Право на поражение

Брентон чуть отступил в сторону, пропустил несущегося во весь опор мертвеца мимо себя, и наискосок ударил секирой, перерубив упырю позвоночник. Потом подошел, и на всякий случай отрубил у мгновенно переставшего шевелиться трупа голову.

— Останавливаться будем? — буднично спросил Мугра у высунувшегося было из кареты Сингара.

— Нет, — решил дворянин, — не будем. Только сбросьте труп в кусты, чтобы уж совсем на виду не валялся. — И, уже прячась обратно в карету, добавил: — К слову, я рад, что не ошибся в своем решении.

К концу третьего дня пути они увидели дым на горизонте. Сингар, как раз решивший размять ноги, покачал головой:

— Я собирался остановиться в городке, в часу пути. Но что-то мне подсказывает, что нам с вами придется искать новое место для ночлега, а то и вовсе ночевать в лесу.

— Я умею делать прекрасные шалаши, ваша милость, — откликнулся Мугра.

С полчаса они шли в полном молчании, пока, наконец, не наткнулись на очередной патруль. Два десятка скелетов, ведомых единственным живым воином, стояли на развилке дорог, перегородив путь к городу.

— Что случилось, благородный гвардеец? — Сингар сразу взял инициативу в свои руки.

«Гвардеец» жизнерадостно улыбнулся:

— Да тут местные, ваш мил, взбунтовались. — Мечник настолько коверкал обращение к дворянину, что как будто специально вызывал в нем раздражение. Судя по всему, к дворянам у подданных некроманта не оставалось ни капли уважения. — Они тут налоги спрятали, ну все как обычно. Уничтожили они ценности, принадлежащие его величеству. Ну что ж, дело житейское, сборщики, как всегда, выбрали полсотни живых, раз такое дело. Городок то немаленький был, ваш мил. Ну а дальше — больше. Странные людишки, не понравилось им, что живых забирают, взбунтовались. А чего бунтовать? — Не надо было мертвых тогда прятать, правда ведь, ваш мил?

Стражник внимательно и чрезвычайно доброжелательно взглянул в глаза высокородного. Так доброжелательно, что Сингар отвел взгляд:

— Конечно, гвардеец, конечно. Подать — это святое. Я вот всегда плачу ее вовремя, сборщики еще ни разу не жаловались.

— Это вы молодец, ваш мил. — Казалось, что простой стражник сейчас покровительственно похлопает по плечу дворянина. Но стражник сделал другое:

— А то ведь знаете, как бывает. Сначала подать прячут, потом бунтуют, потом мои скелетики приходят. — Стражник неожиданно выдернул меч из ножен и тряхнул им высоко над головой. Все скелеты, как один, тут же подняли оружие и сделали шаг в сторону отряда.

Сингара просто отнесло назад от испуга, прямо за спину Мугры. Но стражник уже поднял другую руку с отрытой ладонью, останавливая свое воинство. И снова разулыбался:

— Они у меня ребята послушные, но резвые. Знаете, сколько я с ними бунтов видел? Наверное, кто-то из тех бунтовщиков сейчас в городе, остатки живых вылавливает.

— И что с городом? — из-за спины Мугры спросил дворянин.

— А, — беспечно махнул рукой стражник, заодно отправляя скелетов обратно на пост. — Как всегда. Всех, кого возьмут живьем — так живьем через ворота и прогонят. Остальных — в штабеля, до поры до времени. Хорошие времена настают! Скоро моих скелетиков обратно в могилы положат, пожалуй. Вы бы видели высоту штабелей вокруг дворца! Скелетики ребята хорошие, а мои еще и сделаны добротно, но все же неповоротливые они. А вот дадут мне нормальную мертвечинку, вот тогда другое дело.

Мугра видел, что рвение к службе со стороны стражника вызывает все более яркие багровые пятна на шее у Брентона, поэтому быстро перевел разговор в другую плоскость:

— А нам же как? Мы там переночевать собирались.

— Переночуете в Залесках. Они поменьше, но тоже с трактиром. Я всех туда отправляю. Хотя, что я говорю — вы же первые, кого я сегодня вижу.

Стражник осклабился.

