Страница 29 из 31
— Ладно, я ухожу. — К ее удивлению, он нежно потрепал ее по щеке. — Не принимай все близко к сердцу, Андреа.
На глаза ей навернулись слезы.
— Спасибо тебе, Джерри.
Она бросилась в дом и включила свет, силясь не сломаться окончательно.
Входная дверь осталась открытой, и она пошла захлопнуть ее, но не успела: на пороге появился черный кот с чем-то в зубах. В следующий миг у ее ног лег маленький пушистый комочек — котеночек.
Андреа наклонилась и взяла его в руки. Кошка с жалобным мяуканьем терлась о ноги. Андреа положила котенка на ковер в гостиной и побежала за блюдцем молока. Кошка следовала за ней по пятам, но к молоку не притронулась. Вместо этого она подошла к входной двери и принялась скрестись в нее. Андреа подумала немного, взяла фонарик и открыла дверь. Кошка повела ее к сараю. Оказавшись внутри, животное тут же скользнуло в угол, под приставленные к стене доски. Андреа услышала слабое мяуканье, отложила фонарик и осторожно убрала доски. Открывшееся зрелище наполнило ее душу состраданием.
В гнезде из старых тряпок, устроенном на крышке деревянной коробки, беспомощно барахтались три котенка. Кошка снова жалобно мяукнула.
— Ладно, киса, беру тебя и твоих малышей домой.
Ей удалось взять в руки и коробку с котятами, и фонарик. Кошка вошла с нею в дом, и Андреа снова заговорила с ней:
— Положу твоих котят на ковер, а потом поглядим, из чего вам можно сделать постельку.
Андреа запачкала свое новое вечернее платье, но ей было все равно. Она достала котят из рванья и подумала, что коробка вполне годится под гнездо. Грязная, конечно, зато углы прочные, железом отделаны.
Она вытерла коробку, открыла ее и обнаружила внутри несколько пачек бумаг. Андреа взяла самую толстую, развязала веревку и расправила написанные от руки листочки. Господи, да это ведь документы на ее коттедж за последние двести лет! Она отложила их в сторону и растерянно опустилась на диван. Кошка уже успела выпить молоко и теперь с удовлетворенным урчанием вылизывала котят.
В голове ее шевельнулась мысль. Ей не хотелось покидать Килн-Коттедж, но придется, если она желает обрести душевный покой. А продать дом без правоустанавливающих документов было бы весьма затруднительно, денег она потеряла бы уйму. И вот проблема решилась сама собой, последнее препятствие устранено. Теперь можно уезжать.
Она окинула взглядом комнату: не все еще доделано, но она ей нравится. А за окнами — запруда и такая красотища!
Глаза защипало от подступивших слез. Она вскочила на ноги. Действовать нужно быстро. В понедельник она поедет в Норвич и поручит продажу коттеджа тому же агенту по недвижимости, у которого она его купила. Потом упакует личные вещи и уедет в Лондон.
Она пошла в кухню и сделала себе чашечку чаю. Тут ей в голову пришла еще одна мысль. Зачем ждать понедельника? Почему не сделать этого завтра же утром, пораньше, пока движение на дорогах не слишком сильное? А с агентом по почте можно договориться.
Она поглядела на кошку: — Придется устроить тебя снаружи, киса, но я оставлю деньги молочнику, и он будет поить тебя молоком.
Глава 10
Андреа казалось, что дождь уже месяц льет не переставая. У квартирки на чердачном этаже в Бейсвотер имелось лишь одно достоинство — окно в крыше комнаты-студии. Остальные окошки были совсем крохотными и выходили на крыши да трубы. Днем за стенами беспрестанно ревел поток автомобилей и раздавался топот шагов по лестнице.
Она намеренно не возобновляла связей с бывшими столичными друзьями, слишком больно было бы объясняться с ними по поводу скоропостижного возвращения в Лондон. Единственная ниточка, связывающая ее с Норфолком, — агент, выславший по почте ее столичному адвокату заверения в том, что «он свято блюдет ее интересы».
Но прошло шесть недель, а вестей от него больше не поступало. Острая боль сменилась тупой, неотступно следовавшей за ней и днем и ночью.
