Право на поражение

— Вы вот представляете? Я два года удерживаю крестьян от бунта, да и то только потому, что сам не шибко верю во всяких там богов, вечный покой для душ на том берегу и подобную чушь. Уважаю, но не верю. Подданных я уговорил, что лучше отдавать тела мертвых, чем расплачиваться множеством новых смертей. А сейчас? Что я им скажу сейчас? Их же не на службу забирают! Двух в год из сотни! Да мне весной понадобится сразу двадцать душ на плаху положить!

В этот момент слуга поднес ему бутылку вина, похоже, самого дорогого, что нашлось в заведении, и бокал. Сингар отпихнул бокал в сторону, и схватился за бутылку. В последний момент слуга еще успел избавить бокал от падения, а высокородный уже пил, прямо из бутылки, захлебываясь, глоток за глотком, и не успокоился, пока не осушил ее почти полностью.

— Поесть готово? — уже спокойней спросил он. — Давай, хозяин, сильно не выдумывай, тащи что есть, с твоей изысканной кухней мы позже разберемся.

Сингар сел, подперев щеки ладонями, и уставился на Моряка. Немного помолчав, спросил:

— Как думаешь, наемник, что мне делать? Бросить все это, пока меня самого через ворота не повели? Или лобызать сапоги мертвых властителей …, — Сингар опустил свой голос до шепота, — лишь бы самому жить припеваючи. Но тут видишь, это же мои подданные. Я за ним перед старым королем клятву давал. А новых никаких клятв и не брал, кстати. Так и не сподобился дворян собрать, чтобы присягнули на верность. Не нужна ему, видать, наша верность.

— А что вы сами думаете, уважаемый? — Мугре не слишком хотелось подталкивать дворянина на тот путь, который для себя самого он считал единственно правильным. Потому что правильный путь в текущей ситуации почти наверняка привел бы Сингара к смерти. — Что сейчас лучше, и для вас, и для ваших подданных?

— Да ничего! Провалиться сквозь землю и не высовываться оттуда лет сто, пока не сдохнет… кто-нибудь. Не знаю я, что делать. Остается только осесть где-нибудь на границе, а подданным негласно разрешить уходить.

— Куда уходить? На запад в болота?

— Ну, или на восток, в степи. Среди кочевников, кажется, им сейчас будет спокойней, чем на собственной земле.

Сингар на глазах хмелел, выпитое вино быстро ударило его в голову. Опьянение, как ни странно, заставило его замолчать. Весь оставшийся вечер он так и просидел, жуя все, что приносили служанки, и продолжая щедро разбавлять съеденное следующей бутылкой вина. На этот раз он пил уже из бокала. Только в конце вечера, уходя в приготовленную для него постель, Сингар спросил, как будто и не прерывал разговор:

— Да вот только, сколько из них дойдет до сабель кочевников? Когда скелеты на каждом перекрестке?

Им оставалось два дня пути, когда они встретили патруль. Вообще, чем ближе они подходили к столице, тем больше солдат они встречали, и мертвых, и еще живых. Но все предыдущие патрули велись либо красноперыми, либо обычными людьми. И все они не шибко обращали внимание на путников, двигающихся в сторону столицы. Похоже, что основной задачей патрулей стало даже не обеспечение безопасности дорог, или предотвращения проникновения лазутчиков, которым неоткуда было взяться, а как раз наоборот — удержание населения от миграции куда-нибудь подальше от столицы.

Пару раз они видели горящие деревни. Показательных казней не было нигде — в этом смысле, король берег и ценил своих подданных. Если смутьянов можно было захватить живыми — то их брали живыми, если они умирали, то и в этом случае — они по-прежнему были ценны для своего правителя.

Но этот патруль был другой. Этот патруль вел некромант. Виктор спрятался за каретой, что он, впрочем, делал всегда при приближении встречных, и постарался заглушить все мысли. Если некромант слаб или недостаточно опытен, то он мог и пропустить искру магии, находящуюся неподалеку.

