Страница 89 из 116
А ещё через пару дней Ника опять как ни в чём не бывало пошла утром на работу, а назавтра Наталья привезла переданные Никой ключи. Так вот оно тогда и кончилось. И если быть до конца честным, я не был особо расстроен. Всё равно наши отношения быстро близились к взрыву, и ещё неизвестно, кто из нас в результате оказался бы в дурке. Как бы не оба.
Где-то с неделю я приходил в себя, а потом опять полез в Интернет. И опять мгновенно нашёл. Новая знакомая была несколько моложе, чем обычно, всего шестнадцать, жила сравнительно неподалёку. Как всегда, обнаружились маловероятные совпадения. В этом случае — её родители когда-то работали в одном институте с моей матерью, а её мать так и просто в одной лаборатории с моей, более того — когда я матери делал расчёты для одной статьи, и я оказался в соавторах, и она тоже. Вы уже догадались, как звали новую знакомую? Правильно. Тоже Леной.
Трижды мы созванивались по телефону. Не потому, что не было желания на немедленную встречу, оно-то как раз было. Со временем у Лены был полный швах. Школа, курсы по подготовке в институт, довольно жёсткий распорядок, заданный родителями. Маленький военный городок в Подмосковье, нравы понятные.
– Ну ладно, давай завтра встречаться, прогуляю я курсы. Ты меня встретишь на платформе?
– Конечно.
– А если я тебе не понравлюсь? Ты же фотографий не видел, я знаю, что тебе стройные нравятся, а я — девушка в теле.
– Ну и что? Интересный день — обещаю по любому. А в теле — это как?
– Пятьдесят шесть килограммов…
– Возражений не имеется. Аллергия на габариты у меня при больших цифрах начинается.
– Да, ещё одно. Ты уже понял, что я девственница?
– Пока нет. Но теперь знаю. А в чём проблема? Вот уж что запросто можно исправить…
– Не выйдет. Я твёрдо стою на том, что до восемнадцати буду с этим ждать.
– Таки не выйдет. Если понравишься — совратить обещаю.
– И всё равно я тебя немного боюсь. Ты не будешь возражать, если я скажу подруге, где я, и она будет мне периодически звонить, а если не дозвонится, поднимет шухер?
– Договорились.
Встречать надо было в семь утра да минут сорок на электричке ехать, а я сова. В общем — ночь не спал. Встретились. Едем ко мне. Всю дорогу — перестрелка взглядами. Безуспешная. Так как зима и форма одежды соответствующая, вряд ли кто из нас что-либо понял толком кроме того, что глаза у обоих живые и любопытные. А вот дома… Девушка оказалась просто красивой. И очень развитой всеми женскими статями. Трудно было поверить, что она может быть девственницей. Но — не совсем мой стиль. О чём я ей за чаем и сказал абсолютно честно и прямо после очередного раунда перестрелки взглядами. Выслушав со вздохом облегчения ответ, что я тоже мало того что не в её вкусе, но ещё и с виду гораздо старше своих лет, а ей и так нелегко далось решение встретиться с сорокасемилетним мужиком. На этом взаимная неловкость под корень растворилась, Лена отзвонилась своей подруге, назначила срок следующего звонка, и мы начали просто трепаться. А потом – пошли в маленькую комнату смотреть на компьютере те фотографии, до печати которых у меня руки ещё не дошли.
А минут через десять я вспомнил наш телефонный спор насчёт поцелуев и предложил проверить на практике, кто таки прав был. Проверочный поцелуй затянулся. Минут через пять я, не отрываясь, перенёс её на диван в большую комнату, и мы продолжили целоваться.
– Знаешь, а ты прикольно целуешься, — произнесла она через несколько минут, оторвавшись отдышаться.
– Знаю, — «скромно» ответил я.
Ещё пару минут она перечисляла сделанные наблюдения о достоинствах и недостатках больших усов и вчерашней щетины, после чего предложила продолжить. Я осмелел и расстегнул ей бюстгальтер прямо сквозь кофточку.
– Ну, у тебя и ловкость! — поразилась Лена и даже не подумала возразить, когда я тут же снял с неё и кофточку, и бюстгальтер, а заодно уж и свою рубашку. Но дальше — застряло.
