Страница 37 из 44
Она решила провести последние два дня с ним в свое удовольствие - получить от этих двух дней все, что возможно от жизни ... с ним.
***
Он огляделся вокруг, оценивая объем работы:
- Валерьюшка, как получилось, что у нас так много вещей?
Она хохотнула:
- Это учитывая то, что родители уже вывезли две машины наших вещей!
- Да? - удивился он.
- Ага! - кивнула она, улыбаясь. - Подарки, постельное, две огромные сумки подушек.
Оба расхохотались.
- Ну я же все-таки турок! - он улыбнулся ей своей обаятельной улыбкой.
Они до ночи разбирали вещи, раскладывая их по раскрытым чемоданам (его и ее отдельно), если берут с собой, и по пакетам, если кому-нибудь отдают или вообще выбрасывают.
Каждая вещь вызывала воспоминания, и они часто останавливали сборы, крутя что-нибудь в руках:
- А помнишь вот это...
А другой поправлял, если были ошибки в воспоминаниях. Они улыбались, то счастливо, то грустно, то с болью.
- Этот турецко-русский словарик я привез тебе когда? В первый год?
Она с улыбкой кивнула.
- И ты хоть слово из него выучила?
- Да! - и гордо произнесла по-турецки: - Засранец!
- Спорю, что такого слова там нет, но радует, что ты можешь обозвать меня на четырех языках.
Они прощались с этой квартирой, с этой жизнью. Оба стояли на пороге новой жизни.
А она, молча, прощалась с ним.
***
Понедельник утро. Они вместе летели одним до Москвы, а там рейсы в Питер и в Стамбул вылетали с разницей в два часа. Он улетал первым. И это было хорошо. Она так ничего ему и не сказала. Не хотела, чтобы он снова уговаривал ее. Не была уверена, что не сдастся. Но тянуть дальше и жить в ожидании чуда, которое никогда не свершиться, было уже просто невозможно. Физически больно.
Она поцеловала его на прощанье и даже улыбнулась, когда он обернулся на ходу и махнул ей паспортом с билетом. Его удаляющаяся фигура надолго врезалась ей в память. Как иногда бывает, когда долго смотришь на что-то светящееся, потом, даже закрывая глаза, все равно видишь этот силуэт... только темным. Так и у нее, его высокая фигура в светлых слаксах и бежевой куртке отпечаталась как негатив. Странно!
Она медленно побрела к своей стойке регистрации, когда зазвонил ее мобильный. Дэн! Ну уже попрощались! Что ему еще от нее надо?! Она отдала остатки сил на то, чтобы улыбаться прощаясь с ним навсегда!
- Ну что? Ты зарегистрировалась?
- Нет еще. Стою в очереди.
- Я тебе в сумку засунул свою кредитку. Пожалуйста, погуляй по торговым центрам, купи себе новых вещей. И не ограничивай себя в сумме, хорошо?
- Дэн...
- А потом отдашь кредитку моей маме. Я ей позвоню, предупрежу.
- Дэн...
- Девушка, на паспортном контроле разговоры по телефону запрещены, - строго сказал молоденький белобрысый парнишка в форме, укоризненно глядя на нее сквозь стекло будки.
- Пока... - успела она сказать в трубку и отключилась.
Конечно, тратить его деньги она не собиралась! А кредитку отдаст Озгюру, они друзья, как-нибудь пересекутся и сами разберутся с этой кредиткой.
Вот что он ее не отпускает! И так тошно! И так еле сил хватило решиться! Зачем надо было с этой кредиткой морочить ей голову! В прошлые ее командировки давал только наличку, выгребал из одежды все залежавшиеся в карманах турецкие лиры и доллары. С чего вдруг эта кредитка?!
Все! Хватит!
Итак, самолет, Стамбул, новый проект, новый офис в Москве, новая жизнь! Без него...
***
Стамбул, как обычно встретил ее солнцем, голубым небом и гордым Босфором.
Так приятно было прогуляться по знакомым улочкам от гостиницы до офиса. Знакомство с новой командой оказалось очень бурным. Лера с удивлением обнаружила, что о ней здесь были наслышаны и все выражали свою радость по поводу ее согласия работать на новом проекте.
Каждый вечер недели, которую она должна была провести в Стамбуле, был расписан.
