Молитва по ассасину

Анна с шумом смахнула фишки со стола.

Проклятье. Совсем забыл об игре. Перестал обращать на нее внимание, позволив себе увязнуть в раздумьях о собственных успехах и поражениях. Старейший поднялся из-за стола. Вложил в руку Анне тысячедолларовую фишку и произнес благословение.

Возле самого выхода из казино в его ухе раздался еле различимый писк. Ну, что там у Дарвина на этот раз?

47

Перед ночным намазом

Он прижался к стене, весь обратившись в слух. По меньшей мере четверо. Или пятеро. Свечи Ракким задул, и внутри акулы воцарился полумрак. Слабый свет просачивался через открытую пасть, перечерченную обломками зубов. Чья-то тень возникла у входа. Он слегка ослабил руку, сжимавшую нож. В проеме мелькнул человек в каске, глухой бронезащите и круглых старомодных очках ночного видения. Спецназ. Полицейские явились сюда не за Фэнси. Парнелл, ну что же ты наделал! Мутное окно на мгновение потемнело — кто-то прокрался к хвосту бетонной рыбины. Итак, они знают о его существовании. Это плохо. Но слишком торопятся. Это хорошо.

Сара и Фэнси сидели на корточках там, где он их оставил.

— Кто там? — шепотом поинтересовалась его спутница.

— Полиция. Фэнси, здесь есть еще один выход?

— Только через пасть или хвост. — Она поправила волосы. — Зачем полицейским так пугать нас? Они ведь знают, достаточно лишь попросить.

— Там спецназ. Эти ребята просить не привыкли. — Несмотря на темноту, Ракким разглядел выражение лица Сары. Она все поняла. — Бойцы ворвутся с двух сторон. Здесь есть где спрятаться?

Фэнси огляделась.

— Под морской черепахой. Места хватит для всех.

— Значит, лезьте туда, — прошептал Ракким. — Закройте глаза и заткните уши. Сейчас раздастся оглушительный хлопок и будет ослепительная вспышка. Пригнитесь, дышите неглубоко. Все, прячьтесь.

Пожав ему руку, Сара последовала за Фэнси в укрытие.

Возле осьминога с двумя не обломанными щупальцами он заранее высмотрел нишу, вполне подходящую для защиты при атаке с обоих направлений.

— Говорит спецназ Анахайма. Выходить с поднятыми руками.

Возле выхода раздался треск и грохот фанерных щитов. Ракким поднес пальцы к ушам. Глаза остались открытыми. Успеется.

— У вас есть пять секунд.

Он поплотнее заткнул уши. Одна граната влетела через пасть акулы, вторая — со стороны хвоста. Он зажмурился и открыл рот…

Бумм! Бумм!

Парнелл упоминал о тяге спецназа к использованию светошумовых гранат. Оба взрыва грохнули практически одновременно. Вспышки оказались настолько яркими, что Ракким разглядел их даже сквозь сомкнутые веки. В следующее мгновение ситуация отнюдь не изменилась к лучшему. Помещение заполнил густой дым. Как он и надеялся, полицейские не учли одного важного обстоятельства. Они привыкли использовать такие гранаты в обычных домах и квартирах, где при их срабатывании вылетали стекла и гарь быстро рассеивалась. Акула же представляла собой литую железобетонную конструкцию с покатой крышей и толстыми пластиковыми окнами. Тяга в ней отсутствовала, а потому дым никуда не делся. Теперь очки ночного видения не представляли никакой ценности.

Бойцы стремительно ворвались в помещение, заняв позиции у входа и выхода, как учили. Плохо застегнутые бронежилеты звякали при каждом шаге. Неаккуратненько. Распластавшись на замызганном полу, Ракким исчез в непроглядной серой пелене. Спецназовцы имели на вооружении укороченные автоматы со складными прикладами и магазинами на сорок патронов. Командир выдвинулся со стороны пасти, один из его подчиненных — от хвоста. Отчаянно ругаясь, оба предприняли тщетную попытку разогнать дым руками. Эхо их воплей отскакивало от бетонных стен, еще больше дезориентируя остальных полицейских. Ворвавшийся со стороны выхода снял очки и пошел дальше, слегка пригнувшись. Толковый боец.

Ракким медленно заскользил к нему, стараясь не тревожить пелену над спиной.

— Ты что-нибудь видишь? — крикнул спецназовец, ждавший на языке акулы.

