Страница 64 из 65
На всякий случай она ввела в поле своего зрения еще один персонаж. Скучавшего у входа на оборонный завод собровца. Он курил на крыльце КПП и всем своим видом гарантировал соблюдение порядка и законности. Прямо к крыльцу, подняв веер пыли, подкатила иномарка. А с крыльца спустился и сел на переднее сиденье лысый, очень похожий на Хрущева человек.
Между тем, умный и придирчивый взгляд Юлии выделил и странно игравший блик в кустах на окраине завода. Будь она специалистом, то сразу определила бы прицел снайперской винтовки, направленный в сторону человека по имени Бекхан.
В это время в кафе «Тещины блины» скромно, но весело шла свадьба инженера Сергея Павловича Кошкина и студентки университета Вари Истоминой. На свадьбе присутствовали несколько коллег, Виталик с Леной, Дорохов и Китаев с семьями, неугомонная Мариловна и Гриша Корин. Не смогла прилететь из Германии только чета Рузских. Владимир Юрьевич проходил курс химеотерапии. Но менеджеры холдинговой компании подогнали на стоянку рядом с кафе новенький “Nissan-terrano” (на что Кошкин обиженно замахал руками, мол, крутые подарки для крутых), и вместе с ключами от него вручили молодоженам два мобильных телефона, которые тут же дуэтом разразились оркестровой полифонией, и чета Рузских поздравила чету Кошкиных.
Бекхан открыл багажное отделение, чтобы еще раз убедиться — с контактами на заряде все в порядке… Времени, чтобы уйти, оставалось немного.
* * *
Когда отстреляли в очередь тосты и поздравления, а от криков «горько» (в основном инициатива Дорохова, Китаева и рано захмелевшей Мариловны) действительно горчило на губах, умиленная официантка Нина тихо утирала слезы, а Сергей Павлович нежно шепнул Варе:
— Теперь мой подарок. Он необычный. Ничего не бойся. — В руках у него появился тот самый пульт. — Друзья! — обратился он ко всей компании. — Мы с Варей ненадолго исчезнем, можно?
— Дело молодое, — хитро прищурился Дорохов. — Моя бабушка говорила…
Что говорила бабушка Дорохова по этому поводу Кошкин и Варя уже не услышали. Они оказались в квартире Сергея Павловича прямо у стола, на котором тихо гудел генератор машины времени.
— Это то, что я думаю? — спросила Варя.
— Да. Мы с тобой в нашем будущем. Всего лишь на полчаса вперед. У нас есть целый город, в котором никто, кроме нас, не живет. Я назвал его Городом влюбленных и решил подарить тебе. Всякий раз, когда нам будет надоедать наш суетливый мир, мы сможем уезжать сюда на любое время! Хоть на год, потому что всегда есть возможность вернуться в минуту отправления.
— С ума сойти! Это же чудо!
— Сам не верю.
Сергей Павлович повлек Варю на балкон.
— Взгляни, жизнь придет сюда через двадцать девять минут! Здесь еще нет времени. Потому что время измеряется только людьми. Даже для других живых организмов оно не имеет такого значения. Времени здесь нет, а любовь есть! Здорово, правда?!
Полная тишина сделала голос Кошкина гулким и мистическим. Варя инстинктивно прижалась к нему и зачарованно смотрела на затаившийся в ожидании город. Только едва заметное движение облачных полей создавало здесь хоть какую-то видимость жизни. Ниже космоса — только ожидание, обратный отсчет.
— Если мы будем здесь только одни… Немного страшно…
— Ты мэр города! — торжественно и шутливо объявил Сергей Павлович. — Город открыт для всех влюбленных.
— Здесь, правда, больше никого нет?
— Абсолютно.
— Мы здесь одни-и-и! — крикнула в раскатистое пространство улицы Варя, и стены соседних домов многократно отразили последний слог. Дни-и-и… дни-и-и… дни-и-и…
Кошкин наклонился к нежной бабочке Вариных губ и закрыл глаза. Вместе с долгим поцелуем окончательно исчезло чувство времени. Зато остальные ощущения хотелось длить и длить. Варя аккуратно отстранилась первая.
— Мне все равно кажется, что кто-то смотрит. Может, Он? — посмотрела на небо. — Мы тут, как на ладони. Интересно, а что сейчас идет по первому каналу?
