Разрушитель

Дом создавал впечатление, что в нем много домочадцев: два велосипеда у стены в конце коридора, груды разнообразной одежды на полу, множество пустых пивных банок в старом пивном ящике в углу слева, по предположению Кемпбелла, после давней вечеринки, переполненные пепельницы, от которых шел неприятный запах… «На что же тогда похожа кухня? — подумал Кемпбелл. — Если она такая же зловонная, как и гостиная, то, вероятно, там водятся и крысы».

— Если опять включилась сигнализация, — начал Бриджес, — то вы собираетесь разговаривать о гараже. Они установили эту чертову штуку, и мне до смерти надоели бесконечные звонки по телефону по этому поводу во время его отсутствия там. Я даже не знаю, зачем он приложил столько усилий, чтобы установить ее. Машина — лишь куча металлолома, не представляю, кто бы мог украсть ее.

Он поднял с пола открытую банку пива и указал ею на стул:

— Садитесь. Хотите пива?

— Нет, спасибо. — Кемпбелл сел. — Сигнализация ни при чем, сэр. Мы задаем обычные вопросы всем, кто знает Хардинга, для того, чтобы исключить его из списка подозреваемых. Нам дал сведения о вас его агент.

— Что случилось?

— В субботу ночью утонула женщина. Сообщается, что мистер Хардинг нашел тело.

— Правда? Черт! Кто это?

— Местная жительница, зовут Кейт Самнер. Она жила на Роуп-Уок с мужем и дочерью.

— Чертова дура! Серьезно?

— Вы знакомы с ней?

Тони отпил из банки.

— Я слышал о ней, но никогда не был знаком. У нее было кое-что со Стивом. Однажды он помог ей с ребенком, и она никак не могла оставить его в покое. Это доводило Стива до бешенства.

— Кто рассказал вам это?

— Разумеется, Стив. Кто же еще? — Он покачал головой. — Ничего удивительного, что он напился до одурения прошлой ночью, если оказался тем, кто нашел ее.

— Но нашел не он. Какие-то мальчики нашли. А он позвонил в службу спасения от их имени.

Бриджес размышлял, было видно, как нелегко ему это давалось. Какое бы анестезирующее средство он ни принял, коноплю, алкоголь или то и другое вместе, ему было трудно заставить свой разум включиться в нормальную жизнь.

— Не вижу в этом смысла, — произнес он с неожиданной агрессивностью. Взгляд его сфокусировался на Кемпбелле, глаза горели, как две шпионские камеры. — Мне точно известно, что Стива не было в Лимингтоне ночью в субботу. Я видел его ночью в пятницу, он сказал, что собирается на выходные в Пул. Его лодки не было всю субботу и воскресенье, поэтому он никак не мог доложить об утопленнице в Лимингтоне.

— Она утонула не здесь, сэр. Она утонула у берега приблизительно в двадцати милях от Пула.

— Вот дерьмо! — Одним глотком Бриджес опустошил банку пива, смял ее в кулаке и выбросил в пивной ящик. — Послушайте, бессмысленно задавать мне еще какие-нибудь вопросы. Ничего не знаю о том, кто утонул. Понятно? Я просто товарищ Стива, а не тот, кто следит за каждым его шагом.

Кемпбелл кивнул:

— Понятно. Итак, как товарищ, может быть, вы знаете, есть ли у него девушка здесь, которую зовут Биби или Диди, мистер Бриджес?

Тони погрозил пальцем.

— Что же, черт возьми, все это значит? — воскликнул он. — На мое мертвое тело обрушивается град рутинных вопросов. Что происходит?

Старший офицер задумался.

— Стив не отвечает на телефонные звонки. Его агент оказался единственным человеком, с кем мы смогли поговорить. Он рассказал, что у Стива есть подружка в Лимингтоне, ее зовут Биби или Диди. Он предложил связаться с вами, чтобы узнать ее адрес. Вам это очень трудно?

— ТО-НИ! — послышался пьяный женский голос сверху. — Я ЖДУ!

— Совершенно справедливо, это проблема, — зло ответил Бриджес. — Это Биби, и она моя девушка, в которой я души не чаю, а не девушка Стива. Убью негодяя, если он опередил меня.

Сверху донесся звук захлопнувшейся двери.

— Я ОПЯТЬ ЛОЖУСЬ СПАТЬ, ТОНИ!