И снова, минут через десять, она же и поощрила к дальнейшему. Сказав, что так, как я пытаюсь, у меня вовеки с ней ничего не выйдет. И тут же продемонстрировала свои идеи на эту тему, обняв обеими ногами мою ногу. Разумеется, моя рука тут же оказалась именно там, где надо. И — опять затормозилось. На то, чтобы просунуть руку ей в джинсы, ушёл час. На то, чтобы расстегнуть их, – ещё час. Я уже совсем изнемогал от желания, открытым текстом шептал ей, что так она меня импотентом сделает. Она отвечала, что так мне и надо и что про идею удержаться до восемнадцати — она совершенно всерьёз. Наконец — джинсы удалось приспустить, но возникла существенная проблема с моими. За неприкосновенность моих джинсов она боролась ещё более настойчиво, чем своих. Её наблюдательность и реакция — поражали. Как только моя рука оказывалась в опасной близости от пуговицы, мгновенно следовал выпад. Притом — надо было торопиться. От перевозбуждения у меня уже начинали болеть понятно что, а это всегда плохой признак.
Наконец, она сдалась.
– Володь, ты что, правда хочешь прямо сейчас лишить меня девственности?
– А ты разве нет?
– Ну… Интересно, конечно. А у тебя резинка есть?
В мгновение ока джинсы полетели на пол, запрошенное резинотехническое изделие появилось на свет, но — то, чего я боялся, таки случилось. Я был уже ни к чему не пригоден, причём с гарантией, что как минимум на сутки. Все соответствующие органы болели уже совершенно кошмарно, а функционировать напрочь отказывались. В общем, облом состоялся. Девушка обиделась, было за что, и уехала, запретив провожать. А через час — прислала сэмээску: «Знаешь, а ведь мне очень хорошо с тобой было. Спасибо, Казанова. До встречи».
Через два дня она приехала опять. И снова я её встречал на платформе. В этот раз ничего быть не могло, у неё были месячные. Но оба знали, что скоро — будет. Весь день она расспрашивала о будущем сексе, даже попросила сходить до книжного магазина и выбрать ей пару книжек для самообразования. Спрашивала, как избежать того, чтобы после очередного медосмотра в школе поползли слухи… Расспрашивала о моих прошлых девушках. И так далее, и тому подобное… Я — диву давался от столь серьёзной проработки элементарного, казалось бы, вопроса.
А в следующий раз — у меня в гостях был Андрей. Тот самый, отец Аллы. Сюрреализм происходящего перехлёстывал через край. Лена вслух хвасталась, что пока ещё девственница, но что я завтра-послезавтра буду лишать её этого статуса. Обвивалась вокруг меня как только можно и целовалась так, что губы вспухали, шепча на ухо по пятому разу вопрос: а что, если Андрея сейчас выставить и не дожидаться конца месячных?.. Что вот видишь, мол, как хорошо, что ничего не было, когда ты меня уговаривал, насколько лучше теперь, когда я этого сама хочу… Андрей то носился по всей комнате с фотокамерой, делая десятки и сотни снимков, которых я, впрочем, до сих пор не видел, то начинал поздравлять меня с такой феерической находкой, то отводил Лену в сторону и начинал ей объяснять, что меня любить надо крепко и долго, что здесь нужно строить постоянные отношения, а не краткий роман. Когда Лена в очередной раз назвала меня Казановой, Андрей не сдержался от комментария:
– Лена, ты в корне не права. Это не Казанова, это Казавова. Казанова ему в подмётки не годится. Главное — люби его. Счастья вам.
И всё-таки — действительность коренным образом отличалась от ожиданий и была ещё менее представима. В следующий раз Лена позвонила, что едет, уже от электрички, так что встречал я её на своей платформе. Она держалась как давняя подруга, если не как жена. По пути к дому она предложила зайти на рынок и обзавестись халатом, что и было исполнено. Когда пришли — она пожаловалась на усталость и недосып, сходила в душ, надела халат, попросила позволить ей немного поспать, легла — и в самом деле заснула. Через два часа я её разбудил. Отдалась она легко и почти привычно. Как будто далеко не в первый раз. Бывает же…