Страница 33 из 71
А в общем, я им даже благодарен за то, что у меня не было беззаботного, счастливого детства. Зато научился рассчитывать только на свои силы. Как-то еще в детстве до меня дошло, что здесь не подают ни по воскресеньям, ни по средам.
Е-е-е-ю... Не нервничаю. Не нервничаю! Вот кроссовок где-то вымазал... Можно носком так деликатно, как балерина, в полу поковыряться и глазки притупить. Шуточки... «Are you sure?» Ну-ка, скажите ему, что вы «sure». Долой шутки с большими мальчиками. М-да, на этот раз - это не в гарнир ссать.
А смешно все же вышло. Просто блестящее в своем сюрреализме окончание школьной карьеры - нассать в директорский ужин. Да и шли бы они от простого к сложному! Как же, «сливки общества»! Они, наверно, на горшке сидели в своих «белых воротничках». Еще до «Аундейл» все они учились в частных школах, «будущие хозяева жизни» сраные. Особенно тот 18-летний олигофрен с умом с голубиный помет. Как только не надоело ему! Весь год, весь мой первый проклятый год в этой казарме приходить вместе с такими же дегенератами, как и сам, в 10 часов и бить подушкой. Или яиц вылить в постель. Хуже всего, конечно, не когда вся спина холодная и мокрая, а когда сознаешь свою беспомощность. Можно, конечно, было рассказать отцу с матерью, но это значило бы, что этот козел добился своего.
М-да, к чему это я? Мысли - штука странная, нигде не начинаются и ничем не заканчиваются. А все-таки это далеко не Samson.
Профессиональный пульт, настоящие roadies', все дела. У больших ребят большие игрушки! Это тебе не в задрипанном туровом автобусе после сейш- на пятки крутить! «Shut up, Rod! [20]» - точно, кончай, Род! Стив, ну уговори
же ты его, наконец. Ребята, сколько можно!
А все-таки классно. С утра - прослушивание, один звонок - и вечером в твоем распоряжении стоящая студия. И мы уже слушаем, как это звучит на пленке. Фантасмагория, да и только.
Хотя все моменты, каждое движение в которых мы помцим всю жизнь, ирреальны. Ничего этого уже нет, а сознание видит это, словно здесь и сейчас. Коридор, открытая дверь и звуки Deep Purple. «Это что?» - «Ты из какой деревни, парень? Это «Child In Time»!» Но все остальное было уже не важно. Все к черту, драмкружок, «Макбет», «Аундейл» этот, да вообще все. Дух Банко перестал появляться даже возле кровати. Я хотел быть Йаном Пейсом! Точнее, его левой ногой. Хорошо, когда у тебя есть такое в жизни, о чем никогда не подумаешь с тоской. Такого объема счастья, как первый «In Rock» уже не видать никогда. Что с того, что он был заезжен насквозь?!
Странное место этот «Аундейл». Вот и Питер Хаммил оттуда же. Видно, это бесследно для психики не проходит. Интересно, директор и вправду, как говорили, держал у себя его фото в шкафу и вешал на стену при появлении родителя с волосами ниже ушей? Старый был продвинутый малый. Час у телевизора в неделю и три рок-концерта в год. Van der Graaf, конечно, были самыми. Просто самыми. Я, наверно, был мечтой рекламщика. Покупал все, что удавалось услышать.
Но все фигня рядом с Deep Purple! Вот только Пейс из меня, п-шшь, не вышел. И левой ноги тоже. Первый опыт ударов по бонго окончился полным фиаско. Ну, спер немного из драмкружка, в смысле, на время. Смерть «Let It Ве» от ударов по бонго мимо темы. Наверно, со стороны это слушалось ужасно! «Не, парень, ты завязывай стучать!» О’кей, вокалист не берет высокие ноты, это бывает. «Давайте я попробую подпевать», - «Слушай, ты можешь петь! Все, ты - поешь, а ты - только играешь на басу!»
Армия... Армия - последний приют идиотов. Места, где бы они составляли такое подавляющее большинство, больше не сыскать днем со свечкой в руках. Что, если отменят все армии? Страшно подумать, куда ринется это сонмище! Но покажите мне человека, который в восемнадцать определенно знает, чем он хочет заниматься всю жизнь? Стать звездой в рок-группе? Если это не фантазия или идиотизм, то что тогда?
