Найти себя

— Тогда лежи спокойно и ничего не бойся… — почувствовав, как к ладоням хлынуло знакомое тепло, Костик положил их на худенькое тельце и закрыл глаза.

Черт побери, как же он терпит? И не стонет, не плачет? Просто сидит и молчит?! Воспаленный, пережатый неправильно сросшейся костью нерв горит перед внутренним зрением, как раскаленный гвоздь.

— Помоги мне перевернуть его на животик… вот так, и держи за ножки, чтоб не дернул, — бормотала Тина, пытаясь сообразить, как проделать то, что раньше делала только вдвоем с моряной?

Одна убирала боль, вторая ломала неправильно сросшиеся кости. А вот как все это сделать самой…

Тина на несколько секунд смолкла и вдруг поймала не по-детски серьезный взгляд малыша и сообразила, он все понимает. И очень боится. Но не боли, к ней ребенок притерпелся. Боится, что она уйдет и оставит его на этой скамейке у окна наедине с проклятой болью.

— Ладно, — решилась девушка, — поехали.

Осторожно просунуть воображаемое щупальце, коснуться нерва, представляя, что он замерз, превратился в холодную нитку, и увидеть расширенные от изумления глаза Туна… на это ушло всего несколько секунд.

Подмигнуть мальчишке, мол, держись, просунуть второе щупальце и осторожно вывести из трещины застывшую нитку нерва… именно так это виделось Тине, а как там происходило на самом деле, она не знала, знала только, что сейчас заморозка с нерва слетит и он вспомнит все, что с ним проделали.

— А-ааа, — вскрикнул ребенок, подтверждая правильность предположения.

Риха охнула, стиснула его ножки крепче, из ее глаз хлынули слезы.

— Поздно плакать, — теперь Тина уже не торопилась.

Спокойно снимала с нерва воспаление, щедро вливая свою силу, подправляла сустав, чтоб работал нормально, добавляла энергии ослабшим мышцам.

— Все, — повернула мальчишку к себе лицом и строго заявила, — если сейчас не скажешь — спасибо, верну назад твою болячку, понял?

Ребенок испуганно вытаращил глазенки, теперь, когда прожигающая его боль исчезла бесследно, он верил этой странной чужачке много больше, чем всем своим родичам, вместе взятым.

— С..с..спаси-бо… — хрипловато и тихо выдавил Тун и вытаращил глаза еще больше, только теперь в них плескалось недоверие, изумление, радость… все поочередно и вместе, — спасибо!

— Вот так-то! — довольно хмыкнула Тина и заметила как стены начинают привычно расплываться в туманной дымке.

Торопливо выхватила флакончик с драконьей кровью и глотнула прямо неразбавленной.

— Что, опять? — Тарос возник на пороге как неотвратимость.

— Цыц, — еле слышно прошептала Тина, — неси меня на подушку.

— Ох боги, — всполошилась хозяйка, — да куда же ей! Может, задержитесь на денек? Его родители к обеду вернутся, уж они будут рады… ничего не пожалеют.

— Некогда, — Уже сидя на руках Тароса, отказалась Тина, — мирной жизни вам.

Пригляделась к деланно хмурой физиономии квартерона, несущего её к привязанному у калиточки пангу и присвистнула:

— Васт, что ли?

— Что? — притворился непонимающим Тарос.

— Синяк тебе поставил?! Только не рассказывай, что в темноте об лавку споткнулся, не поверю.

— И правильно сделаешь, — Васт стоял возле панга и держал в руках корзинку с ягодами, — не упадешь, если одна поедешь?

— Обижаешь, командир, — хмыкнул Костик и бдительно заглянул в корзинку — это давай сюда, тут на всех не хватит.

Уже отъехав, оглянулся, малыш Тун махал из окна рукой и открывал рот. Слышно ничего не было, но Тина и так знала, ребенок говорит — спасибо.

Глава 13

Стан и Конс

— Никогда бы не поверил, что можно так легко одурачить местную стражу, — процедил сквозь зубы один из высоких светловолосых мужчин, стоящих у борта готовящегося к отходу судна.

Внизу, на пристани, кишащей одетыми в длинные туники воинами, шла проверка пассажиров, собравшихся покинуть благословенный Хамшир. Стражники проверяли всех и все с особой дотошностью, уделяя особое внимание молодым парочкам и рабыням. Несколько таких девушек уже сидело в сторонке, под присмотром целой толпы воинов.

