Доставь его мертвым

Латур медленно поднял на жену тяжелый взгляд. Он лежал и гадал, как его угораздило свалять такого дурака. Не мог же он не видеть, что даже в первые месяцы после свадьбы Ольга отнюдь не испытывала к нему каких-то особенных чувств. А вся эта искусно имитируемая пылкая страсть, упоительные движения женственного тела — не более чем игра, необходимая часть коммерческой сделки, которую она заключила с тем, кого считала состоятельным человеком.

«Эх, простофиля ты, — с горечью подумал он. — Ну кто же ставит все до копейки на одно число?!»

Прошло Бог знает сколько лет с того времени, когда ее семья купалась в золоте. Богатство уже давно стало не более чем семейным преданием, и Ольга выросла с сознанием того, что ее красота — это единственный шанс, благодаря которому она может вернуться вновь в те райские кущи, где пребывают лишь избранные. И вот, узнав, что ее красавчик капитан, этот денежный мешок — не более чем обычный парень, да еще к тому же без гроша в кармане, вынужденный двумя руками хвататься за любую работу, чтобы не умереть с голоду, она поняла, что проиграла. Фортуна повернулась к ней спиной. И в тот же миг ее великая страсть иссохла… “Словно та самая нефтяная скважина, на которую я так же поставил все”, — уныло подумал Латур.

Похоже, тогда Джин Эверт расстроился ничуть не меньше самого Латура. “Мне страшно жаль, Энди. Право же, жаль, — чуть не плакал он. — Но все, к кому я обращался, в один голос твердят, что такое случается сплошь и рядом. Ты только посмотри кругом, сколько заброшенных скважин — уму непостижимо! А ведь живем чуть ли не над сплошным нефтяным озером — и вот поди ж ты!…"

Ольга между тем собрала волосы в конский хвост и подошла к кровати. Взгляд ее упал на ночной столик, где лежал револьвер, и Латур увидел, как глаза жены изумленно округлились.

— А для чего ты принес домой оружие?

— Кто-то сегодня пытался меня убить, — нехотя объяснил Латур.

— Ты имеешь в виду тот выстрел, что я слышала утром?

— Да. А потом стреляли еще раз — вечером. Он готов был поклясться, что успел заметить проблеск недоверия в ее прозрачных голубых глазах, но тут же убедил себя, что ему просто показалось.

— О! — едва слышно прошептала она. — Ох!

Латур уже ждал, что сейчас перед его глазами будет разыгран очередной фарс. Он давно чувствовал, насколько противен ей, да и неудивительно, ведь в ее глазах он был попросту низким обманщиком, ухитрившимся затащить ее в супружескую постель. Однако не зря же она родилась и выросла в Японии, где любую девочку с пеленок учат тому, что первый ее долг — ублажать мужа. И не важно, насколько все это ей омерзительно, ее тело — не более чем игрушка, предназначенная для утех ее властелина.

Уже положив руку на выключатель, она вдруг подняла на него глаза:

— Тебе что-нибудь еще нужно? А то я сейчас тоже лягу.

— Нет, — покачал головой Латур. — Ничего.

Ольга выключила свет и вытянулась рядом с ним.

— Тогда спокойной ночи.

Латур вдруг почувствовал, как с каждой минутой в нем нарастает возбуждение. Глаза его открылись сами собой. Сначала та рыженькая, теперь Ольга. Интересно, подумал он, до каких пределов можно испытывать терпение мужчины?

Он лежал, перебирая в памяти все, что с ним случилось, и вдруг вспомнил о разговоре с Джином Эвертом.

— Ах да, кстати…

В темноте голос жены показался ему неожиданно низким.

— Да?

— Я сегодня случайно встретил Эверта.

— И что же?

— В кафе, где я ужинал. Он сказал, что хотел бы познакомиться с Джорджи. И поэтому пригласил нас всех троих как-нибудь на следующей неделе поужинать с ним.

Как он и ожидал, Ольга пришла в восторг:

— Как замечательно!

— Ты реши, какой вечер нам подойдет, хорошо?

Немного подумав, она сообщила, что следующий вторник устроит ее как нельзя лучше.

Латуру вдруг пришло в голову: а почему, собственно, во вторник? Они никуда не собирались ни в понедельник, ни в среду. Они вообще никуда не собирались на той неделе. Да если вспомнить, подумал он, они с Ольгой вообще редко куда-то ходили, если, конечно, не считать убогой киношки под открытым небом, куда изредка ездили, когда позволял их нищенский бюджет.

