Души потемки

…Из глубины болота всплывали девушки, обезображенные, с огромными животами, которые они раздирали грязными кривыми ногтями. Кровавые ошметки, вырванные из нутра, утопленницы швыряли в меня с криками:

«Забери — это твое дитя!»

Меня хватали за одежду, за руки, даже за волосы и яростно тянули в топь. Задыхаясь, я отбивался как мог, но ни руки, ни ноги меня не слушали. Медленно, шаг за шагом тащили меня на погибель.

— Нет!

Проснувшись от собственного крика, я решил, что на сегодня кошмаров с меня хватит. Клиф прохаживался по краю островка. Мирное сопение спящих вызывало зависть. Царг потеснее прижался к моему боку, уткнувшись носом в локоть.

Жизнь на болоте не затихала и ночью. Иногда возникал протяжный стон, от которого леденела кровь. Все голоса на болоте в этот миг стихали.

«Господи, если это воют души кающихся грешников, то сколь же тяжки их преступления? Пожалуй, нужно сменить Клифа. Уснуть все равно не удастся».

Хлопающие звуки привлекли мое внимание. И тут я сообразил, что уже некоторое время не видел Клифа. Приподнявшись на локтях, я осмотрелся. Освоившись в темноте, я разглядел его громадную фигуру, притаившуюся между двумя деревцами. Чувство нарастающей опасности вмиг охватило меня. Стараясь не потревожить Царга, я на четвереньках подобрался к Клифу. По болоту кто-то шел. Причем не один. Жестом Клиф остановил готовый сорваться с моих уст вопрос.

— Улла!

Если бы я мог, то убежал бы от призрака, не раздумывая. Сколько времени его не было и — на тебе — заявился и вопит в самый неподходящий момент.

— Заткнись!

— Улла, Улла!

Секунду спустя наш маленький отряд был на ногах.

— К нам гости?

— Не знаю. Но после того, как этот сумасшедший дух разбудил всю округу, они наверняка завернут на огонек.

Я готов был испепелить взглядом призрака.

— Нет, они целенаправленно идут к нам.

Когда Дрень-Брень успел поговорить с Уллой, я не видел.

— Их двадцать особей. Они точно знают, где мы.

— Значит, прятаться бесполезно.

Не знаю, кому я это сказал — спутникам или себе.

На удивление никого не взволновало численное преимущество противника, словно они знали что-то такое, о чем я не догадывался.

— Они могут нас окружить.

— Не думаю, — Отшельник покачал головой.

Метрах в сорока от острова, из тьмы, показалась головная фигура.

— Так я и знал — рапаиты.

— Что?

— Они нападут в одном месте, кучей.

Существа, похожие на голых орангутангов молочно-белого цвета, уверенно двигались к острову.

— Они тупы, неповоротливы, но обладают громадной силой и непомерной кровожадностью.

— Вот здорово!

— Мы должны перебить их всех — иначе к утру от нас не останется даже косточек. Они нас просто сожрут.

Я метнулся к арбалету, но меня перехватил Клайв.

— Бесполезно. Рапаиты нечувствительны к боли.

Ошарашенный, я висел у Клайва на руках, как кукла.

— Что же делать? Они уже рядом.

— Бежать.

Я с подозрением посмотрел на Отшельника, — «Он что, издевается надо мной или сошел с ума от страха?»

Но для объяснений не было времени. Первая парочка слизней уже выбралась на берег.

— Врассыпную.

Дважды меня приглашать не пришлось. Оглянувшись на ходу, я заметил, что Клиф остался на месте. Белокожие убийцы двинулись к нему. Подпустив их почти вплотную, Клиф отпрыгнул в сторону и рубанул, охотничьим ножом ближайшего по ногам. Рапаит рухнул на землю, но продолжал двигаться, опираясь на руки. Легко увернувшись от второго рапаита, Клиф отскочил за дерево. Наблюдая со стороны, я понял, что главное — избежать «дружеских» объятий. Первого рапаита мы с Царгом одолели достаточно легко. Он вцепился в одну ногу, я подрезал жилы на другой. Еще несколько секунд понадобилась булю, чтобы разорвать горло поверженному врагу. Лешачок действовал в паре с Отшельником. У них здорово получалось. Юркий Дрень-Брень свалил с ног уже несколько рапаитов, которым Отшельник крушил черепа громадной дубиной. Дух, забавляясь, позволял тупоголовым якобы поймать себя, давая возможность Клайву подобраться к рапаиту со спины.

