Дорога в бесконечность

-Покончить? И как же? Разве боги не бессмертны?

-Выходит, не совсем. Ведь Ут мертв.

-Он сам хотел умереть.

-А желание бога закон, ты это имеешь в виду? Что за ерунда! - презрительно фыркнул Нергал, однако затем махнул рукой. - А, впрочем, какая разница! Да, я собираюсь тебя убить. И считаю, что сейчас - удачное для этого время. Так что скажешь?

-Что я не собираюсь умирать.

-Вот как? - его бровь приподнялась. Впрочем, это удивление было наигранным. - А почему, собственно, нет? Разве не ради того, чтобы умереть, ты все то время, что был в нашем мире, так страстно держался за свое смертное тело? Зачем тебе вечность, если ты никогда не глядел ей в глаза? Зачем тебе будущее, если ты до сих пор мечтаешь вернуться в прошлое? Зачем тебе даже то жалкое существование, которое ты влачишь в людском мире, в людском облике? Да, я согласен, в чем-то жизнь смертных интереснее нашей. Их чувства полнее, их мгновения длиннее, они любят так страстно, что в один короткий день вмещается вечность. ...Если тебе не хотелось быть богом, ты мог стать правителем людей. Но ты отказался от всего, и от этой малости тоже...- умолкнув на миг, он вздохнул, качнул головой. - Послушай, не пора ли нам, наконец, перейти от слов к делу? Я не собираюсь стоять здесь вечной статуей. У меня есть кое-какие планы на текущее столетие и дела на границе ближайшей бездны. Так что...- не договорив фразы, бог погибели выбросил вперед руку, из ладони которой вырвался поток огня - красного, полного безумной ярости и ослепляющего гнева, сжигающей страсти и высушивающего презрения.

Шамаш заметил его в последний миг и, уже чувствуя на себе жар, все-таки успел откатиться в сторону. Над головой раздался жуткий хруст и скрежет. Это ломалось под ударом огненной силы дерево. Еще миг, и оно с тяжким стоном рухнуло вниз, ломая ветки. Его вершина упала так близко от головы бога солнца, что поднятый им ветер обдал его своим порывом, полным песка, пыли, пожухлой листвы и огненных искр. Один сук - тонкий и острый - оцарапал руку, второй - толстый, как ствол молодого деревца - со всей силы ударил по больной ноге, заставив повелителя небес на миг зажмуриться от резкой вспышки боли.

-Тебе лучше согласиться, - между тем продолжал Нергал, медленно проплывая над поверженным деревом, - с тем, что твоя смерть - решение всех проблем. И не только моих, но и твоих собственных. К чему вечность тому, кто о ней никогда не мечтал, думая лишь о смерти, идя к ней навстречу? Что ж, вот он - конец пути. Наконец-то! Ты должен быть мне благодарен... - на этот раз он выбросил вперед не один луч, а пять, по одному из каждого пальца. Они не просто устремлялись в цель, но охватывали ее со всех сторон, отрезая пути к бегству.

Шамашу ничего не оставалось, как защищаться. В небесах сверкнула молния, которая стрелой пронзила потоки силы, прерывая их полет, заставив на половине пути уйти в серую, покрытую тонкой туманной дымкой землю.

-А вот это зря, - нахмурился Нергал, - бессмысленная трата сил и времени. Зачем? В отличие от тебя, меня все устраивает: и мой мир, и моя вечность. Конечно, жена - не особенно. Кигаль - жуткая зануда. И стерва та еще. Да, мы стоим друг друга, но когда оба супруга сильные, вздорные и самолюбивые, когда ни один не хочет сдаваться - это не семейная жизнь, а вечная борьба. И... - движение его руки было незаметно, поток силы невидим, однако, несмотря на это, не менее губителен. Прорезав воздух, он оставил на нем огненный след рваной дымящейся раны, коснувшись земли, разбил ее, пробив, как казалось, насквозь, до самой бездны. Мгновение - и в бездонную трещину полетело все, что осталось от некогда могучего дерева, тень которого еще недавно накрывала половину лесной поляны. Еще миг - и трещина подобралась к ногам бога солнца, после чего внезапно обратилась в гигантскую снежную змею, изогнулась, обнажила ядовитые клыки, готовясь к броску.

Шамаш откатился в сторону, в движении сбив несколько камешков, которые полетели в сторону змеи. Стоило им коснуться ее чешуйчатой кожи, как змея окаменела.