Фантазии... Толкиен хренов. Ты думал, в Samson будешь творить и ва-
ять. Как Пикассо. Творческие личности там, музыканты... Таланты одаренные. Все такое. Да, Пол, скажем, у нас талант? Раскуривать один косяк в день по четыре подхода! И весь день круглый год ему ништяк! Ферст икс- пиреэнс оф сириоуз рок-н-ролл бэнд! А что такое рок-н-ролл? Если кто- то в один прекрасный день сможет людям доходчиво объяснить, что это такое, на завтра рок-н-ролла не будет. В том-то и юмор, что объяснить этого нельзя! Ладно, будем понемногу дуть, девки, бухло, все такое, рок-н-ролл. Что в итоге? Не прошло и трех лет, как нас прихлопнули, как Кокаиновых Жуков! «Умей читать между строк!» Особенно между строк контрактов.
Сам с собой начинаешь разговаривать, вспоминать былое, думать. Так, наверно, сходят с ума. Нет, шизики видят образы коллективного бессознательного, а у меня все родное, личное. Хорошо им. Никогда не испытывают одиночества. Значит, помру скоро. Это перед смертью, говорят, вся жизнь перед глазами проходи?. When you see ше walking up beside you, get the feeling...1 Ведь пятнадцати вещей выучил, из одного бы человеколюбия, ха-ха... Ха! Ого, никак надумали. Сколько же они думали... минут пять. Значит, это все-таки нервы. Старею...
Брюс, есть мнение. Пойти обмыть!
Интересное мнение. Кто платит?
Не-е-т. Сегодня, знаешь, дружище, такой особый день, когда менеджер денег не дает. Сегодня у нас платит вокалист!..
...Да Пол у нас вообще широкой, но непредсказуемой души человек. Мы готовимся' к турне с Priest, выпускаем первый альбом, который попал в «десятку». Шик, фурор, одним словом. И тут Бушел берет у Пола это проклятое интервью. А тот за словом в карман не лезет, «мы, мол, новые Deep Purple!». Дескать, посторонись. А тут еще Гэри со своими шуточками его подначивает. И представляешь, Пол возьми и брякни ему: «Мы надерем «пристам» задницу!» Ну, ты понимаешь, Гэри такого шанса не упустил. В ближайшем же номере он напечатал это такими буквами, что вообще непонятно, как они на страницу уместились. Думаю, двух мнений о том, что подумали «присты», быть не может, да? Представляю себе, как им воображение красочно так нарисовало панораму собственных надранных задниц!..
Я, как последний кретин, тут же побежал к их менеджеру, Джиму Доусону, извиняться. Тот, мол, да, Род, все уладим. Я ему, давай, говорю, пар-
ни придут перед репетицией с пивом, все объяснят. Тот — конечно, конечно. Ну и ничего никому не сказал...
Ага, мы ввалились в репетиционную, а их там никого еще нет. Чего ждат^? Открыли, гогочем. И тут заруливает Даунинг. Видит такую картину, и фэйс у него становится что у твоей бабушки, увидевшей порнофильм. Ну и выставил нас за дверь. Теперь вот и ходим с ними как кошка с собакой...
Зато Брюс у нас, безусловно, человек серьезный Как-никак с универ ситетским образованием, не то что мы всякие...
А ты думал. Когда образования нет, многое чего в жизни недоступно. Вот тебе, скажем, удавалось мочу испускать в директорский гарнир? То- то. Образование открывает перед нами новые горизонты...
Куда-куда?
Туда. Они решили устроить себе небольшой банкетик по случаю возведения пристройки к школе. Там были все: директор, его заместитель, учителя, все. А ужин готовили старшеклассники. И тут у них масло кончилось в самый ответственный момент. Жарить не на чем. А тут мы, я и еще один парень. Те спрашивают, не одолжим ли мы им масла. Ну, мы и решили им помочь в трудную минуту. Ну, разбавили чуть-чуть. Всего-то пошло полкружки, не больше. А на последнем этаже у нас бар был, безалкогольный, но с пивом. Мы взяли по пивку, сидим, смотрим, как они внизу суетятся, и катаемся со смеху. Тут один парень подходит: «Вы чего ржете-то?» Мы и рассказали. На следующий день знала вся школа. Еще через день за мной приехал отец. С каменным лицом. И вот я снова у себя дома в Шеффилде.