Пайола

– Кому вы хотите позвонить? – спросил Коннорс.

– Капитану Хэнсону из отдела по расследованию убийств. Я спрошу у него, какой отдел занимается этим вопросом.

Коннорс перевел взгляд на жену.

– Ты действительно хочешь "расколоться"?

– Вот именно.

Его пальцы скользнули по клавишам. Зазвучала его старая милая мелодия.

– Ты делаешь ошибку. Большую ошибку. – И он снова попытался ее припугнуть. – Ты добьешься, что нас обоих отправят на тот свет.

Мейбл пожала плечами и открыла входную дверь.

– Налево, мистер Алоха. Телефон у самой лестницы.

В узком коридоре было темно, я видел лишь слабую полоску света у парадной двери. Я пошел на свет. Мейбл последовала за мной.

Коридор был длинный. И не прошли мы и пяти шагов, как меня охватило точно такое же неприятное чувство, как и тогда, когда я уезжал от Ивонны. Всей кожей я ощутил присутствие человека, и человек этот был моим врагом.

Я скорее почувствовал движение, чем увидел. Расплывчатая фигура, отделившаяся от стены, скорее походила на тень, чем на существо из плоти и крови.

– Вниз! Живо на пол! – воскликнул я.

С этими словами я уже падал на пол, выхватывая револьвер из кобуры. В тот же миг кто-то выстрелил подряд три раза. Две пули просвистели над моей головой. Третья ударилась во что-то твердое.

В ответ я тоже выстрелил. Второй раз я не успел – на меня кто-то упал. Вместо того чтобы броситься, как я на пол, Мейбл повернулась и попыталась укрыться в своей квартире. Тут-то ее и сразила третья пуля.

Я выкатился из-под нее в сторону. Когда я получил свободу движений, моего противника и след простыл. Только несколько капель крови на половицах доказывали, что здесь стоял человек. Видимо, я его ранил.

Я распахнул парадную дверь и посмотрел на улицу. По тротуару шли прохожие, а мостовая была забита машинами. Был час пик, и многие уже возвращались со службы домой. Я не увидел никого, на кого могли бы пасть мои подозрения. И, разумеется, не в кого было стрелять.

Я прошел до ближайшего перекрестка, заглядывая в парадные и подворотни. Потом вернулся назад.

На лестничной площадке теперь уже горел свет. Половина дверей в коридоре была раскрыта. В дверях стояли любопытные жильцы. Рыжеволосая девушка в старом хлопчатобумажном халате сидела на кокосовом половичке в коридоре, держа на коленях голову Мейбл.

– Как она? – спросил я.

– Она мертва, – сказала она таким тоном, словно сама не верила своим словам. – А еще сегодня утром она одолжила у меня блюдечко сахара.

Я нагнулся и убедился, что Мейбл действительно мертва. Потом я выпрямился и посмотрел на Коннорса. Его лицо было белее его грязной рубахи. Судя по всему, он находился в шоковом состоянии.

– Только вы виноваты в этом! – внезапно вскричал он. – Без вас нам было хорошо! И зачем вам нужно было вмешиваться?

Прежде чем я успел что-либо ответить, он вернулся в свою квартиру. Вскоре оттуда зазвучала мелодия траурного марша Шопена – в такой манере умел играть только Коннорс.

Каждый человек по-своему выражает свои эмоции. У меня же не было времени и на это. Среди моих остатков денег нашелся десятицентовик. Я пошел к телефону, чтобы сообщить полиции о новом убийстве.

Глава 7

В приемной бюро Хэнсона, казалось, собрались все узники Сан-Квентина. Такого большого количества гангстеров, уклоняющихся от работы, и психопатов мужского и женского пола я уже давно не видел в одном помещении.

Разумеется, поблизости бродили еще и адвокаты, репортеры и фотографы.

Хэнсон, надеясь, что его люди помогут мне разобраться в случившемся, притащил в бюро всех, кто хоть когда-нибудь обменивался с убитой взглядами.

На стульях с прямыми спинками сидели Тод Хаммер и его два адвоката. Рядом поместился комик, который когда-то выступал вместе с Коннорсом в одном клубе. Далее два битника – оба бородатые, но один из них был полностью лысый, за ними – девушки из театра, которые хотели дать показания насчет их "коллеги" Мейбл.

