Страница 93 из 123
— Но справа и слева от лифта расходятся боковые проходы. Как там положить ковер с таким узором?
— Очень просто. Дорожку натягивают от одного угла коридора до другого, а там, где проходы скрещиваются, ее кладут крест-накрест.
Я опять взялась за калькулятор.
— Тогда мне придется покупать пятьдесят семь метров! На двенадцать метров больше, чем нужно. Это слишком!
— Если ты берешь больше пятидесяти метров, он должен сделать тебе пятипроцентную скидку. Помимо этого, требуй десятипроцентную скидку за покупку оптом и еще три процента за уплату наличными. Такой ковер производит потрясающее впечатление. Поверь мне.
Конечно, я ей верю и уже просчитываю скидки:
— Если мы купим с выгодой еще пару вещей, дорожка со львами наша.
По возвращении к «Хагену и фон Мюллеру» нами овладевает идея оформить три комнаты в строгих, холодных тонах. Для бизнесменов. Элизабет предложила однотонные ковры, но в этом я понимаю лучше: жильцы в отелях постоянно оставляют пятна, и однотонный ковер через несколько месяцев превратится в пятнистый. Тут я уже усвоила образ мыслей госпожи Шнаппензип. Элизабет расхохоталась и предложила сделать специальную комнату для поп-звезд, с постоянными клубами дыма над полом в качестве спецэффекта. Потом ей пришло в голову нечто более разумное: ковер с бежевой галькой есть и в сером варианте, только не уцененный. Цена не выходит за пределы моих возможностей. Кроме того, для каждой деловой комнаты предусмотрены черные кубы в качестве тумбочек и два черных стола для пишущих машинок. На один стол бизнесмен поставит свой компьютер, на другой — «дипломат». К ним по мореному плетеному креслу черного цвета. Они смотрятся оригинальнее, чем привычные для кабинетов кожаные кресла, и стоят вдвое дешевле. И строгое серое покрывало с рельефным геометрическим рисунком.
Элизабет нашла это уж слишком унылым.
— Чем-то гостиничный номер все же должен отличаться от офиса.
— Всем, кто верит в типичный дизайнерский стиль, понравится. А некоторые люди чувствуют себя дома именно в офисе. Я за то, чтобы попробовать. В качестве яркого пятна мы поставим бизнесменам красивый желтый телефон, — придумала я.
Теперь для равновесия необходимо сделать несколько комнат в цветочек. Элизабет снова овладели сомнения:
— Обои в цветочек — символ безвкусия.
— Обои в цветочек — как мужчины. Некоторые очень даже симпатичные, — заметила продавщица, не принимавшая до того участия в наших размышлениях вслух.
— Точно! — согласилась Элизабет. — Такие же безумные и пытаются подавить всех вокруг себя.
На это продавщица уже ничего не ответила. Но мы вдруг нашли сногсшибательные обои, которые нравятся даже Элизабет: с большими букетами цветов разных оттенков розового цвета, перевязанными небесно-голубыми лентами. Красивые, как сама весна. И бордюр небесно-голубого цвета. Для такого крупного рисунка нужна большая комната. И поскольку скромный деревянный пол как нельзя лучше подходит к этим обоям, мы их тоже отправляем в восьмую комнату. Сюда же шифоньер в деревенском стиле, покрашенный в голубой цвет, — это будет умопомрачительно!
Еще три комнатки поменьше с цветочками помельче и ярко-зеленым ковром. Я обнаружила ночники на фарфоровых подставках: круглых, кубических, в форме амфоры — и все это любых цветов, с разноцветными глянцевыми абажурами. Они дешевле, чем все, что я до этого видела.
— Это приманка для мужчин, ищущих подарок, — заметила Элизабет. — Лампы недорогие, но из престижного магазина, и их охотно раскупают.
Я тоже с большим удовольствием покупаю лампы. Сорок восемь штук. Мы начинаем прикидывать, сколько и какого цвета нам их нужно. Продавщица приносит нам кофе с печеньем. Через час мы оптимально оснастили ночником каждую комнату. Лампы сократили мою смету более чем на тысячу марок. Ура! Теперь я могу купить дорожку со львами.