Первый вечер - с Джейрен, она даже приглашала Леру переночевать у нее дома, но Лера отказалась, не желая тревожить семью с маленьким ребенком - Джейнрен родила чудесную черноглазую девочку и как любая гордая мать хвасталась фотографиями своего чада.
На второй вечер она встречалась с Дидем. Оказывается, она расторгла помолвку с Эрдалом. Лера с грустью вспомнила, как Дэн говорил, что они не подходят друг другу. А она все верила в сказку!
На следующий день в офисе ее через всезнающих секретарей нашел Ильхан-бей, который уже работал над другим проектом, и пригласил ее к себе на стаканчик чая. Лера уже привыкла к хрустальным изогнутым стаканчикам у всех на столах.
Она впервые была на этаже архитекторов. Несмотря на то, что все здание занимала одна компания, этажи были отделаны по-разному. В этой части здания сразу чувствовалось, что уровень обитающих здесь людей порядка на два-три выше остальных.
Ильхан-бей по-отечески расцеловал ее в обе щеки, радостно улыбался их встрече и спрашивал, как поживает Дэниз.
Как ей надоели эти вопросы! Понятно, что они все спрашивают из вежливости, но их эта вежливость режет ее по живому!
Она привычно заставляла себя улыбаться и отвечать: 'Все хорошо!'.
- Я предлагал Дэнизу проект в Марокко для вас обоих, но он отказался, - пожал он плечами.
Значит, не считает нужным больше быть с ней вместе!
- Да? Он мне ничего не говорил, - спокойно сказала Лера.
- Странно! Наверное, решил, что вам это неинтересно.
- Наверное, - улыбнулась Лера, сворачивая разговор.
Поговорили о ее новом проекте, о том какой у нее будет хороший вид на пятьдесят пятом этаже. Что у нее много завистников: люди годами работают, чтобы получить место в головных офисах в Стамбуле и Москве. Можно подумать она получила это место за пару дней и не работала ночами, как лошадь.
- Валерия, как ты относишься к мясу? Хочу пригласить тебя вечером в мясной ресторан, если у тебя нет другой программы на сегодня. Я очень хочу познакомить тебя со своей женой!
Лера мысленно прокрутила в голове, как бы перенести прогулку с Озгюром с сегодняшнего вечера на послезавтра. Отказать Ильхан-бею было невозможно. Во-первых, он был просто душка, и так трогательно относился к Лере, как к своей дочке. Во-вторых, он был того уровня руководства, которому отказывать можно только в случае очень уважительной причины.
Договорившись о времени вечером, когда они встретятся после работы, Лера разгладила свои черные брюки и собиралась распрощаться и вернуться в офис своего нового проекта.
Но в кабинет вошли двое пожилых мужчин. Один высокий, с шапкой белых седых волос. В отличие от подтянутого, несмотря на свой возраст, Ильхан-бея, этот был с круглым животом, натягивающим черный гольф из тонкой шерсти. Зеленые глаза странного цвета (она такого никогда не видела), болотно-изумрудного, слегка мутноватые, тем не менее, они пронзили ее словно лазером, в долю секунды охватив всю от кончиков мягких туфель, черного брючного костюма и до гладкой деловой прически. Второй был пониже, в костюме-тройке, явно с какого-то высокого совещания.
- Ильхан-аби, были здесь, решили зайти поздороваться, - произнес тот, что повыше по-турецки. Простые фразы Лера уже могла понимать.
- Я очень рад! Проходите! Ээээ... Вы знакомы с Валерией?
Оба мужчины и Лера одновременно отрицательно покачали головой, а высокий впился в нее своими болотно-изумрудными глазами.
- Вы не знакомы? - растерялся Ильхан-бей, поглядывая то на Леру, то на вновь прибывших. И на всякий случай переспросил у Леры по английски, та в ответ снова отрицательно покачала головой. Он представил ее по турецки гостям, что-то вроде: наш самый ценный сотрудник, много работала над проектом. Затем повернулся к ней и представил по-английски: - Валерия, это господин Мехмет Арслан, отец Дэниза, один из лучших архитекторов страны, а это его помощник, господин Ант Озтюрк.
Как там американцы говорят? Упс? Вот это был такой УПС! Что большего УПСа трудно даже придумать! Хорошо, что они встретились после их расставания с Дэнизом, вернее после принятия ее такого решения. Иначе она сейчас, наверное, в обморок бы грохнулась. Вместо этого Лера незаметно выпрямилась, вздернула подбородок и протянула руку навстречу руке его отца.