Временами, устав от работы, она садилась на диван, включала проигрыватель и предавалась размышлениям о несбывшихся мечтах. Она видела перед собой просыпавшуюся от зимней спячки деревню, тихие воды запруды, слышала шелест ветра в камышах, снова и снова поднимала парус, и за бортом яхты вспенивалась вода. Она видела Рода и слышала его твердый, уверенный голос. Подступая к грани безумия, она понимала, что хвататься за прошлое не просто бессмысленно — вредно! — но, как наркоманка, не могла противостоять искушению.
И вот утренняя почта подвела финальный итог. То была открытка от Джерри с почтовой маркой Парижа, пересланная через ее агента в Норвиче. Джерри «хорошо проводил время и жалел, что ее нет рядом».
Андреа засмеялась впервые со дня отъезда из Килн-Коттедж. Джерри всегда такой, ни на что не обижается.
Она вскрыла пришедший с открыткой конверт. Агенту удалось найти покупателя на ее дом, причем цену предлагали гораздо большую, чем она ожидала. Однако с одним условием. Клиент не желал приобретать всю землю и хотел, чтобы Андреа лично присутствовала при проведении новых границ. Не могла бы Андреа приехать в Норвич, встретиться там с клиентом, обсудить планы и проехаться до коттеджа? Первая встреча должна состояться в «Роял-отеле».
Андреа задумалась. Ей очень хотелось еще разок взглянуть на свой дом, но радости это принесет гораздо меньше, чем страданий. К тому же вдруг она случайно встретится с Родом, что тогда?
Андреа похолодела. Стоит ей заговорить с ним, и она не сумеет скрыть от него своей любви. Потом она вспомнила, что днем он обычно, бывает, занят, к тому же нередко довольно далеко от деревни.
Понимая, что от случайности, конечно, никто не застрахован, но встреча эта маловероятна, она спустилась в холл, к телефону. Девушка набрала номер в Норвиче и заверила агента, что приедет в ближайшие дни, но он мягко настоял на завтрашней дате. Ей пришлось согласиться, и агент продолжил натиск:
— Думаю, вам будет лучше воспользоваться поездом. На дорогах пробки, к тому же колесо можно проколоть.
— Как скажете, — покорилась его воле Андреа.
— В таком случае, если вы сядете в поезд в десять тридцать с Ливерпуль-стрит, я пошлю за вами машину на станцию Норвич-Троп. В поезде можно перекусить, заодно время скоротаете.
— Так и сделаю. — Андреа чувствовала, что ею манипулируют, но у нее не было сил сопротивляться.
— Значит, на этом и остановимся. Я закажу вам номер в «Роял». До свидания, мисс Карсон.
Раздался щелчок, и голос смолк раньше, чем Андреа успела сказать, что не желает ночевать в Норвиче. Она поднялась в свою квартиру. Из глаз покатились слезы, затянувшаяся, было, рана снова открылась. Работать она не могла и, побродив по комнате, оделась и вышла в Гайд-парк. Несколько часов она бесцельно нарезала круги, не разбирая дороги. Ее не радовала ни высокая цена на коттедж, ни удачная сделка, подвернувшаяся так скоро. Все ее мысли, все ее существо заполнял Род. Как ей жить без него?
Она прибыла на вокзал загодя и запаслась журналами, в которые вряд ли заглянет, села в поезд и уставилась, невидящим взглядом, в окно.
Поезд тронулся, вскоре принесли ленч. Андреа вяло ковырялась в еде, не замечая ни проплывающей за окном свежей зелени, ни остановок. Скрежет тормозов, платформа, в глаза ударила табличка «Норвич».
Андреа вскочила с места, ноги ватные. Маленькая сумочка словно свинцом налилась. Если по какой-то невероятной случайности Род окажется на станции, она даже убежать от него не сумеет.
Не успела она сделать несколько шагов по платформе, как сильная рука сомкнулась на ее предплечье, и голос Рода пропел ей в ухо:
— Я возьму вашу сумку, Андреа.
Она обернулась к нему вполоборота и замерла, точно завороженная.
— Род! — сумела выговорить она наконец. — Я не ожидала... меня должны были встретить, но...
— Да, знаю. В машине поговорим.
Через несколько секунд она уже сидела в его машине, а он выруливал с парковки на оживленную улицу — снова не слишком подходящий момент для бесед.