— Прежде чем мы приступим к переговорам с нашим аристократом фон Мюллером, давай осмотрим напоследок комнату ужасов, — предложила Элизабет. Очередная продавщица сопровождает нас. Комната ужасов находится в подвале. Здесь хранится все, что было заказано, не востребовано и не продано никому другому. Полное оснащение охотничьей хижины: спинки кресел из оленьих рогов, лилово-оранжевая мебель, псевдобарочные мадонны в человеческий рост, поддерживающие лампу, а кроме того, черный ковер с розами на длинных стеблях, весьма необычный. Я его беру не раздумывая. Именно его-то мне и недоставало! В сочетании с ярко-красным покрывалом это будет не комната, а конфетка.
— Ковер госпожи Футуры еще здесь? — спросила Элизабет.
— Конечно, — брезгливо сморщив носик, ответила продавщица.
Продавщица нехотя развернула круглый ковер диаметром в два метра с большой монограммой в центральной части: две желтые буквы в лазурном фоне. Вокруг звезды, потом по кругу рельефно сделанные знаки зодиака, а снаружи опять звезды.
— Тот же стиль, что и дорожка со львами, — восхищенно протянула я.
— Той же фирмы, индивидуальный заказ.
— Что означают буквы Ф. Я.?
— Это значит: госпожа Футура, ясновидящая. Дама была специалисткой по лечению на расстоянии и умерла от рака, не успев оплатить ковер. И поскольку после себя она не оставила ничего, кроме долгов, судебный исполнитель принес его назад.
Мы написали всем клиентам с инициалами Ф. Я., предлагая им ковер, но как только они узнают его историю, тут же отказываются. Я уверена, над ним тяготеет проклятие, — пояснила продавщица.
— Он стоил четыре тысячи, а теперь — девятьсот пятьдесят, — сказала Элизабет.
— Директор отдал бы его и дешевле. Он и сам считает, что ковер нечистый, — по секрету сообщила продавщица. — Как бы от него моль не завелась или что похуже. — Она бросила неприязненный взгляд на чудесный ковер.
Я не суеверна, во всяком случае, ковра я не боюсь. Но что мне делать с ковром с монограммой Ф. Я.? В принципе, этот ковер идеально подошел бы в середину фойе — там должен стоять овальный стол вишневого дерева, чтобы раскладывать на нем проспекты и ставить цветы. А если поставить стол прямо на мозаичный пол, это не произведет должного впечатления.
— Может, вырезать центральную часть с монограммой и вставить другой кусок? — несмело проговорила я.
— Такой оттенок цвета вы не получите ни в какой другой фирме, — покачала головой продавщица.
— Можно, конечно, что-нибудь заказать, но это будет дорого, — высказалась Элизабет. — Подумай на досуге, ковер у тебя никто не перекупит. Пойдем на переговоры с господином фон Мюллером.
Господин фон Мюллер ожидал нас в своем кабинете в стиле барокко.
— Надеюсь, вы получили большое удовольствие, выбирая товар, — сказал он.
— Мы пришли не для того, чтобы получить большое удовольствие, а для того, чтобы получить большую скидку, — бесцеремонно заявила Элизабет.
— Вы купили много уцененных вещей. В принципе, на уцененный товар мы не делаем…
— Также десять процентов скидки, если общая сумма превышает двадцать тысяч марок, — жестко перебила его Элизабет.
Господин фон Мюллер ненадолго замолчал.
Я считала на своем калькуляторе и чувствовала себя ковбоем, играющим заряженным пистолетом.
— Если я возьму пятьдесят семь метров дорожки со львами, какую скидку вы тогда мне сделаете?
— Пять процентов, — ответила за него Элизабет.
Господин фон Мюллер посмотрел на нас не слишком доброжелательно, однако ничего не произнес, кроме:
— Нам нужны точные размеры кусков, чтобы мы могли пришить петли. Дорожка будет доставлена через два месяца.
— Раньше она нам и не нужна. Кресла тоже прибудут только через два месяца. Все остальное мне нужно не позднее чем через три недели.
— Как будете платить? — поинтересовался господин фон Мюллер.
Для расчетов у меня приготовлен заранее подписанный чек. Руфус полагал, что мне, очевидно, придется внести задаток.
— Я оплачу авансом десять процентов стоимости первой поставки, — сказала я.
— Не забудьте о скидке в три процента за уплату наличными, — напомнила Элизабет.