения! А сейчас притворюсь-ка я спящей!

Февраль,

Шестнадцатый день,

год от Рождества Христова

1569