Покончив со вторым, я тоже расхрабрился, за что чуть не поплатился головой. Только отчаянный прыжок Царга помог мне избежать беды. Один из «обезноженных» рапаитов незаметно подобрался сбоку. Пес вцепился в руку уже тянувшуюся ко мне. С тупым безразличием рапаит ударил Царга о землю. Секундное замешательство сменилось во мне бешеной яростью. Всю ненависть я вложил в удар ногой. Армейский ботинок с хрустом пробил горло слизня.

Царг без движений лежал в стороне. А я все бил и бил ногами, пока на месте головы не осталось одно кровавое месиво, но и тогда пальцы твари в агонии продолжали скрести землю. С остальными расправились без меня. А я, не замечая ничего вокруг, сидел на корточках, убаюкивая чуть дышашего пса.

Лишь под утро Царг впервые глубоко вздохнул и приоткрыл глаза.

— Держись, дружище.

Слезы радости потекли по моим щекам.

— Это все из-за меня. Прости!

Смачно зевнув, буль шершавым языком лизнул мою руку.

За ночь нас с Царгом никто не потревожил, и я был благодарен своим спутникам за их чуткость, хотя видел, как по-мужски скупо они переживают за жизнь буля. Отшельник бродил по берегу, Клайв с Клифом сбросили в болото трупы слизняков, и оно уже поглотило их. Леший суетился возле костра.

— Улла! — радостно возвестил дух о том, что Царг проснулся.

Лешачок примчался, прижимая к груди кусок вяленого мяса. Пес благосклонно принял подношение. Подошли остальные. Глаза у всех радостно блестели, каждому хотелось потрогать пса, сказать ему что-нибудь ободряющее. Царг бесстыдно выслушивал похвалы в свой адрес и нежился в лучах всеобщего внимания.

После завтрака я попросил Отшельника кое-что мне пояснить, но он отказался, сказав, что нужно уходить и на разговоры нет времени. Час за часом мы пробирались по буро-зеленой жиже. К гнусу добавились отвратительные, с палец размером, пиявки. Избавиться от них удавалось с большим трудом. В придачу около полудня мы подверглись нападению водяных змей. Я изрядно устал, перед глазами плыли радужные круги. Думаю, что и остальные чувствовали себя не лучше.

— Улла!

Крик духа выражал беспокойство. Царг завозился в упряжке, тихонько поскуливая. И тут мы увидели! По протоке, приподняв над водой головы, к нам устремилось с десяток змей.

— Аспид!

— Что?

Несмотря на весь ужас ситуации, я с удивлением посмотрел на Клифа. Это практически первые услышанные мной из его уст слова.

Ярко-красные, с поперечными черными кольцами, окантованные зеленой каемкой змеи достигали в длину сантиметров шестидесяти.

— Нам конец. Их укус смертелен. Противоядий нет. Болотный аспид: страшней этой змеи только…

Расстояние между водяными гадами и отрядом стремительно сокращалось.

— Смотрите, смотрите, — леший тыкал пальцем в том направлении, куда мы шли.

— Найя, — упавшим голосом сообщил Клайв.

Новая «гостья» плыла наперерез аспидам.

— Царица змей!

Отшельник восхищенно замер.

— Не шевелитесь. Возможно, нам повезет.

Между тем, четырехметровая найя молниеносно напала на аспидов. Схватка была недолгой, но кровавой. Найя перекусывала своих собратьев и с жадностью пожирала. Скрыться едва ли кому удалось.

Невероятная битва завораживала своей беспощадностью. Покончив с аспидами, найя проплыла не более, чем на расстоянии вытянутой руки от нас. Парализованный страхом я даже при желании вряд ли смог бы отразить ее нападение.

— Ух, пронесло!

— Давайте поскорее убираться отсюда.

Лишь часа через три мы нашли небольшой клочок суши, где смогли передохнуть.

— Отшельник! Почему аспиды напали на нас?

— Я думаю, что их кто-то специально растревожил.

Он озабоченно почесал затылок.

— А эта, как ее — найя, она ядовита?

— Это сама смерть. На наше счастье питается она почти исключительно змеями.

Я прилег, лениво пережевывая кусок вяленого мяса. Дрень-Брень раздал всем какие-то корешки. На вкус сено — сеном.