Страница 39 из 91
Созданная в 1985 году Московская рок-лаборатория взяла на себя обязательство обеспечить все группы, вступившие в нее, репетиционными базами, и ее администраторы постоянно писали письма в ЖЭКи, ДЭЗы, местные Советы ветеранов с просьбами предоставить базу для репетиций рок-групп. Общение с разными главнокомандующими домов и улиц стало в рок-лаборатории всеобщей, почти воинской повинностью, но несмотря на колоссальные усилия многие группы находились в перманентном поиске базы для репетиций.
А без базы-то плохо. Говорят, что Олег Усманов,контрабасист «Мистера Твистера», пока его дочка Арина была маленькой, репетировал в туалете: ребенка спать укладывают, а он закроется в туалете и там играет на контрабасе. В соседней комнате контрабас был почти не слышен, но стояк до пятого этажа включительно он должен был прошибать, потому что так устроены санузлы в домах-«хрущовках», на втором этаже которого Усманов живет до сих пор. Да, как говорится, тяжела и неказиста не только жизнь советского артиста, но и его соседей!
Наталья Медведеваи Сергей Высокосовнекоторое время были вынуждены жить дома у Сережиных родителей на Красной Пресне. Там же, в квартире, проходили и репетиции их группы. Поскольку в этом доме Сергея знали, как говорится, с пеленок, то соседи с пониманием относились к проблеме отсутствия у «Трибунала Натальи Медведевой» приспособленной для репетиций базы. Но когда они переехали в собственную квартиру, соседи рассказали Сергею, зашедшему как-то навестить родителей, что во время их занятий мощный «шаляпинский» голос Натальи пробивал все стены. Потому поиски репетиционной базы и сегодня являются обязательным делом каждого рокера, своего рода ритуалом.
За репетиционную базу группа обычно расплачивалась «шефскими» концертами. То есть хозяева базы просили музыкантов сыграть на вечерах, посвященных различным советским праздникам — на 7 Ноября, на Новый год, на 1 Мая. Владимир Рацкевичвспоминал, что первое выступление его «Рубиновой Атаки» состоялось зимой 1967 года в актовом зале Института физики Земли им. О. Ю. Шмидта, где группа тогда репетировала. «Выступали мы после торжественного заседания, публика собралась разная — научная братия, какие-то академики, а также — местком, партком, профком, хозчасть. Мы играли инструментальные обработки «The Beatles» и «Shadows», а зрители очень организованно после каждой вещи хлопали. Но потом выяснилось, что женам многих ответственных работников, особенно по хозяйственной части, очень не понравился наш внешний вид, прически и вообще: «Громко, слишком громко!» На следующий день вызвали нашего оператора, который там, в институте, работал, и заведующий залом сказал: «Такой джаз нас не устраивает, нам нужен настоящий танцевальный оркестр». Так мы лишились репетиционной базы…»
С тех пор рок-группы, сидевшие на базе в различных советских учреждениях, имели как бы два репертуара: один, состоящий из популярных песен советских композиторов, — для местных вечеров отдыха, другой, настоящий рок-н-ролльный, — для сейшнов.
Бывало, из нескольких групп, сидевших на одной репетиционной точке, рождалась новая супергруппа. Так, например, случилось, когда барабанщик Максим Капитановский из родного «Второго Дыхания» перебрался в «Машину Времени». Андрей Макаревичвспоминал, как однажды он приехал в ДК «Энергетик» на репетицию, открыл дверь в комнату и — очарованный — замер: всю комнату занимала сверкающая хромом и перламутром барабанная установка, над которой возвышался Макс Капитановский. «Сперва я решил, — рассказывал Андрей, — что либо Макс, либо я ошиблись комнатой. Но оказалось, что нет, все в порядке, просто теперь мы будем играть вместе… Мы заиграли, и сразу стало ясно, что Макс своими барабанами делает ровно половину всей музыки — причем именно ту, которой нам не хватало. Мы рванули в гору — очень не хотелось от него отставать».
А бывало и так, что вдруг свалившаяся с неба база для репетиций преображала состав группы до неузнаваемости — даже название менять приходилось, как это случилось с «Веселыми Картинками».