Как вообще Затворник набрал и обучил себе последователей, магу пока было непонятно, но, в любом случае, он не думал, что за некромантом пошли опытные маги. Скорее всего, он нахватал всех, кто обладал хоть каким-то даром, и обратил в свою веру. Как ни прискорбно было думать об этом, но, после невольного изучения некромагии, Виктор мог сказать, что обучить новичков азам в ней значительно легче, чем в тех дисциплинах, в которых развивались обычные маги.

Более того, на базовом уровне это даже не требовало магических сил, а заклинания не требовали маны — лишь правильного соблюдения зловещих ритуалов. Зачем Затворнику было выпускать такое зло наружу, оставалось только догадываться. Виктор подозревал, что одно неотделимо от другого — как только Затворник начал заниматься запрещенной магией, она потребовала от него кое-что взамен.

Но насущной проблемой оставался некромант. Виктор почувствовал его присутствие, но не мог точно определить силу соперника. В любом случае, она была на грани — невозможно было сказать, сможет ли тот вычислить Виктора или нет — это зависело уже от опыта некроманта.

Увидев, как ведет себя Виктор, Мугра отступил чуть назад, с левой стороны кареты, и пошел вровень с Виктором, прикрывая его с этой стороны. С правой — тот же самый маневр повторил Рем, отстав от Дормуда, с которым болтал до этого. Впереди Брентон замедлился, правда, по своим соображениям, и пошел слева от первой из лошадей, что тащили карету. Первым патруль должен был встретить Вар, на лошади, как и полагалось представительному телохранителю высокородного. Потом, в случае, если патруль вели живые, иногда приходилось подключать слугу Сингара вместе с его кошелем, чтобы на месте разобраться с претензиями стражников.

К этому моменту Фантом и Ким должны были зайти к патрулю в тыл, чтобы, при необходимости, атаковать сзади.

Аль'Шаур чуть поотстал, и шел в десятке шагов позади кареты, так, чтобы иметь пространство для перемещения в любую сторону.

Некромант насторожился, еще даже не дойдя до телеги, делая шансы мирного исхода ничтожными. Варн начал что-то говорить, но одетый в серый плащ с капюшоном глава патруля не ответил, пройдя мимо охранника. Тогда Вар чуть возвысил голос, пытаясь привлечь внимание некроманта. Тот лишь сделал неопределенный жест рукой, и один из живых патрульных ткнул Вара тупым концом копья. От неожиданности охранник вылетел из седла и свалился на землю, но некромант и на это не обратил ровно никакого внимания, медленно обходя телегу.

На лице серого плаща читалось легкое удивление. Видимо, ему нечасто приходилось чувствовать рядом владельца магии. Брентон прикинул количество патрульных — некромант, трое живых, с две дюжины мертвецов. Столица была близко, — и мертвецы выглядели свеженькими. Свеженькими и одетыми в неплохие доспехи. Не просто неплохие, но и правильные — значительно укрепленный позвоночник (похоже, что доспех прибивали прямо к телу, вшивали стальными скобами), стальное кольцо на шее. Шлемов не было — для устрашения, но это стальное кольцо объединялось с широкой полоской на затылке каждого из мертвых. Все ключевые места на мертвецах были прикрыты — и ни одного из них невозможно было быстро упокоить окончательно.

Брентон прикидывал и так, и этак, но по всему получалось, что мертвое воинство придется сначала калечить, а уж потом добивать до полного упокоения.

По поведению некроманта всему отряду было ясно, что просто так с этим патрулем они не разойдутся. Но все медлили, ожидая команды Виктора. Надеялись на то, что в последний момент некромант решит, что ему почудилось, и пройдет мимо. На то, что обойдется очередной горстью монет. Поэтому Брентон лишь посторонился, чтобы дать некроманту пройти, и не получить при этом зуботычину. К тому же, Брентону было на руку попасть сразу в гущу врагов, в особенности, если часть мертвецов окажется к нему спиной.

Двое живых пристроились сразу за командиром, прикрывая его и отрезая от Гнома. С живыми было легче — Брентон скосил глаз и прикинул незащищенное шлемом место на шее у патрульного, которое прекрасно подходило для того, чтобы отправить его к праотцам, одновременно упокоив от возвращения.