Страница 27 из 35
Что касается семьи, на эти вопросы знаменитый автор детективов отвечал следующее:
«Будущая моя жена, Соня Дарьялова, была студенткой мединститута. Но нам всегда было о чем поговорить, и наши вкусы во многом совпадали. Первым с нею познакомился мой отец. Случайно. Он просто увидел в магазине красивую блондинку и попросил у нее номер ее телефона. А она возмутилась и сказала ему: “Вы же пожилой человек! Как вам не стыдно!” А отец объяснил, что просит телефон не для себя, а для сына. Но она все равно не дала номер и ушла. Но он все-таки как-то узнал ее телефон и настоял, чтобы я с нею познакомился. Я встретился с ней, а через неделю мы уже поженились.
В первый день знакомства она вскользь спросила, кем я работаю, я также “вскользь” ответил, что я – директор комиссионного магазина. Но, когда пришел к ней на день рождения, а заодно и знакомиться с ее родителями, они сильно засомневались, что я директор магазина, увидев у меня пистолет в кобуре – подумали, что я налетчик. Впрочем, для отца моей невесты милиционер был не лучше чем налетчик, поскольку он пострадал от милиции».
Софья Львовна Дарьялова стала врачом-онкологом, профессором, доктором медицинских наук, лауреатом Государственной премии, заслуженным врачом России.
Дочь Вайнера – Наталья – специально взяла фамилию мамы – Дарьялова. В юности она стала сочинять рассказы и носить их по издательствам. Ее принцип был таков, чтобы ее принимали в редакциях не по знаменитой фамилии отца – Вайнер, а по качеству литературного материала. И она своего добилась – пишет романы, публикует. Затем она с отцом основала телеканал «Дарьял-ТВ» («ДТВ»), потом уехала в США.
20 апреля 2005 года в московском кинотеатре «Космос» Аркадий Александрович Вайнер открывал Международный фестиваль детективного кино, где был президентом. А в ночь с 24 на 25 апреля того же года он скоропостижно скончался и был похоронен на Востряковском кладбище столицы.
Младший из братьев Вайнеров, Георгий Александрович, в 1990 году уехал в США, где был обозревателем, а затем два года – главным редактором газеты «Новое русское слово». Он много раз пересекал океан и прилетал в Москву к старшему брату, Аркадию, для продолжения совместного творчества. В 2000 году в России была опубликована книга Вайнеров «Умножающий печаль», а спустя три года вышло ее продолжение «Райский сад дьявола». События в ней разворачиваются в час пик – грозный для всех россиян день дефолта 17 августа 1998 года. В этот день сошлись судьбы современных русских олигархов, матерых ментов, веселых уголовников, олимпийских чемпионов и… евреев.
– Быть евреем – это наказание или награда? – спросила Георгия Александровича израильская журналистка летом 2004 года.
– Я думаю – это не наказание и не награда, а высокая и трудная честь, – ответил знаменитый мастер детективного жанра. – Потому что каждый еврей евреем считается не по крови, с моей точки зрения, не по месту проживания, а от своего осознания, что он еврей – от Моисея и до сегодняшних дней. Это большая честь. Это – избранничество.
Существует промысел Господень. Никто, как евреи, не имели и не имеют столько тягот и сложностей в своей судьбе. И для преодоления всех этих испытаний в течение нескольких тысячелетий существования с Торой Господь снабдил евреев большими талантами. При этом их еврейское избранничество не дает им никаких преимуществ, оно дает им только обязательства.
Недавно Георгий Александрович благодаря своим связям получил доступ к секретным файлам Интерпола. «Я был в очень хороших взаимоотношениях с генсекретарем Интерпола. Мы с ним хотели снять огромную, 50-серийную документальную картину о деятельности Интерпола. Но грянул дефолт 1998 года, и все собранные на картину деньги сгорели. А потом мне уже начинать как-то не было сил».
На вопрос о жене и детях знаменитый писатель ответил израильской журналистке: «Лучшей жены, чем у меня, не бывает. А познакомились мы в лесу. Она каталась на лыжах, упала и сломала ногу. Я решил, что не могу ее бросить, лучше подберу. И вот, недавно отметили 35 лет, как мы совместно мучаемся.
Старший сын – кардиохирург, работает в Техасе. Младший сын, переехавший в Израиль, – системный программист, а дочка – компьютерный веб-дизайнер».