У другой стены сидели Марта Амато, его адвокат и два телохранителя. Рядом – рыжеволосая соседка Мейбл.

К дверям прислонились Вирджил и тот гангстер, которого Хаммер называл Сэмом. Они зорко следили за людьми Марти, которые тоже не спускали с них глаз. Рядом с дверью я мог видеть бармена из "Севен Сис", который разговаривал с Джеком Келли. Рядом с Келли сидел не знакомый мне хорошо одетый человек. Потом были еще две девушки из "Голден Четон" и ударник из оркестра, которого я, правда, знал в лицо, но имени припомнить не мог. И никто не разговаривал с репортерами, за исключением девушек из театра, они всегда использовали любую возможность дать бесплатную рекламу.

Хаммер сделал знак, чтобы я подошел к нему. Я остановился у его стула.

– Вы помните, что работаете на меня, Алоха? – сказал он. – И если у вас раньше еще и могли быть сомнения относительно правил игры наших противников, то теперь, надеюсь, ваши иллюзии рассеялись?

Я ответил, что в моей жизни случались дни, когда я думал, что родился вообще без иллюзий. Сегодня как раз такой день.

– Кого хотели убить – вас или девушку? – напрямик спросил он.

Я ответил, что не имею ни малейшего понятия. Мы находились в коридоре так близко друг от друга, что парню, который стрелял, видимо, было безразлично, в кого он попадет.

– У меня к вам тоже есть вопрос, Тод. Вы не давали распоряжений следить за мной, когда я ушел из вашей квартиры? Ну хотя бы для того, чтобы убедиться, что я придерживаюсь своей части договора?

Удивление Хаммера было либо искренним, либо хорошо разыгранным.

– Зачем мне это? Конечно, нет, Алоха! Уж не думаете ли вы, что...

– Я и сам не знаю, что думать.

– Но вы еще работаете на меня?

Я кивнул. Правда, я хотел выйти из этой аферы, но смерть Мейбл все изменила. Она мне доверилась. И ее доверие стоило ей жизни, хотя и не по моей вине. Смерть сделала ее моей главной клиенткой. Я был полон решимости послать ее убийцу в то же самое место, где сейчас сидит Томми-Тигр. И меня вполне устраивало, если рассчитываться за это будет Хаммер своими деньгами.

Сержант Кейс открыл дверь и позвал меня.

– Будьте добры, зайдите на минутку, Алоха!

Я должен был пройти к двери бюро мимо Марти Амато. Он встал и протянул мне руку. Я избежал рукопожатия, достав из кармана сигарету и сунув ее в рот, хотя курить мне в этот момент не хотелось.

– Хэлло, Джонни! Давненько мы с вами не виделись!

Я с первой же встречи невзлюбил этого человека. И более близкое знакомство не изменило моего отношения. На первый взгляд со своей короткой стрижкой и любовью к фланелевым костюмам он выглядел вполне приличным человеком. Он даже был скорее похож на рекламного агента с Мэдисон Авеню, чем на гангстера. Если бы не его глаза: блеклые, размытые глаза убийцы.

Амато опустил руку и улыбнулся:

– Правда ли, что Хаммер заплатил вам деньги, чтобы вы вытащили из тюрьмы Томми-Тигра?

Я ответил, что эти слухи преувеличены. Я только пытаюсь найти вещественные доказательства, на основании которых адвокаты могли бы подать прошение о пересмотре дела.

Амато похлопал меня по спине.

– Не позволяйте Хаммеру обманывать себя. Он хочет вызволить Мулдена, чтобы тот не заговорил. Я знаю, что именно Мулден убил Мэй Арчер.

– Откуда вам это известно?

На его лице появилась отеческая улыбка.

– Потому что я верю в американский суд присяжных. Двенадцать человек признали его виновным.

В его устах это прозвучало как острота.

– Капитан вас ждет, Джонни, – кивнул мне сержант Кейс.

Я вошел в кабинет Хэнсона. Рядом с письменным столом капитана, на стуле, сидел Коннорс. На нем была все та же грязная рубашка.

– Ты хотел меня видеть? – спросил я у Хэнсона.

Он показал мне на стул.

– Присаживайся, Джонни. – Потом он взял копию моих показаний, которые я дал по приезде в полицейское управление.