— Подожди, пока они пройдут, потом будешь радоваться, — почти неслышно предупредил его спутник.

Любой, едва взглянув на этих пассажиров, сказал бы, что они родственники, а может, даже братья. Мужчины были неуловимо похожи, как впрочем, сходны между собой для местного населения все занийцы, тан-габирцы, или моряны.

Тот, что казался постарше, носил строго заплетенную короткую косичку, заканчивающуюся драгоценной заколкой и пышные, тщательно расчесанные усы. Его глаза скрывались в тени замысловатой модной шляпы, а подбородок и запястья прятались в пышных кружевах рубашки такого насыщенного голубого цвета, что невозможно было смотреть на что-то, кроме нее. Богато расшитые по бокам золотом свободные штаны были чуть темнее, а завершали костюм мягкие высокие сапоги и серебряный пояс, состоящий из отдельных фрагментов, соединенных цепочными звеньями. На поясе, как водится, висели внушительные кошели и дорогие кинжалы, и без сомнения все оружие подверглось перед входом на трап тщательному досмотру.

Второй мужчина казался моложе из-за рассыпавшихся по лбу непослушных золотистых кудряшек, почти занавешивающих глаза. Шляпы он не носил, да и трудно было представить такую шляпу, какая подошла бы к буйной гриве его волос. Его гибкий торс облегала расшитая по подолу сложным орнаментом длинная туника такого же фасона, как и на воинах, только ярко-зеленого цвета. Штанов к ней не полагалась, но если бы кто-то вздумал заглянуть под подол, то обнаружил натянутые на стройные ноги короткие шорты. Впрочем, никого бы это особо не удивило, занийцы были известны странным вкусом в отношении одежды.

Завершали костюм кожаные сандалии с зашнурованными на икрах ремешками и светлый кожаный походный пояс, в каких бывалые путешественники умудряются хранить целую кучу нужных в дороге мелочей. От кресала до пузырька с ядом. И в кармашках пояса кудрявого красавца имелось и то и другое, так что будь стражники построже, вполне могли бы найти повод прикопаться.

Впрочем, после того, как похожие на занийцев путешественники предъявили командиру стражников подписанные комендантом городского гарнизона пропуска, их особенно и не досматривали.

— Вот они… — заволновался путешественник в шляпе, заметив остановившуюся неподалеку от сходней коляску.

— Спокойно, Ватсон, я вижу, всё под контролем — процедил сквозь зубы кудрявый, попутно очаровательно улыбаясь приближающейся к ним молодой и довольно симпатичной даме.

За дамой плелся смуглый парнишка слуга, тащивший на спине огромный плетеный дорожный сундук, а в руках — завешенную черной тканью клетку.

Дама польщено кивнула в ответ на изысканный поклон и важно проследовала мимо.

— Похоже, я не буду скучать во время этого путешествия, — проводив ее странно задумчивым взглядом, с усмешкой сообщил путешественник.

— Неужели она тебе так понравилась? — с недоумением оглянулся обладатель шляпы и снова уставился на сходни.

— А мне сейчас все женщины нравятся, — ехидно фыркнул его спутник, — я молод и красив… и к тому же свободен. Почему бы не воспользоваться этим обстоятельством? К тому же у этой дамы есть одно очень большое преимущество перед другими, которого ты просто не заметил.

— Их что, будут обыскивать? — занервничал не слушавший его Конс, — что там происходит?

— Возьми себя в руки. Стражники проверяют наличие клейма, сам знаешь, моряны самые дорогие рабыни. Ну вот… все в порядке, да не смотри на них так настойчиво.

— Можно подумать, я один туда смотрю, — хмуро буркнул клон, — разуй глаза.

Стан смахнул с глаз нахальные кудряшки и со скучающим видом оглядел судно.

Взгляды всех мужчин, стоящих вдоль бортов и перил верхней палубы и в самом деле были прикованы к уверенно поднимающимся по трапу морянам, плотно закутанным в синие шелковые плащи с капюшонами. Следом за ними легко нес объемные тюки с багажом огромный тан-габирец, одетый только в свободные белые штаны. И каждый желающий мог свободно рассмотреть не только впечатляющие мускулы смуглого торса, но и горящее на предплечье четкое клеймо раба.