Мечты сбываются

Первым, кто поддержал ее в эти трудные минуты, был Толик. Он прибежал к ней в больницу, принес цветы, а она, дура, решила, что букет от раскаявшегося Тарасова. Бросилась писать ему записку с благодарностью. Даже попросила Лизу, с которой помирилась, поработать для нее почтальоном. И опять Толик выручил ее, вовремя отобрав глупую записку у своего бывшего приятеля.

Туся покачала головой. Как недавно все это было, а кажется, что прошла тысяча лет. Не стоил Егор этих рек слез, ни единой слезинки ее не заслужил! А вот Толик! Когда Туся узнала, что он в больнице, она испугалась, что сейчас умрет, и он так и не–узнает, что она любит его.

В конце коридора показалась полная пожилая нянечка. Она спешила к Тусе, смешно переваливаясь. – Беги скорее, он в пятой палате! – выкрикнула она, запыхавшись.

Туся вскочила со стула и побежала! В голове вертелась мысль, что Толику плохо, иначе зачем кричать: «Беги скорее!»

Туся распахнула дверь. Толик лежал на кровати и улыбался. Туся мгновенно успокоилась. Только змея опять выпустила жало: он ждал не тебя! Но Туся не обратила внимания на этот укол, главное, что капитан вполне бодр, если не телом, то, по крайней мере, духом.

– Я только сегодня узнала, – сказала она, делая несколько шагов к нему.

– От кого? – спросил Толик.

Странно. Они даже не поздоровались, удивилась Туся, начали разговор так, как будто она минуту назад вышла из комнаты и вернулась, чтобы сообщить ему какую-то новость.

– Макс Орлов сказал.

Они замолчали, глядя друг на друга.

– Цветы – мне? – спросил Толик.

– Ой, да!

- Тогда поставь их в вазу, пожалуйста.

Туся нашла вазу на подоконнике, налила воды. – Куда их поставить, может быть, возле окна?

– Нет, здесь, на тумбочке.

Туся сделала так, как он просил. Она расправила букет, подвинула его поближе, потом снова передвинула на середину тумбочки, отставив бутылку кока-колы В сторону. Больше она не могла не замечать его синяков, припухшей губы, повязки на груди.

– Сильно болит? – спросила она, дотронувшись до его плеча.

– Не очень. Знаешь, мне за время игры в баскетбол стал известен один проверенный метод борьбы с болью.

– Какой?

– Чем меньше о болячках вспоминаешь, тем меньше болит.

Он повернул голову, его подбородок коснулся ее руки. Тусю словно обожгло, она убрала руку – Капитан вроде бы не заметил ее смущения.

– Ты не думай, я скоро уйду, – торопливо заговорила она, сбиваясь, путаясь в словах. – Ты, наверное, Вику ждал… Просто, когда я. узнала, что ты в больнице, я не смогла… я думала, что умру…

Ну вот, она все сказала, теперь можно и уходить.

Тем более, что и Толик молчит и только как-то странно смотрит на нее.

– Наклонись ко мне, – внезапно попросил он. Туся нагнулась, она уже ничего не соображала, голова была будто в тумане. Наверное, он хочет ее о чем-то попросить?

Толик обхватил ее рукой за шею, притянул к себе и крепко поцеловал в губы. Сердце Туси пропустило удар, а потом забилось в сумасшедшем ритме.

- У меня с Викой все кончено, давно, в день финала, – прошептал он, отпуская ее.

Туся в изнеможении присела на кровать рядом с ним. Внутри у нее что-то начало предательски подрагивать.

– А у нас? – тревожно спросила она.

– У нас все только начинается, – ослепительно улыбнулся Толик и ласково сжал ее пальцы в своей руке.

– Завтра придешь? – спросил Толик спустя час.

Баба Маня уже пару раз заглянула к ним, намекая, что пора и честь знать.

– Конечно, приду.

– Во сколько?

– Часов в пять. Утром мне нужно быть на студии, – оправдывалась Туся, проводя рукой по волосам Толика.

Ей все время хотелось к нему прикасаться. И было заметно, что ему это нравится.

– Туся! – Толик прижал ее руку к груди, там, где билось его сердце. – Я теперь тебя никуда не отпущу, – сказал он серьезно. – Ты понимаешь, это навсегда.

– Навсегда. Как это здорово звучит. В этом есть что-то надежное, вечное. – Она улыбнулась ему, и тревога из его янтарных глаз исчезла. – Поправляйся, капитан, ведь скоро твой выпускной вечер.

