Однажды весной

Когда-то она сказал Свете: «Любая из нас могла бы оказаться на твоем месте». Безусловно, не любая. Это Ира отлично понимала, когда успокаивала Свету. Но все же некоторые могли бы. В параллельном классе, между прочим, была одна разбитная девчонка, которая смотрела на всех остальных свысока, потому что она уже успела… Но поскольку она была из неблагополучной семьи, то на нее махнули рукой. Даже Кошка, первый борец против «неуставных отношений», и та делала вид, что ей ничего не известно. Светка, конечно, другой случай наивная, романтичная, вот и попадает из огня да в полымя.

Ира еще раз нажала на кнопку звонка и, подождав немного, отправилась вниз. Она благополучно пересекла порог квартиры, не встретив на своем пути ни черную кошку, ни Егора Тарасова.

– Масло купила? – спросила мама, появляясь в поле зрения.

– Вот. – Ира протянула пакет.

Из комнаты выглянул папа с газетой в руках. – Ира, тебе Аня звонила, просила перезвонить, как только ты придешь.

– Уже! – крикнула Ира, взяла телефонный аппарат из коридора и пошла в свою комнату.

– Это я, – сказала Ира, как только услышала Анин голос в трубке.

– Хорошо, что ты позвонила, – отозвалась Аня, – я хочу тебе кое-что рассказать.

– У меня тоже есть что тебе сообщить, подружка.

Они не поссорились из-за Вани. И теперь Ира была безумно рада, что не присоединилась к молчаливому укору Туси и Лизы.

– Ты первая, – предложила Аня, будто предчувствуя, что речь пойдет о ее Волкове.

– В общем, я только что узнала, откуда Максу стало все известно.

– Ой!,– выдохнула Аня свое любимое междометие.

– Оказывается, Егор Тарасов каким-то образом подслушал разговор директора и Кошки. Ну, сама понимаешь, о чем шла речь. Видимо, в беседе упомянули Светку.

– Ясно. А он, значит, рассказал об этом своему лучшему дружку.

– Как говорили в былые времена, «В правильном направлении мыслите, товарищ», – пошутила Ира. У нее словно груз свалился с души, когда Аня залилась колокольчиком.

– Слушай, это здорово, но нужно девчонок посвятить в подробности.

– Разумеется, – согласилась Ира. – А ты не знаешь, где Светка пропадает?

– Говорят, родители перевели в другую школу.

– Как это? – изумилась Ира, подходя к окну вместе с телефоном.– В конце учебного года? – А что? Все может быть, – рассудительно сказала Аня. – Разве ты не знаешь, что Светкин отец – генерал? Наверняка у них есть связи … «Действительно, – подумалось Ире. – К тому же – такие обстоятельства».

Когда она задергивала штору, ей показалось, что в темноте промелькнула серебристая тень.

– Значит, Светке опять придется привыкать к новому классу. Хотя, скоро лето…

– Вот именно, – поддакнула Аня. – А мы завтра утром уезжаем в Рязань. На свадьбу к двоюродной сестре. Вернусь только в понедельник вечером.

– Ты об этом хотела сказать?

– Ну, об этом, и вообще… – пустилась было в пространное объяснение Аня, но Ира ее оборвала:

– Малышева, я тебя знаю, когда ты говоришь «и вообще» таким тоном, это значит, что произошло что-то исключительное. Что? – в упор спросила Ира.

– Мы с Ваней решили пожениться.

Ни много ни мало! Хорошо, что Ира сидела.

Она бы упала, это точно.

– Пожениться? – переспросила она, глупо улыбаясь.

– Ну не сейчас, конечно, – пояснила Аня вполне разумно, – а когда окончим школу, поступим в институт.

– А-а-а … – Ира вздохнула свободнее. – Это на здоровье. Решили, сколько у вас детей будет? – спросила она, чтобы привести подругу в чувство.

– Двое, – ответила Аня и опять рассмеялась. Да! Такое впечатление, что весь мир сошел с ума!

13

«Точно, весь мир сошел с ума, и я вместе с ним», – укоряла себя Ира, выходя из метро на станции «Черкизовская».

Иначе чем можно было объяснить то, что она все же оказалась возле вещевого рынка в двенадцать часов дня со спортивной сумкой в руках, где лежали блузки для продажи.