Гитарист «Веселых Картинок» Дмитрий Яншинрассказывал: «К 1986 году у группы «ДК» появились настроения поиграть фри-джаз, поскольку Жариков уже мало барабанил, зато мы с Сергеем Летовым играли много. А поскольку Летов живет рядом со мной, в Новокосино [4], мы решили делать заготовки — сначала для «ДК» База у нас была в ДК им. Моссовета в Косино. Этот Дом культуры и сейчас стоит цел и невредим. Директором там был Валентин Валентиныч Курлаев, чемпион по какой-то борьбе, здоровенный такой. Он нас приютил, мы с ним душа в душу жили, а за базу играли на различных сельскохозяйственных праздниках, поскольку ДК был сельскохозяйственным. Но Батя (так называли в группе Жарикова. — Прим. авт.) не мог туда ездить, поскольку ему только на дорогу надо было тратить два часа в один конец. Поэтому нам пришлось найти и барабанщика, и басиста, чтобы играть на танцах. Так «Картинки» и родились». Потом в группе появился вокалист Игорь Белов, у которого тут же, в Люберцах, была своя команда «Стационар», и «Картинки» стали теми «Картинками», что известны любителям русского рока. Этот полураспад группы «ДК» на «ДК» Жарикова и «Веселые Картинки» Яншина был главной тайной 80-х, существует несколько десятков версий того, почему это произошло. Но, оказывается, объясняется все очень просто: во всем виновата репетиционная база…
Так что репетиции имеют еще и формообразующий характер.
Однако у нас в рок-сообществе говорят так: «Репетирует тот, кто играть не умеет». Поэтому перелистнем-ка мы эту страницу и отправимся путешествовать по стране рок-н-ролла дальше…
Гастрольные байки
Однажды «Мистер Твистер» летел из Волгограда в Москву. В аэропорту группу сначала не хотели сажать на борт, потом заставили купить билет на… усмановский контрабас. Так в билете и написали: «Контрабас Усманова». Но и когда музыканты уже сели в самолет, он все равно никак не мог взлететь.
Сначала вышел командир экипажа, всех пересчитал, потом — штурман: не сходится количество пассажиров, — хоть тресни, а одного не хватает! Пришлось им объяснять, что на контрабас был куплен отдельный билет…
Глава 14
Как пишутся песни?
Я не умею писать песни. Я даже стихи никогда не пробовал писать. Про музыку уж и не говорю. Правда, у меня в голове носятся какие-то обрывки мелодий, а также разные ритмические конструкции, издалека напоминающие рок-н-роллы «Stray Cats» или Ian Dury, но я никогда не пробовал их спеть вслух и — тем более — для кого-либо. А когда, например, первые «арийцы» Алик Грановский и Андрей Большаков рассказывали, как они запирались в номере, если были на гастролях или на репетиционной базе, если сидели в Москве, и показывали друг другу домашние заготовки — гитарные риффы для новых песен, я даже вообразить себе такой картины не мог. Так, должно быть, и получаются музыкальные критики: если не можешь писать музыку, но очень хочется, то можно писать… о музыке. Чем я и занимаюсь уже почти два десятка лет: пишу статьи, рецензии, беру интервью. Моя записная книжка содержит огромное количество телефонов известных музыкантов, поэтому, чтобы узнать о том, как пишутся песни, я совершаю телефонный звонок поэтессе Маргарите Пушкиной, ведь она написала множество хитов для групп «Ария», «Мастер», «Автограф», «Високосное Лето». Песня группы «Арии» «Тореро», написанная на стихи Пушкиной, давно уже стала классикой отечественного «металла». А самая знаменитая ее песня — «Замыкая круг», написанная совместно с Крисом Кельми в 1987 году, стала гимном московского рок-сообщества 80-х.
— Это на самом деле адский труд! — рассказывает Рита. — Ведь музыканты дают мне готовую форму, инструментальный кусок, так как проще написать слова на музыку, чем музыку на слова, и по характеру этой музыки нужно попасть в настроение. И для того чтобы из этой «рыбы» сделать песню, нужна большая и кропотливая, почти рабская работа — вот я такой «рабыней» и стала. Поэтому когда меня начинали ругать — а сегодня очень модно ругать тексты песен! — я очень обижалась. Но потом я поняла, что ругают-то обычно люди, которые не знают специфики этой работы.
4
Большие новые дома между Москвой и Люберцами.