-Ну да, - Нергал поморщился, - ничего получилась статуя. Кажется, я видел уже подобную. В каменном саду моей обожаемой супруги. Выходит, страсть к изваяниям у вас общая. Вот только мне всегда казалось, что твердь - не твоя стихия. Воздух и огонь - да, а земля... - он качнул головой. - Ладно, - Губитель щелкнул пальцами, и камень начал рассыпаться, но не в пыль и прах, нет. Осколки были большими и заостренными, как наконечники копий. Хоть и не железные, но все равно смертоносные, они со страшной скоростью понеслись в сторону бога солнца, который, сидевший, опираясь на локти, успел лишь уклониться от них в сторону. Но он уже устал, движения стали замедленными, и потому, хотя четыре камня, нацеленных в голову и грудь, и пролетели мимо, пятый, последний, посреди полета изменивший направление, достиг цели, со всего размаха вонзившись в больную ногу повелителя небес.

-Неплохо для начала, - видя, как побледнел раненый противник, пробормотал Нергал. - Право же, - продолжал он, - ни к чему превращать смерть в пытку. Ты мне не настолько ненавистен, чтобы меня радовала твоя боль. Все, чего я хочу, это чтобы ты навсегда исчез из моего мира. Исчезнешь ли ты в пустоте, вернешься ль в то ниоткуда, которое породило тебя, или спустишься навсегда в прошлое, к началу времен - мне все равно. Выбирай сам.

-Я останусь здесь.

-Не хочешь бросать тех, кто в тебя верил? А зачем ты им? Лишь для веры? Ты ведь ничего не изменяешь в их жизни, позволяя медленно, но верно умирать. А, зная твое отношение к воскрешению мертвых, им не приходится надеяться и на пробуждение от вечного сна. Да что говорить обо всех! Взять хотя бы твоих спутников. Что ты им дал? Освобождение рабам? Дом изгнанникам? Покой уставшим? Или счастье той, которая еще маленькой девочкой влюбилась в тебя?

-Ты не причинишь ей зла! - в голосе Шамаша зазвучала угроза, в глазах обычно совершенно спокойных, начала зарождаться огненная буря. Ее горение было столь ярким, что переливавшийся за грани век свет слепил, обжигая воздух, саму материю, из которой было соткано полотно мироздания.

-О, - с наигранным удивлением приподнял брови бог погибели, - а ты, оказывается, умеешь злиться! И еще как! Что за бурю ты скрывал за безмятежным спокойствием!

-Нергал, с ней не должно ничего случиться!

-Да ладно, что я, не понимаю... - он махнул рукой. - В общем, за Мати не бойся, - вдруг вмиг посерьезнев, отбросив всякую тень игры, промолвил Губитель, - я не трону эту маленькую смертную. В память о ее детской наивности и смелости. Конечно, ей будет больно потерять тебя. Но она еще так юна... И, потом, должна же она понимать, что на самом деле, несмотря на все ее мечты, бог солнца смертной не пара. Я прав? Что молчишь? Ведь не может быть, чтобы ты не думал об этом! А если думал и не подпускал ее к себе...

-Она еще ребенок!

-Это ты так считаешь! Впрочем, какое мне дело? Меня заботишь не ты... - он помолчал несколько мгновений, за которые на его губы легла робкая, открытая улыбка. - Знаешь, она чем-то похожа на Айю. Такая же хрупкая и ранимая, и, в то же время - удивительно сильная, решительная, даже властная. Девчонка, а пытается всеми вокруг командовать, даже тобой... - он говорил, говорил, и при этом незаметно приближался к богу солнца. Его движения были так тихи и осторожны, что делались почти незаметными.

И так же незаметны казались перемены в облике Нергала. Вначале это был пусть только внешне, но все-таки человек - высокий широкоплечий воин, не лишенный людской красоты, хотя и не упивавшийся ею, как бог чувственных страстей. Он чем-то походил на каменных стражей из городских храмов - искусная работа мастера, однако же, лишь кажущаяся живой, а на самом же деле - мертвый и холодный камень. В конце же этого короткого пути Губитель принял свой истинный облик повелителя демонов - призрака, наполненного густым черным дымом со сверкавшими из-под серого капюшона крошечными глазками - вечно тлеющими угольками костра на невидимом и потому казавшемся совершенно пустом, как сама бездна, лице.