Исчезла любимая

– Чирли, дорогая, – послышался немного хрипловатый женский голос. – У тебя не найдется бутылки джина? Или даже полбутылки... Тебе завтра ее вернут, честное слово. Мы совсем сухие, а все кабаки закрыты.

Пока продолжали стучать, Карсон медленно отступал к окну. В конце концов он уже встал на ступеньку пожарной лестницы. Девица же продолжала клянчить:

– Скажи, Чирли, ты хорошо себя чувствуешь? Я знаю, что ты не спишь – сквозь щели виден свет. Почему ты мне не отвечаешь? Ты не хочешь показываться, потому что твое фото напечатали во всех газетах?

Когда Карсон наконец достиг земли, он так ослаб, что с трудом держался на ногах. Он сделал над собой огромное усилие, чтобы пройти то небольшое расстояние, где его дожидалась машина. Неожиданно он понял, что унес с собой фотоаппарат.

Несмотря на все увеличивающееся количество долларов на счетчике, Монтец уже не радовался своему клиенту. С такими парнями можно нажить крупные неприятности. Он откашлялся и проговорил:

– Послушайте! Я не могу сказать, что я всем сердцем с вами. Вы нашли жену и сфотографировали ее? Понятно... Но кто сможет меня заверить, что вы не потеряли головы и покинули вашу милую вместе с тем типом, который был с ней? Что будет со мной в таком случае? А если вы их действительно убили? Я стану свидетелем и могу потерять одну или две недели работы, проведя это время в суде.

– Что такое вы фантазируете? – сухо проронил Карсон.

– Вы ищете свою жену, да?

Действительно, признался Карсон, спрашивая себя, как мог шофер об этом догадаться. – Но...

– Да ладно. Скажите мне, куда вас отвезти? Если это не очень далеко, я отвезу вас. Прибыв на место, вы оплатите проезд, и мы расстанемся. В конце концов, я не так уж много заработал. Чем дальше я удаляюсь от центра, тем больше мне придется ехать вхолостую.

Карсон считал, что ему остается сделать лишь одну вещь: найти Чирли.

– Договорились, – сказал он. – Отвезите меня в кабаре "Желтый кот". Это недалеко отсюда на этой же улице, примерно с полмили. После этого я вас отпущу.

Кабаки, может, были и закрыты, но не кабаре. Перед "Желтым котом" Карсон расплатился с шофером и дал ему солидные чаевые. Дела в "Желтом коте" шли плохо. Три четверти табуретов оказались незанятыми, и все столики, за исключением двух, тоже пустовали.

Что же касается освещения, то оно состояло из небольшого прожектора, освещавшего блондинку, которая с видом сомнамбулы раздевалась под музыку, льющуюся из радиолы. Девица была недурна, но клиенты не пялили на нее глаза. Карсон в полутьме пробрался к бару и кое-как влез на табурет. Никто, за исключением толстого бармена, который тогда вручил Чирли конверт с ее заработком, не мог бы его опознать. Репортеры в основном снимали Чирли, а те редкие снимки, которые сделали с него, были очень мало похожи на Карсона.

Знакомого бармена на месте не оказалось. Вместо него за стойкой расположился очень тощий типчик.

"Вероятно, это Слим, хозяин коробки", – подумал Карсон, когда тот приблизился к нему и спросил, что он будет пить. Хозяин был приятно удивлен, когда Карсон заказал ему двойной бурбон.

– Пиво... пиво... вот все, что я слышу в течение вечера, – ворчал он, обслуживая Карсона. – Можно подумать, что слово "виски" запрещено законом. – Затем он добавил с недовольным видом: – Ну, спрашивайте!

– Что спрашивать?

– Где платиновая блондинка, которая тут работала...

– А почему я должен об этом спрашивать?

– Значит, вы приехали сюда не для этого?

– Нет, – решительно солгал Карсон.

– Тем лучше, – одобрил его хозяин, весьма довольный этим обстоятельством. – Но вы первый в этот вечер не расспрашиваете о ней. Видите ли, эта девица работала здесь. Приятный голос, неплохое шасси, которое она умела показывать. В некоторые вечера, по крайней мере... Эта девчонка как будто совмещала в себе двух, вы меня понимаете? В один вечер она была на все согласна, вплоть до плотских утех. На другой день она становилась настолько манерной, что казалось, приехала на международную конференцию. Короче, прошло две недели, как она выполняла свой номер, и один пьяный моряк захотел ее пощупать. Одним ударом ноги она отправила бутылку пива в зеркало, а потом удрала, хлопнув дверью.