Себя Георгий Александрович считает лентяем, обжорой и выпивохой, обожает всякого рода гулянки, девушек, шумную, яркую светскую жизнь. «Но так же я люблю лежать на диване, – продолжал он. – Моя жена на вопрос интервьюеров, чем занимается всегда ее муж, говорит, что пять рабочих дней в неделю он лежит на диване и говорит, что думает, а в уик-энд он просто лежит на диване».
На вопрос о наступлении эры милосердия младший из братьев Вайнеров ответил так:
«Думаю, она не придет раньше, чем мы к ней будем готовы. Вот когда мы станем жить не по блатным понятиям, а по законам Божьего разумения, наступит та самая эра. Все-таки светлых начал в жизни больше. Иначе мир давно бы рухнул. Но человек ориентирован на благо, счастье, радость, взаимное уважение. И, несмотря на все искушения и ужасные обстоятельства нашей жизни, добра в людях всегда будет больше, чем зла. И эра милосердия все-таки когда-нибудь обязательно наступит».
ВОЛЧЕК ГАЛИНА БОРИСОВНА
(род. в 1933 г.)
Известная актриса, режиссер, художественный руководитель и главный режиссер московского театра «Современник». Народная артистка СССР (1989 г.), лауреат Государственной премии. Первый советский режиссер, приглашенный в США для постановки спектакля «Эшелон» М. Рощина (1978 г.). Награждена орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени за выдающийся вклад в развитие театрального искусства. Постановки: «Обыкновенная история» (1966 г.), «Эшелон» (1975 г.), «Крутой маршрут» (1989 г.) и др.
Галина Волчек принадлежит к тем женщинам, которые удивительным образом сочетают в себе жесткие принципы лидера с обаянием и изысканным шармом. После ухода во МХАТ Олега Ефремова, легендарного создателя «Современника», на ее плечи легла ответственность за театр – гордость шестидесятников, глоток свободы нашей недавней истории. С тех пор она живет только жизнью «Современника». Олег Ефремов возглавлял его четырнадцать лет, Галина Волчек руководит больше тридцати. Сейчас в этом смысле в Москве с ней сопоставимы лишь Ю. Любимов в театре «На Таганке» и В. Андреев в Ермоловском театре. «Я считаю себя счастливым человеком, хотя прожила очень непростую жизнь, и в театре тоже. Но я прожила ее в одном доме. То есть я работала и в других театрах как гость-режиссер, но жизни в другом театре я никогда не знала. Может быть, где-то лучше. Но я прожила жизнь здесь – все невзгоды, все радости, все плохое и хорошее я прожила в своем доме», – говорит Галина Борисовна.
Родилась Галина Волчек в кинематографической семье. Ее отец, знаменитый кинооператор Борис Израилевич Волчек, известен работой над фильмами Ромма «Пышка» и «Ленин в Октябре». Кино было для маленькой Гали бытом, ежедневной реальностью, в которой она выросла. Термины «кадр» и «крупный план» она слышала с утра до ночи. Известнейшие на всю страну актеры были для нее «родными, дергавшими за косички людьми». «Дядя Боря Чирков обещал, когда кончится война, сводить меня в московский зоопарк. Дядя Миша Жаров, у которого не было своих детей, водил меня за ручку на прогулки вместе с тетей Люсей Целиковской. Я уже не говорю про Роммов, в доме которых я просто выросла», – вспоминает Г. Волчек. Но самым близким человеком для нее был отец. «У меня с папой была интенсивная внутренняя связь, – рассказывает Г. Волчек. – Это был замечательный человек, я не понимала это взрослым сознанием – его еще не было, а было лишь интенсивное ощущение и, главное, восторг, которого я сформулировать тогда и не могла… Я очень любила мать, но я папина дочка. Мой отец был уникальным человеком – очень добрым, простым, без всякого гонора. Со своими учениками-вгиковцами отец обращался, как с собственными детьми». Мама Г. Волчек, по воспоминаниям тех, кто ее знал, была замечательной женщиной, но ее отличало «абсолютно авторитарное отношение и к жизни, и к людям». «Мама, которую я, безусловно, люблю, не была мне так близка, как это обычно бывает. Мы с ней просто разные люди. Ей почему-то казалось, что ребенка надо воспитывать в строгости. Я испытала на себе все ее правила: нельзя ходить в капроне, нельзя плохо учиться, нельзя поздно приходить домой. Все это, конечно, рождало во мне чувство протеста, с которым я и прожила всю жизнь. До сих пор на некоторые вещи могу отреагировать не просто резко, а даже глупо и неоправданно», – вспоминает Волчек.