— Заткнись! Лучше сними…

Карбопластовый клинок, войдя в его шею между каской и бронежилетом, рассек мозговой ствол. Нож фидаина мог одним ударом пробить любой современный доспех, однако в подобных случаях смерть не всегда наступала мгновенно. Кроме того, лезвие могло застрять. Боец умер, не успев ничего сообразить и почти не потеряв крови. Ракким тихо, насколько позволяла обстановка, оттащил бездыханное тело в сторону. Дым по-прежнему клубился вокруг.

— Чего сделать? — переспросили убитого.

— Он сказал заткнуться.

Серая пелена доходила до колена. Ракким снова погрузился в нее. Полицейские решили обследовать чрево акулы. Он насчитал шесть… нет, семь пар ботинок. Не считая трупа на полу. Их ведь учили отступать в случае непредвиденных обстоятельств. Им следовало выждать, воспользоваться преимуществом более выгодной позиции.

Первый осторожно пробрался мимо. Следующий боец закашлялся от дыма. Вынырнув из серой пелены, Ракким ткнул его ножом в горло и продолжил кашлять. Подмены никто не заметил. Он аккуратно опустил тело на пол. По рукам бежали теплые струйки крови.

— Клиз, а ты уверен, что они здесь?

Тишина. Затем кашель зазвучал со всех сторон. Как почудилось Раккиму, даже из-под панциря черепахи. Сара и Фэнси по крайней мере имели на то вполне объективную причину. А спецназ явился сюда с гранатами, но без противогазов. Самоубийственная глупость или недосмотр офицера снабжения?

— Клиз!

— Твою мать! Все замерли! — Снова кашель. — Снять очки. Немедленно! Подождем, пока дым рассеется.

Нащупав банку из-под лимонада, Ракким бросил ее туда, откуда доносился голос. Вспышки выстрелов на мгновение озарили помещение. Раздался крик. Человек схватился за ногу и упал, исчезнув в дыму. Ракким двинулся вдоль стены, прикрываясь огромным морским ежом.

— Говнюки! Смотрите, куда стреляете. Девчонка нужна живой. Иначе денег не получите. Мужика убейте. Просто убейте. Не раздумывая. Он — фидаин.

— Твою мать! Командир, что еще за дела?

— Эмерсон, ты нас об этом не предупреждал.

— Любой, кому не нужна награда, может уйти.

Никто не ушел.

Ракким бы предпочел подобраться к этому Эмерсону поближе. К сожалению, их разделяло слишком много пар ботинок. Кроме того, дым начинал рассеиваться.

— Харрис, ты на месте?

— На месте.

— Когда скомандую, стреляем по окнам. Раз, два, ТРИ!

При первых же выстрелах Ракким сорвался с места.

Грохот очередей позволил ему вонзить нож в третьего полицейского. Затем в четвертого. Дым стремительно уплывал наружу через выбитые окна.

— Она здесь! Не стреляйте! — Фэнси выскочила из укрытия, подняла руки и, не разбирая дороги, понеслась к выходу. — Не стреляйте! — Споткнувшись о морскую звезду, она упала к ногам Раккима. — Не…— Только тут дочь Сафара Абдуллы разглядела, кто перед ней. Одними губами попросив прощения, Фэнси поднялась на ноги и заковыляла дальше.

Пули вонзились в стену рядом с ним, осыпав бывшего фидаина градом полупрозрачных пластмассовых осколков. Он бросился к Саре, но увидел, как его возлюбленная выбралась из-под морской черепахи и прыгнула на спину ближайшему спецназовцу.

Выдернув автомат из рук девушки, боец опрокинул ее ударом в челюсть. Полицейский даже успел обернуться и увидеть Раккима, после чего сам рухнул со сломанной шеей…

Тело резко развернуло. Сначала он подумал, что кто-то схватил его, однако в следующее мгновение по ушам словно хлопнули согнутыми ладонями. Выстрелы звучали в каком-то замедленном ритме, сродни похоронному маршу. Ракким вдруг очутился на полу. На спине. Повернул голову и увидел Сару. Попытался дотянуться до нее, но не смог. На него разом навалилась страшная усталость. Каждый вдох отдавался в груди хрипом. В брюхе акулы почему-то стало слишком мало воздуха. Он умирал в парке развлечений. В заброшенном парке развлечений. В кино такие моменты выглядели куда смешнее. Оставшимся в живых спецназовцам осталось лишь подойти и добить его, только они почему-то не спешили. Вероятно, понимали — фидаин уже никуда не денется. Ракким попробовал нашарить нож, но быстро сдался. Взгляд его сфокусировался на полицейском с простреленной ногой, сидевшем неподалеку. Тот показал на себя, потом — на Раккима и снова на себя. А… вот кто в него попал. Приятно видеть человека, гордящегося результатом собственной работы.