Ира плохо спала эту ночь. Ее грызли сомнения – правильно ли она поступает. Мучила совесть, что у нее снова появились тайны от родителей. Совершать ошибок не хотелось – но кому, спрашивается, будет вред, если она заработает немного денег? Никому, одна только польза: кто-то наденет новую кофточку и будет чувствовать себя красивой, а она пойдет заниматься в Школу искусств и будет чувствовать себя счастливой. Ну, почти счастливой… Без Ильи это было невозможно.

Торговля начиналась прямо у метро. Ира пристроилась возле женщины, торгующей постельным бельем. Следом за ней бородатый художник предлагал свои картины, сделанные из крошки янтаря, напротив – вьетнамцы торговали тапочками. И на всем протяжении пути к рынку кто-то что-то продавал… Раньше Ира не придавала значения тому, как много людей стоит с товаром на улицах, у магазинов, в переходах, и это помимо рынков и торговых палаток, что отвоевали себе территорию в недрах подземки. Теперь вот столкнулась с этим, потому что из разряда покупателей перешла в разряд продавцов. Ира поежилась, почувствовав себя не в своей тарелке. «Человек боится до тех пор, пока позволяет себе бояться», – внезапно вспомнила она слова Вики и решительно достала две блузки. Несколько минут она держала их в руках, отстранено глядя вдаль. И вдруг…

– Сколько стоит? – приценилась у нее проходившая мимо девушка. Она потрогала шелк, приложила блузку к себе. – Сколько ты хочешь за нее?

Ира занервничала, покрылась горячим румянцем. Стыдно, язык не поворачивается.

– Двести пятьдесят рублей, – сказала она, неожиданно назвав отпускную цену блузки.

– Беру! Такие в Коньково по триста двадцать рублей, – сообщила ей девушка и полезла в сумочку за деньгами.

Ира глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя. Она с удивлением смотрела на деньги двести пятьдесят рублей.

– О-о-о! Идет кровопивец! – внезапно дошел до ее сознания ворчливый голос соседки, торгующей бельем.

–•Кто идет? – переспросила она.

– Кто, кто! Конь в пальто! Здравствуй, милый, здравствуй, голубчик. – Тон женщины стал слаще меда, едва перед ними возник молодой светловолосый парень в пятнистой камуфляжной форме.

– Торгуете? – поинтересовался он, поигрывая дубинкой.

– Торгуем, – согласилась она, лучезарно улыбаясь.

– В неположенном месте, – одернул страж порядка, глядя исключительно на Иру. – Новенькая?

Ира прикусила нижнюю губу, предчувствуя неприятности.

Парень перевел взгляд на женщину.

– Вы ей разъяснили, что к чему?

– Не успела. – Женщина виновато потупила взор и обменялась с парнем непонятным жестом.

Ира сообразила, что он получил самую настоящую взятку.

– Пятьдесят рублей, – тихо сказал парень Ире.

Ира не стала делать вид, что не поняла, о чем идет речь.

– У меня нет пятидесяти рублей, – ответила она, торопливо запихивая блузку в сумку.

– А это что, фантики? – Парень метнул взгляд на деньги, зажатые в руке Иры. Видимо, смекнув, что девушка не будет ему отвечать и потихоньку улизнет, он строго сказал:

– Пройдемте в административное здание.

Там разберемся.

Катастрофа!

Именно это слово было написано на перепуганном лице Иры, когда блюститель закона вцепился в ее локоть и повел на территорию рынка. Ира готова была рвать на себе волосы. Дура! Ну дура и есть! Надо было отдать ему деньги и уходить. Ведь и так было ясно, что ничего у нее с этой торговлей не получится. А теперь?! Что же будет теперь?! Слезы набежали на глаза, стало трудно дышать.

– Вот, возьмите все деньги, – торопливо зашептала она срывающимся голосом, но, как оказалось, не слишком тихо и, главное, не вовремя.

– Ты что это, подкупить меня хочешь?! – зашипел «неподкупный» охранник рынка, заметив остановившуюся рядом патрульную машину, из которой выглянул его сослуживец.

– Помощь нужна? – спросил тот.

– Сам управлюсь.

Через двадцать минут Ира сидела на скамейке в какой-то двухэтажной хибаре, называемой административным зданием, а страж закона составлял протокол.