Сингар после пережитого поспешил забраться в карету. Но как только они двинулись в путь, гвардеец снова махнул рукой, и скелеты снова шагнули вперед:

— А грамоту дорожную не покажете? Куда вы это так спешите?

Сингар высунулся из окна, выпучив глаза:

— Какую грамоту? Опять новый закон?

— Да, — важно кивнул стражник. — Надыть и вышел. Как же вы без грамоты, а еще высокородный?

Стражник сокрушенно покачал головой:

— Даже и не знаю, что же с вами делать. Люди вы вроде законопослушные, а тут такое…

Сингар вздохнул и махнул рукой слуге. Слуга тут же спешился, отцепил от пояса кошель, и, заботливо взяв стражника под руку, начал что-то ему втолковывать. Судя по всему, и брать, и давать мзду в Сунаре умели виртуозно.

Они отошли в сторону Залесок на полтысячи шагов, и стражник со своими скелетами уже скрылся за поворотом, когда Брентон приостановился:

— Мне тут задержаться надо ненадолго. Я вас догоню.

— Да, — кивнул Виктор, — я с тобой задержусь тоже. Чтобы ты побыстрее все дела решил.

Мугра обернулся и прошипел, так, чтобы слышали только свои:

— Сдурели? За нами и так след от самых гор. Вы хотите, чтобы на нас всех собак спустили? Таких идиотов здесь толпы, со всеми не поквитаетесь.

— Тоже верно, — вздохнул Брентон. — Я бы, конечно, под ограбление все подвел, но лучше не рисковать.

Виктор вздохнул вместе с Гномом.

Залески не встретили их ничем особенным, кроме глашатая. Первого глашатая, которого они увидели в Сунаре.

Сам глашатай не представлял из себя ничего особенного, но вот то, что именно он озвучивал, не могло не вызвать интерес у отряда.

Пока мальчишка, присланный трактирщиком, распрягал лошадей и уводил их в стойло, они стояли на небольшой площади городка и слушали новые приказы короля-затворника.

Слушали они не с начала, но потеряли от этого немного — похоже, что глашатай надрывался по кругу. Наверное, поэтому они оказались чуть ли не единственными слушателями на быстро темнеющей площади. Судя по всему, жители успели вдоволь насладиться сведениями о нововведениях в королевстве.

— … Несанкционированные дуэли, драки с холодным оружием и другие подобные схватки между жителями запрещены. Все участники дуэли будут наказаны проходом через Ворота, включая всех свидетелей, не доложившим страже о нарушении. Санкционированные дуэли должны проходить в присутствии стражи, и только после того, как дуэлянты получать печать бессмертия…

— … Арена ждет настоящих героев! За первый выигранный бой вы получаете десять серебряных! За второй — двадцать! После пяти боев вы получаете по золотому за каждый следующий бой и можете претендовать на место в личной гвардии короля — и станете бессмертным героем нашего королевства! …

— … Смутьяны и недовольные мешают процветанию нашего королевства! Хотя на дорогах стало спокойней, и верные подданные живут в процветании и довольстве, не всем нравится то, как жизнь в королевстве меняется к лучшему. Мы вынуждены незначительно повысить подати. К ряду текущих требований, простых и справедливых, добавляется подать живыми. Мы рекомендуем выбирать преступников, или людей, от которых поселение хочет избавиться. Живые попадут в элитные отряды короля, и смогут обеспечивать еще большую безопасность наших граждан…

— Чего?!

Восклицание Сингара прозвучало на пустынной площади так громко, что глашатай слегка вздрогнул и на мгновение запнулся. Но лишь на мгновение. Похоже, что он привык к некоторому неудовольствию населения и к не совсем спокойной реакции на отдельные части провозглашаемых им приказов. Поэтому считал, что его дело — читать бумагу, а другие, например, стражники, сумеют разобраться и учесть все пожелания подданных к государю.

— … Текущая подать живыми установлена в одну душу на сто подданных, по весне и после сбора урожая.

— Да вы представляете, что тут скоро будет? — Сингар говорил уже тише, а слуги понемногу утягивали его внутрь трактира, чтобы не привлекать дополнительного внимания. Сингар повернулся к Моряку, похоже, единственному, кто сейчас прислушивался к тому, что говорит дворянин. Остальные были больше озабочены тем, как поскорее уйти с улицы: