Проклятый Дар

Однажды, во время редкого затишья между снежными бурями, Катса, стоя у озера, наблюдала, как По спокойно достает стрелу из колчана и направляет ее на что-то, чего она не видела. На выступ скалы? Или, может, на пень? Он наклонил голову, как будто прислушивался. Стрела прорезала морозный воздух и с шумом вонзилась в снег.

— Что… — начала было Катса, но умолкла, когда поток крови окрасил снег вокруг древка стрелы.

— Кролик, — сказал он. — И довольно крупный.

По направился к своей невидимой добыче, но едва успел сделать шаг, как с неба спикировала стая гусей. Приложив ладонь к виску, он упал на одно колено. Катса пустила две стрелы и подстрелила пару гусей, а потом помогла По встать на ноги.

— По, что…

— Гуси. Застали меня врасплох.

Она покачала головой.

— Ты и раньше чувствовал животных, но это чувство никогда еще не сбивало тебя с ног.

Он рассмеялся, но смех окончился вздохом.

— Катса, попробуй представить, как я живу. Мой Дар показывает мне каждый камешек с горы наверху и каждую веточку в лесу у ее подножия. Я чувствую движение каждой лягушки в озере и каждой птицы в ветвях. Чувствую, как леденеет озеро. Как рождаются снежинки в облаках, Катса. Совсем скоро опять пойдет снег, — он настойчиво обернулся к ней. — Скай и Биттерблу сидят в хижине, и Биттерблу беспокоится обо мне — считает, что я мало ем. И ты тоже здесь, конечно, каждое твое движение, твое тело, одежда, малейшее твое беспокойство — все проходит сквозь меня. Зрячие могут фокусировать взгляд. Я не могу сфокусировать свой Дар. Я не могу его заглушить. Я чувствую все, что сверху, снизу, спереди и позади — и как, скажи на милость, могу я сконцентрироваться на земле под ногами?

Он отошел от нее к кровавому пятну на снегу. Устало потянул за стрелу. Она подалась, и из сугроба показался большой, белый, окровавленный кролик. Он побрел назад к ней с кроликом в руке. Какое-то время они задумчиво стояли рядом, а затем с неба посыпались снежные хлопья. Катса не могла сдержать улыбку оттого, как точно он все предвидел. Через мгновение По тоже неохотно улыбнулся, и когда они повернулись, чтобы подняться вверх, он взял ее за рукав.

— Снег сбивает с толку, — объяснил он.

Они двинулись по склону, и По, карабкаясь держался за нее.

Она привыкла к тому, что По немного иначе относился к ней теперь, когда не мог видеть. Конечно, он не смотрел на нее. Однажды ей пришло в голову, что больше никогда уже она не почувствует этого гипнотического взгляда, никогда больше не утонет в его глазах. Катса старалась не думать об этом, иначе ее охватывала глупая и бессмысленная грусть.

Но новые ощущения, от близости По тоже были захватывающими. Какое-то особое внимание на его лице, сосредоточенность во всем теле. Когда он был рядом, его тело и лицо застывали, настраиваясь на нее. Казалось, с течением времени это случается все чаще и чаще. По словно заново налаживал связь с ней, медленно возвращал ее в свои мысли. Теперь он порой легко касался ее, как раньше, до несчастного случая — целовал Катсе руки — если она была рядом, или касался ее лица, если она стояла перед ним. А еще ей казалось — но она не ручалась, так ли это на самом деле, — что теперь он уделял им всем больше внимания — искреннего внимания. Как если бы меньше зацикливался на своем Даре. Или на самом себе.

— Посмотри на меня, — сказала он ей в одну из тех редких минут, когда они оставались наедине. — Катса, похоже, будто я смотрю на тебя?

Они сидели у очага и ножами счищали кору с веток, из которых собирались делать стрелы. Она повернулась к нему и встретилась взглядом с его глазами. Но теперь они не были пустыми, и мерцая, смотрели прямо на нее. Охваченная внезапным жаром, Катса глубоко вздохнула и опустили нож. В голове прошмыгнул вопрос: сколько у них есть времени, пока не вернутся остальные? Тут он не сумел удержаться от ухмылки, и чары рассеялись.

— Милая тигрица. На такой ответ я даже и не рассчитывал.

Она хмыкнула.

— Вижу, с самомнением у тебя, как и прежде, все в порядке. И чего ты хотел добиться?

По улыбнулся. Его руки вернулись к работе, а глаза снова опустели.

— Мне нужно знать, как заставить людей думать, что я смотрю на них. Как мне смотреть на Биттерблу, чтобы она перестала повторять, что у меня с глазами что-то не так.

— А, да, конечно. Ну, вроде бы вышло. Как ты это делаешь?

— Ну, я знаю, где твои глаза. Главное — правильно направить взгляд, а потом отталкиваться от твоей реакции.

— Попробуй еще раз.

На этот раз ее интерес был чисто научным. По поднял глаза, и Катса проигнорировала захлестнувший ее жар.

Да, действительно казалось, будто он ее видит… Хотя теперь, внимательно рассмотрев этот взгляд, она заметила, что кое-какие мелочи указывают на обратное.

— Назови.

Она задумалась.

— Цвет глаз так необычен, что это довольно сильно отвлекает, поэтому едва ли кто-нибудь заметит. Но твой взгляд кажется… расфокусированным. Ты смотришь на меня, но такое ощущение, что мысли твои где-то далеко отсюда. Понимаешь?

Он кивнул.

— Биттерблу как раз это имеет ввиду.

— Немного прищурься, — сказала Катса. — Опусти брови, как будто ты задумался. Да, вот теперь довольно убедительно, По. Если ты будешь так смотреть, никто ничего не заподозрит.

— Спасибо, Катса. Ничего, если я буду периодически тренироваться на тебе? Можно не бояться, что ты повалишь меня на спину и начнешь срывать с меня одежду?

Катса, фыркнув, бросила в него древком стрелы. По поймал его и рассмеялся, и на секунду Катса подумала, что он выглядит искренне счастливым. Но он, конечно, услышал ее мысль, и на его лице снова появилась тень печали. Он ушел в работу, Катса посмотрела на его руки, на палец — все еще без кольца и, вздохнув, потянулась за другой веткой.

— Что известно Биттерблу? — спросила она.

— Только то, что я от нее что-то скрываю. Она знает, что мой Дар — нечто большее, чем я утверждаю. Она с самого начала знала.

— А о твоем зрении?

— He думаю, чтобы это приходило ей в голову. — По отполировал края древка ножом и смел кучку стружек в огонь. — Буду почаще смотреть ей в глаза, — сказал он и снова погрузился в молчание.

По и Скай без конца дразнили Биттерблу из-за ее свиты. И дело было не только в страже. Pop принимал титул дочери его сестры с полной серьезностью. В хижину постоянно приезжали воины с лошадьми, нагруженными продовольствием, особенно с тех пор, как зимние бури пошли на убыль. Им привозили овощи, выпечку, фрукты, одеяла, одежду, платья для королевы. А еще — всегда письма от Рора, который спрашивал мнение Биттерблу по тому или иному вопросу, сообщал ей о планах относительно коронации и интересовался здоровьем ее спутников, в особенности По.

— Я хочу попросить Рора прислать мне меч, — сказала Биттерблу однажды за завтраком. — Катса, научишь меня им пользоваться?

Лицо Ская просветлело.

— О, Катса, согласись. Я еще не видел тебя в бою и уже начал думать, что так никогда и не увижу.

— И ты, наверное, думаешь, что из меня получится достойный противник? — спросила его Биттерблу.

— Конечно нет. Но ведь ей же надо будет устроить схватку на мечах с несколькими воинами, чтобы показать тебе, что и как делать, правильно? Среди них наверняка окажется хоть один приличный боец.

— Я не собираюсь устраивать схватку на мечах с людьми без доспехов, — решительно проговорила Катса.

— А как насчет рукопашной? — Скай откинулся на спинку стула, и скрестил руки с самоуверенным видом, который, как решила Катса, был их семейной чертой. — Я и сам не так уж плохо дерусь.

По расхохотался.

— Сразись, с ним, Катса. Пожалуйста, сразись. Я даже представить себе не могу более любопытного зрелища.

— Что тут такого смешного, а?

— Катса втопчет тебя в землю раньше, чем ты успеешь пальцем пошевелить.

— Вот именно, — невозмутимо согласился Скай, — как раз на это я и хочу посмотреть. Хочу видеть, как ты разбиваешь противника в пух и прах, Катса. Может, уничтожишь По для меня?