Карпентер и Гелбрайт отправились на «Крейзи Дейз» на резиновой лодке начальника порта, управляемой одним из его юных помощников. Температура ночного воздуха была значительно ниже по сравнению с дневной, и им пришлось пожалеть, что не додумались надеть свитер или теплую рубашку под куртку. Холодный ветер дул в сторону Солента, лини оснастки с грохотом бились о лес мачт на причалах Бертон и Йот-Хейвен. Впереди на фоне мрачного неба виднелся остров Уайт, словно дремлющий зверь, припавший к земле. Огни приближающегося парома Ярмут-Лимингтон отражались в воде, танцуя в волнах.

Начальника порта позабавило подозрение полиции в безуспешности попыток связаться с Хардингом по радиосвязи или мобильному телефону.

— Сделайте одолжение! Зачем ему расходовать свои батареи на разговор с вами? Береговая власть не распространяется на прогулочные лодки, причаленные к буям. Он освещает салон газовой лампой, мол, это романтично, и потому предпочитает буй на реке понтону в порту. Это да еще и то, что девушки, которые уже на борту, зависят от него. На берег они могут попасть только на его маленькой резиновой лодке.

— Много девушек бывает на борту его лодки? — спросил Гелбрайт.

— Даже знать не хочу. У меня своих дел по горло, и я не собираюсь вести список побед Стива. Он предпочитает блондинок, точно знаю. Недавно видел его с одной потрясной красоткой.

— Небольшого роста, вьющиеся светлые волосы, голубые глаза?

— Насколько помню, волосы были прямые, но лучше на меня не ссылаться. У меня плохая память на лица.

— Имеете какое-нибудь представление о том, когда ушла лодка Стива утром в субботу? — спросил Карпентер.

Начальник порта покачал головой:

— Отсюда я не мог увидеть. Спросите в яхт-клубе.

— Мы уже спрашивали. Не повезло.

— Тогда ждите до субботы, когда появятся те, кто плавает только по выходным. Это ваш наилучший шанс.

Лодка замедлила ход, приближаясь к шлюпу Хардинга. В иллюминаторах в середине судна мерцал желтый свет, резиновая лодка ударилась о борт шлюпа от наката волны от парома. Изнутри были слышны приглушенные звуки музыки.

— Эй, Стив! — закричал помощник начальника порта, слегка постукивая по обшивке левого борта. — Это Гари. К тебе гости, приятель.

В ответ раздался приглушенный голос Хардинга:

— Отвали, Гари! Я болен.

— Не могу. Это полиция. Им нужно поговорить с тобой. Иди открой и протяни нам руку.

Музыка внезапно прекратилась, в открытом сходном трапе в кубрик показался сам Хардинг.

— Что происходит? — спросил он, с искренней улыбкой оглядывая двух детективов. — Думаю, это как-то связано с той женщиной, с тем, что было вчера? Мальчики соврали про бинокль?

— У нас возникло несколько вопросов, связанных с этим. — Карпентер ответил точно такой же искренней улыбкой. — Можно подняться на борт?

— Конечно.

Помощник начальника порта прыгнул на палубу и протянул руку, чтобы сначала помочь Карпентеру, а потом его товарищу.

— Моя смена заканчивается в десять, — обратился парень к офицерам. — Через сорок минут заберу вас. Если будете готовы раньше, позвоните по мобильнику. Стив знает номер. Если нет, то везти вас придется ему.

Полицейские наблюдали, как он развернулся, делая широкий круг, оставляющий сверкающий след на поверхности воды, и направился вверх по течению реки к городу.

— Вам лучше спуститься, — сказал Хардинг. — Здесь холодно.

Он был одет в ту же тенниску без рукавов и те же шорты, что были на нем накануне. Его охватила дрожь от порывов ветра по соляным пластам на входе в реку. Хардинг был босой, он критически глянул на ботинки полицейских.

— Вам лучше снять обувь, — сказал он им. — Я потратил два года, чтобы настил имел такой вид, как сейчас, не хочу, чтобы на нем оставались следы.

Они расшнуровали ботинки, спеша оказаться в уютном тепле. Воздух внутри салона все еще был насыщен парами алкоголя, не выветрившимися после ночной пирушки. И даже если бы на столе не было пустой бутылки из-под виски, нетрудно было догадаться, почему Хардинг назвал себя больным. Тусклый свет единственной газовой лампы только подчеркивал впадины на его щеках и темную щетину давно не бритого подбородка. Даже беглого взгляда на мятые простыни в каюте, куда он успел быстро закрыть дверь, было достаточно, чтобы у полицейских не возникло сомнений в том, что он провел большую часть дня в постели в ужасном похмелье.