– Теперь я быстро пойду на поправку, – заверил Толик. – У меня появился отличный стимул.

– Какой?

– Вот какой!

Туся вдруг оказалась в объятиях Толика, и они оба замерли в долгом, нежном поцелуе.

Дипломатичное покашливание заставило их отскочить друг от друга. Толик, тяжело дыша, откинулся на подушку, а Туся обернулась, поправляя растрепавшиеся локоны. Она была уверена, что к ним опять зашла баба Маня, но в дверях стояла мама Толика.

– Здравствуйте, – выдохнула Туся, чувствуя, как ее щеки заливает предательский румянец.

– Здравствуй, Наташа. Проведать пришла нашего героя? Вот и молодец! – Мама Толика вела себя так, будто ничего такого не видела. Она прошла в палату, поставила на стул сумку, принялась доставать из нее какие-то пакеты и баночки. – Я уж звонить тебе собиралась. А то он скис совсем.

– Мама!

– Вот именно, мама! А мамы на то и мамы, что бы все замечать, – мама обернулась через плечо, иногда…

Туся переглянулась с Толиком, он подмигнул ей, мол, не дрейф, прорвемся! Туся прикрыла ладошкой рот, чтобы не рассмеяться. Настроение у нее было просто отличное!

11

«Да! Именно так выглядят влюбленные, когда им отвечают взаимностью», – сказала себе Туся, увидев свое счастливое отражение в зеркале.

Она посмотрела на Лизу, стараясь понять, не разгадала ли та ее тайну. Но нет мысли подруги явно заняты чем-то другим. Интересно, чем же?

– Лиза, о чем ты задумалась?

– А?

– Бэ. О чем так размечталась, подружка? – насела Туся, чувствуя, что за этой рассеянностью скрывается нечто особенное.

– Мне позвонили из редакции.

Туся ахнула!

– Вот это да! И что хотят? – полюбопытствовала она, загораясь.

– Хотят напечатать мой рассказ.

- И?

– Нужно заключить какой-то договор. Я в этом не разбираюсь.

На Лице Лизы появилась растерянность. Кажется, она уже и сама была не рада, что послала свой рассказ в редакцию.

– Ничего, разберешься. Я же разобралась со студийной кухней, – успокоила Туся с присущей ей самоуверенностью. – Ну что, идем?

– Идем.

Лиза отодвинула Тусю от зеркала, чтобы хоть мельком взглянуть на себя. Все же они собирались не куда-нибудь, а в Останкино. Для Туси это был первый рабочий день, а вот Лиза отправлялась на «фабрику грез» на экскурсию. И все благодаря Константину Сергеевичу, который оказался не только режиссером молодежного сериала, где должна была сниматься Туся, но и хорошим знакомым Тусиной мамы.

– Когда войдем в студию, ты сядь в заднем ряду, будто ты одна из нас, – учила Туся, проходя мимо голубых елок, посаженных у входа.

Лиза кивнула.

– Как только закончится знакомство и распределение ролей, Константин Сергеевич проведет нас по павильонам. Там безумно интересно. Увидишь, где снимаются наши криминальные сериалы, – тарахтела подруга, заходясь от восторга. -•А знаменитостей там сколько! С ума сойти можно! Я уже и Харатьяна видела, и Буйнова, и Амалию Мордвинову…

– Кто такая? – спросила Лиза.-

– Ну ты даешь! – Туся посмотрела на нее так, будто она свалилась с Луны за компанию с Бибигоном, одним из героев детских книжек Чуковского.

– Смотрела сериал «Охота на Золушку»?

- Нет.

– А «Самозванцы» на ТВЦ?

– Смотрела несколько серий! – обрадовалась Лиза, что не оказалась такой уж отсталой. – Вот., Она там играет Нину…

– А-а, – уважительно произнесла Лиза. Несколько минут спустя они уже находились в студии, где собралось человек пятнадцать молодежи, почти весь будущий 10 «Б».

Вошел Константин Сергеевич, вместе с ним весьма странная личность – девушка с ярко красными волосами, которую Туся назвала «хлопушкой». В руках у нее была толстая папка.

– Почему «хлопушка»? – Лиза дернула подружку за рукав, чтобы привлечь ее внимание.

– Вообще-то, ее зовут, – она озорно блеснула глазами, – только не упади в обморок… Серафима. А «хлопушка» – это ее профессия.