— Ладно, вторник так вторник, — согласился он. — Завтра предупрежу Джина.

Он уже решил было, что она уснула, как вдруг в темноте снова раздался ее голос:

— Так ты говоришь, кто-то пытался тебя убить?

Латур перевернулся на спину.

— Точно.

— Как?

— Выстрелом из винтовки. — Он пожал плечами.

— Но тебя же не ранили, нет?

— Нет.

— Слава Богу!

Черт их разберет, этих женщин, молча чертыхнулся Латур. Что кроется за этим спокойствием жены — чувство вины? Может, она заранее все знала? А может… может, она и вправду рада? Порой он готов был поклясться, что ей одиноко, что Ольга страстно мечтает о том, чтобы он подошел к ней, сжал в объятиях и поцеловал долгим поцелуем.

В тех человеческих джунглях, где прошла его жизнь, среди множества самых разных человеческих особей женщины всегда казались ему особенно таинственными и непредсказуемыми, словно существа с другой планеты.

— Спи, — сказал он.

Глава 6

Медленно тянулась жаркая ночь. С каждым часом духота становилась все более нестерпимой. Уныло и монотонно звенел в тишине одинокий комар, проникший в комнату сквозь щель в шторах, но, сколько Латур ни старался, так и не смог прихлопнуть надоедливое насекомое.

В безнадежной попытке выбросить из головы мысль 6 распростертом совсем рядом — только руку протяни! — соблазнительном теле жены он наконец принялся думать о Рите. И чем больше он размышлял о представившейся ему возможности завести роман на стороне, тем меньше ему нравилась эта идея.

Само собой, думал он, если бы он действительно захотел ее, то не вел бы себя как зеленый юнец. Он бы взял ее прямо там, на узком диванчике трейлера, или же на заднем сиденье машины, и к дьяволу храпевшего в двух шагах Лакосту!

Из того немногого, что он к тому времени знал о ней, и из того, что рассказала она сама, он мог бы догадаться, что рыжеволосая девчушка попала в нелегкий переплет. И она прекрасно понимала, что в тот вечер он оказал ей немалую услугу. Но то, что он чувствовал по отношению к ней, было не более чем физической тягой к красивой женщине. Любой на его месте мог бы дать ей то, чего она так страстно желала, в чем так отчаянно нуждалась. К тому же он сильно сомневался, что она и в самом деле сидит без гроша, как она говорила. Просто, скорее всего, как всякая здоровая женщина на ее месте, она страдает от отсутствия в своей жизни молодого, полноценного мужчины, и тут старый Лакоста вряд ли был способен ей помочь.

Латур вовсе не горел желанием обманывать себя. Удовольствие, которое он мог бы ей дать, скорее всего, было бы лишь мимолетным проблеском света в ее серой жизни. На самом деле Рите куда больше подошел бы какой-нибудь дюжий молодой рабочий из тех, что нанимались на нефтепромыслы, который мог бы удовлетворять ее аппетит ночь за ночью.

А если бы он думал только о том, как бы бескорыстно помочь ей, то наилучшим способом было бы отыскать возможность сделать ее независимой в финансовом отношении.

Она была молода. И чертовски привлекательна. Обладала восхитительным телом. Стоило лишь ей найти работу, ну хотя бы официанткой у мамаши Джо, и все бы изменилось, как по мановению волшебной палочки. Девочка явно неглупа, думал он. И месяца бы не прошло, как какой-нибудь рабочий, да хотя бы обычный старатель, возбужденный тем, что она не польстилась на его деньги, сам предложит заплатить за бракоразводный процесс, стоит ей лишь пообещать выйти за него замуж.

С другой стороны, думал Латур, он ей ничем не обязан. Обычная, почти незнакомая женщина. До той самой минуты, как он, привлеченный визгливыми воплями Лакосты, не подошел к фургону, он вообще не подозревал о ее существовании. Да, она была молоденькой и хорошенькой и с радостью отдалась бы ему, пожелай он только. И даже возможность провести с ней несколько часов на продавленном матрасе в каком-нибудь дешевом мотеле была бы приятнее, чем вот так лежать и мучиться неразделенным желанием.