— Единственная проблема, — признался Кошкин, — по телевизору и радио — только шум эфира. По телефону — тоже.
Варя игриво пожала плечами:
— Не очень-то и жалко!
— Да совсем не жалко, — подтвердил Сергей Павлович.
— Надо возвращаться, там все-таки гости…
— А я думал…
— Потом, — нежно шепнула Варя.
— У меня идея! Мы сейчас вернемся в кафе, сядем за стол, а только потом переместимся в нужное время.
— Угу, но давай появимся на полчаса позже. Не люблю я этих застолий. Хоть немного вырежем… Требую монтаж, как жена режиссера!
— Давай, я тоже, честно говоря, не большой любитель праздников и официоза. Но так уж друзья настояли…
Кошкин поколдовал над пультом, и пространство рванулось в сторону. То, что они увидели мгновение спустя, заставило их в ужасе прижаться друг к другу. Варя вскрикнула.
На месте кафе дымились развалины… Окна ближайших домов были выбиты. Где-то далеко истошно ныли сирены. На крыльце КПП стонал раненый собровец. На месте, где еще полчаса назад была стоянка, зияла огромная воронка. На краю ее стоял торжествующий Бекхан, шепчущий в небо не то молитвы, не то заклинания. Испуганная девушка в красном изорванном платье показывала на него пальцем и кричала что-то несуразное. Вдалеке, опираясь на снайперскую винтовку стоял растерянный Алейхан. Круг времени и судеб замкнулся в этой точке. Здесь еще никого не должно было быть, но они были. Произошло какое-то жуткое смещение. Но произошло оно давно. Задолго до того, как Сергей Павлович Кошкин закончил работу над своей машиной. Десятки, а, может, и тысячи разрушенных причинно-следственных связей выбросили сюда свои незавершенные обрубки. Разумеется, и опыты Кошкина заканчивались здесь — в этой воронке. Здесь, по сути, должна была кончиться судьба инженера Кошкина, его друзей, близких и просто оказавшихся рядом людей.
— Бекхан! — надломленным голосом позвал Кошкин. — Бекхан! Я не знаю из какого ада ты опять выбрался, но ты все равно проиграл! Ты можешь возвращаться сколько угодно! Ты и такие, как ты! Любовь сильнее! Понимаешь, сильнее! Спроси у своего брата, если успеешь…
И, прежде чем Бекхан осознал тщетность своей мести, прежде чем он проклял всё и вся на свете и даже сами небеса, Кошкин и Варя исчезли, чтобы вновь очутиться за праздничным столом и услышать одобрительную фразу Василия Даниловича: «дело молодое».
* * *
Кошкин подошел к Дорохову и, стараясь сохранить внешнюю невозмутимость, скороговоркой прошептал ему на ухо несколько слов. Тот глянул на бледную Варю и потянул за руку Китаева.
Юлия ускорила шаг. Она увидела в багажном отделении красной, как и ее платье, «лады» то, что последнее время очень часто приходилось видеть по телевизору.
Алейхан задержал дыхание. «Пусть это будет мой последний выстрел», — молился он, стараясь не смотреть в горящие ненавистью глаза брата. «Может, он передумает? Главное — не упустить момент, когда он достанет пульт…» Бекхан, между тем, тяжелым, неторопливым шагом двигался прямо на ствол брата. Походка неандертальца, сказал бы антрополог. Откуда антропологу знать, как ходят в горах люди, чьи плечи оттягивает оружие и амуниция. Бекхан подходил все ближе…
Дорохов буквально вырвал из рук Алейхана драгуновскую винтовку с насечками на прикладе.
— Опоздаешь, — прошипел он.
И действительно, Бекхан вдруг резко, но картинно выбросил вверх руку, и в ладони сверкнул пульт дистанционного управления целой связкой фугасных бомб, под которой просели рессоры легкового автомобиля.
— Стреляйте! — в этот раз на долю секунды раньше выкрикнула в сторону собровца Юля, и тому не надо было повторять два раза.
Пуля Дорохова встретилась с его пулей в мертвом от ненависти сердце Бекхана. От неожиданности он выронил детонатор, и тот разлетелся на части. Прежде чем рухнуть на землю, Бекхан стекленеющим взглядом полным разочарования и удивления различил поднявшиеся фигуры Алейхана и Дорохова. День продолжался…