Карсон придвинул стакан к бармену за следующей порцией. Чирли ему объяснила, что начала пьянствовать с того момента, как Шеннон вышла замуж. Во всяком случае, она не сказала ему, что это продолжалось две недели. Всего того, что сообщил хозяин кабаре, было достаточно для вывода – эта вспышка явилась реакцией на сообщение Шеннон о своем замужестве. Блондинка все тщательно продумала. В компании с двумя негодяями она следила за молодоженами от Лос-Анджелеса, и, может, вся тройка расположилась в одном из соседних мотелей на пляже Карпинтери, поджидая удобного случая, который и представился им на обратном пути, когда Шеннон ошиблась в выборе поворота.

Хозяин бросил беглый взгляд на сцену, где раздевалась девица, и проворчал:

– Нельзя разрешать это делать кому попало, вы меня понимаете? Это портит репутацию коробки. Итак, мы потеряли девицу. Вы думаете, она разбогатела? Ее не видели целых пятнадцать дней. Затем, пару дней назад, она заявилась за своим жалованьем и пришла с типом, которого обвиняют в убийстве ее сестры, ее маленькой сестры, о которой она говорила со слезами в голосе. И заметьте, – продолжал хозяин, оживленно качая головой, что она сможет снова занять свое место. Вы понимаете, ведь ее пропечатали во многих газетах! Около часу назад люди прибывали дюжинами в надежде увидеть ее. Когда же я говорил им, что ее нет на афише, то они удалялись, даже не выпив стакана вина.

– Почему же вы не предложили ей вернуться? – поинтересовался Карсон. – Дайте ей выгодный ангажемент.

– Вы полагаете, что я об этом не думал? О! Я звонил в ее отель дюжину раз.

– А вы разве не знаете, где она обычно может находиться?

– Обычно ее находили здесь. Может, сейчас она живет на квартире своей сестры?

– Выходит, вы не знаете, где она сейчас прячется?

– Ни малейшего представления, ответил хозяин и направился к другому концу стойки налить пива одному из редких клиентов.

Карсон почувствовал, что его оптимистическое настроение, вызванное порцией бурбона, быстро улетучивается. Ему хотелось плакать над собой, над Шеннон, над всем миром... Из жалости он единственный стал аплодировать блондинке, когда та закончила номер.

Блондинка поблагодарила Карсона улыбкой и, подобрав свои одежды, сброшенные на эстраду, ненадолго покинула ее. Очень скоро она вернулась и села на табурет с Карсоном. Девушка успела надеть юбку в цветах и блузку, открывавшую ее плечи.

– Благодарю вас, сэр, мрачно вымолвила она. Вам не кажется, что с подобной публикой чувствуешь себя по меньшей мере лишней?

– Что вы... – учтиво произнес Карсон. Он уже собирался уходить, но на всякий случай, если девица знает что-нибудь о Чирли и ее привычках, он остался и спросил: Не хотите ли вина?

– Не откажусь, – ответила та с прояснившимся личиком. – И еще раз спасибо. – Девушка поправила прическу на голове и критически взглянула на свой бюст. – Я уже начала думать, что мне недостает чего-нибудь.

– Вы прелестны, – заявил Карсон и, чтобы укрепить свои позиции, отпустил еще один комплимент. – Просто тут грубая публика.

Опустив бретельку, девица погладила его по руке.

– Я нахожу вас симпатичным. Вы шикарный тип. Глядя на этих ублюдков в зале, можно подумать, что все женщины перестали быть женщинами с тех пор, как работавшая здесь платиновая блондинка больше не приходит сюда и не выступает перед ними, раскорячив ноги.

– Тип из бара сообщил мне, что это как раз та девица, чьи фотографии помещены в газетах, – безразлично произнес Карсон.

– Да, это так.

– Как ее зовут? Чирли Гаризе?

– Чирли Гри, – поправила его блондинка, прихлебывая иа бокала вино. – Вообще-то она весьма странная девушка. Нельзя удержаться, чтобы ее не полюбить. У нее есть все: талант, красота, все! Но можно сказать, что в ней сидят два человека. Вот вы приходите к ней, и она очень мила, но на следующий день она делает вашу жизнь невыносимой.