Страница 8 из 42
— Задайте мне любой вопрос из истории Рима, и я отвечу вам лучше любого научного работника! — сообщил Цезарь Август с неистребимым достоинством в голосе. Татьяна Николаевна большую часть его ответа не разобрала, но общий смысл и интонация были ей хорошо понятны. Она внимательно посмотрела на нищего. На нем, кроме кед, были надеты потертые голубые джинсы, красная хлопковая рубашка и, несмотря на жару, самовязаный серый жилет. На тонкой морщинистой шее болтался на черном шнурке какой-то глиняный черепок.
«Может, человек он бездомный, как и я? — подумала Татьяна Николаевна. — У них это запросто. Квартирная плата безумно высокая. Потерял человек работу — и кранты. Месяц не заплатил — выкинули на улицу, а там пошло-поехало… Через полгода ничего не остается, кроме как на ступеньках церкви книжки читать…»
— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросила она у знатока истории.
Тот подумал немного и как-то неопределенно бросил взгляд в сторону своей пустой панамы. «Что за странный народ эти русские? — подумал он. — Дураку ясно, чем мне можно помочь, так нет, заводят дурацкие разговоры, отнимают время, вместо того чтобы просто положить монетку и отвалить…»
Татьяна Николаевна раскрыла сумочку, достала бумажку с серебристыми звездочками.
— Я больна, — сказала она. — У меня есть пять евро. Не могли бы вы сделать мне укол? — И она для большей понятливости подняла рукав кофты и жестом продемонстрировала, будто вводит лекарство шприцом.
— Тсс! — вдруг испуганно прошептал ее собеседник и покосился в сторону полицейских. — Тсс! Здесь это делать нельзя! Это запрещено! Тюрьма!
Татьяна Николаевна мгновенно поняла оплошность и тоже со страхом посмотрела на угол. К счастью, полицейские в этот момент стояли к ним боком и не смотрели на них.
— Я не наркоманка, — зашептала она. — Просто мне плохо! Очень плохо! — Для убедительности она схватила себя обеими руками за горло и стала тихонько хрипеть, подтверждая свое состояние. — Бронхиальная астма! Понимаешь? — на ходу придумывала она. — В больницу не хочу! У меня в Риме осталось всего семь дней. Два дня я уже провела здесь весьма бездарно. Понимаешь?
Ее собеседник молчал. Она почувствовала, что ничего не получается из ее затеи, не может понять ее этот знаток истории, и сама история, которую она ему рассказывает, звучит глупо и неубедительно. «Не сдал бы полиции!» Она поднялась со ступеней, стала прощаться.
— Ну, не можешь помочь, всего тебе хорошего, до свидания!
Она собралась идти, но нищий тоже встал и пробормотал задумчиво наполовину по-русски:
— I understand. Ко-ле-са…
— Нет-нет! — Татьяна Николаевна уже хотела бежать от него, а потом вдруг подумала: «Какая разница? Пусть думает, что колеса, лишь бы сделал укол!» Она остановилась, посмотрела на негра. — Ну, поможешь?
— Десять евро.
— Хорошо.
— Пятнадцать.
Она поняла, что так он будет нагонять цену бесконечно.
— Пятнадцать не могу. Нет денег.
Нищий постоял немного, покачиваясь с носка на носок и оценивающе поглядывая на нее.
— Откуда ты?
— Из России.
— Из Тамбова?
— Почему из Тамбова? Из Москвы.
— Жаль.
— Почему жаль? — Она даже на минуту забыла о своей цели.
— У меня в Тамбове друг живет. Хороший друг. Будь ты из Тамбова, я сделал бы тебе укол бесплатно.
— Москва, Тамбов — все равно Россия. Уколи меня за десять евро. Как Клеопатру… Сделаешь хорошее дело! — беспомощно улыбнулась она.
— Ты знаешь, как умерла великая Клеопатра? — удивился ее собеседник. — Откуда знаешь?
— В кино видела, — не стала врать Татьяна Николаевна. — Элизабет Тейлор.
— Это американский фильм, — заявил нищий. — Тейлор на Клеопатру не похожа. У нее нос короткий, а у Клеопатры был длинный. Вот такой! — Он показал пальцами отрезок в добрых пятнадцать сантиметров. — Им надо было проконсультироваться со мной, и я нашел бы им актрису, похожую на Клеопатру! Клеопатра — великая женщина, но все равно я ее имел!
Татьяна Николаевна кое-что не поняла из его тирады, но отчего-то покраснела.
— Ведь я — Цезарь Август! — продолжал незнакомец. — А как известно, Октавиан Август и был победителем Клеопатры и Марка Антония, а также истинным завоевателем Египта.
«Сумасшедший!» — пронеслось в голове у Татьяны Николаевны.
— Ты была у лестницы, ведущей на Капитолий?
— Нет, — помотала она головой.
— А в Ватикане?
— Тоже нет…
— Почему? — В голосе его появились нотки сердитого преподавателя.
— Не успела…
— Значит, ты не видела египетских львов? Тех, что я вывез из Александрии?
— Не видела.
— Плохо. Их было шестнадцать, а эти козлы египтяне говорят, что всего только восемь. Но кто верит египтянам?! Они же известные вруны!
Татьяна Николаевна не знала, что на это ответить. Вдруг нищий в один прыжок подскочил к ней и схватил ее за руку, ту самую, в которой она держала свою сумку.
«Полиция!» — уже хотела закричать Татьяна Николаевна, но от страха у нее сел голос, и из горла вырвался простой сиплый звук.
Ее собеседник удивился:
— У тебя что, правда астма?
Она только кивнула в ответ с вытаращенными глазами.
— Ну ладно, сделаю тебе укол. Давай деньги! — Он незаметно, чтобы не увидели полицейские, протянул руку к ее сумочке.
«Сейчас он выхватит сумку с деньгами и убежит!» — мелькнуло у Татьяны Николаевны, и она придумала:
— Знаешь, мне стало легче! А ты не мог бы показать мне Капитолий? И египетских львов?
— Капитолий? А ты не умрешь по дороге? Знаешь, мне неприятности с полицией ни к чему!
— Не умру! — Татьяна Николаевна с грустной улыбкой вздохнула. А в глазах маленького человека уже зажглись фонарики энтузиазма, такие бывают у сумасшедших и исследователей. Очевидно, ее собеседник был и тем и другим одновременно.
— Ты действительно хочешь посмотреть египетских львов? — горячо прошептал он ей в самое ухо.
Татьяна Николаевна замялась. В конце концов, что ей было терять? Деньги? Они были ей нужны только для того, чтобы уйти из жизни. У нее еще оставалось в запасе несколько дней. Прекрасное время в Вечном городе.
— Будь что будет! Поехали! Транспортные расходы я беру на себя! — решила она и сама взяла нищего за руку. — Показывай!
— Белла русси! Прекрасная русская! — проговорил ее странный собеседник, и они пошли прочь от полицейских, хотя те внимательно посмотрели им вслед. Навстречу Татьяне Николаевне попались туристы из ее собственной группы. Они возвращались с прогулки нестройной толпой, сильно навеселе и старательно орали «Катюшу». Увидев ее с Августом, они поспешно расступились.
«Плевать!» — решила Татьяна Николаевна.
Когда группа миновала, она на миг задержалась. Теперь на ночной площади оказалось довольно много людей: подвыпившие соотечественники, оглядывающиеся на нее, двое полицейских, она сама с Цезарем Августом, а над всем этим равнодушный и прекрасный Христос. «Вернусь ли я сюда? Какая разница?» — подумала она.
Нищий посмотрел на старинные часы, болтающиеся у него на поясе на цепочке.
— Через пять минут уйдет нужный нам автобус! — Он взял ее под руку, и быстрым шагом они поспешили снова под сень глициний на площадь Термини.
Глава 4
Поездка в Помпеи
Путешествие наше двигалось своим чередом.
— Лара, а что же ваш муж-итальянец? Где он? — спросила я нашего гида, когда мы познакомились с ней поближе.
— Муж умер, причем скоропостижно. В машине, — просто ответила Лара. — Мы ехали в Равенну по каким-то его делам, и он прямо на дороге потерял сознание. Не помню, как я сумела затормозить. — На лице Лары отразилась печаль, но вместе с тем было видно, что к этому несчастью она, во всяком случае теперь, относится философски.
Я выразила сочувствие. Мне неудобно было расспрашивать дальше, но Лара стала продолжать сама:
— Сказки всегда быстро кончаются. Моя длилась ровно два года. — Она задумалась, будто хотела добавить что-то еще, но не стала и после паузы продолжила: — После смерти мужа откуда-то выплыл его сын от первого брака, про которого я мало что знала, и сумел отсудить у меня дом. По-итальянски любой более-менее приличный дом, окруженный садом, называется «вилла». Но наш дом был действительно очень хорош. Муж купил его уже после развода с первой женой, но парень вцепился в него и сумел выиграть процесс. Все родственники были на его стороне. Но мне все-таки по закону выплатили компенсацию. На эти деньги я сумела выучить дочь. В Россию она возвращаться не хотела. Теперь живет в Милане, замужем за итальянцем. Детей у нее нет. Говорит, что надо сначала заработать себе на пенсию, а уже потом детей заводить. Наверное, она права, хотя ей уже тридцать. А я работаю. Время идет быстро — десять дней в Риме, девять в Венеции… Туда-обратно — вот и новая группа приехала. Не успеваешь соскучиться.