Страница 128 из 191
Я тем охотнее отказываюсь от требования дальнейшего расследования, что меня интересовал не вопрос о наказании господ унтер-офицеров, а только то, чтобы они услышали из уст своих командиров напоминание о пределах их функций.
Что касается Вашего любезного заключительного замечания, то «Neue Rheinische Zeitung» своим молчанием об имевших место в последнее время трениях среди самих военных показала, насколько она считается с нынешним возбужденным состоянием умов.
Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXV, 1934 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
55
МАРКС — ИОСИФУ ВЕЙДЕМЕЙЕРУ [458]
ВО ФРАНКФУРТ-НА-МАЙНЕ
[Бинген, 1 июня 1849 г.]
Дорогой Вейдемейер!
От своегоимени и от имени Фрейлигратая прошу тебя привлечь к суду издателя, перепечатавшего стихотворение Фрейлиграта, и потребовать возмещения убытков.
Моим главным поверенным в делах является Ст. А. Наутв Кёльне, которому прошу тебя написать об этом деле.
Vale faveque {631} .
К.Маркс
Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXV, 1934 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
56
МАРКС — ИОСИФУ ВЕЙДЕМЕЙЕРУ
ВО ФРАНКФУРТ-НА-МАЙНЕ
Париж, 13 июля [1849 г.]
45, Rue de Lille Адресовать г-ну Рамбо
Дорогой Вейдемейер!
Дронке, надо полагать, уже написал тебе, что ты должен сбыть красные экземпляры газеты [459]за любую цену.
Я сижу здесь со своей семьей без гроша. И все же мне представился случай, благодаря которому я за несколько недель мог бы заработать 3000–4000 франков. Дело в том, что моя брошюра против Прудона {632} , которой последний старался всяческими средствами не дать хода, начинает иметь здесь успех, и от меня зависит протащить рецензии о ней в важнейшие газеты, так, чтобы оказалось необходимым второе издание. Но для того чтобы это принесло мне выгоду, следовало бы скупить все имеющиеся еще в Брюсселе и Париже экземпляры, чтобы сделаться их единственным владельцем.
Имея 300–400 талеров, я мог бы произвести эту операцию и в то же время продержаться здесь первое время. Ты мог бы, пожалуй, оказать мне в этом содействие следующим образом.
Одна дама в Реда, с которой связан также и Люнинг, послала в свое время 1000 талеров Карлу Посту для «Neue Rheinische Zeitung», однако взяла их обратно, когда эта газета погибла. Нельзя ли было бы побудить ее через твое посредство выдать эту ссуду? Я считаю себя тем более вправе на такую помощь, что я вложил в «Neue Rheinische Zeitung», которая ведь была партийным предприятием, свыше 7000 талеров.
Если можешь, займись этим делом, не сообщая о нем, однако, другим. Скажу тебе одно: если я не получу откуда-нибудь помощи, я погиб, так как здесь находится и моя семья, и последняя драгоценность моей жены уже отправилась в ломбард.
Ожидаю немедленного ответа.
Твой К.Маркс
Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., то. XXV, 1934 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
57
ЭНГЕЛЬС — ЖЕННИ МАРКС
В ПАРИЖ
Веве, кантон Во, 25 июля 1849 г.
Дорогая г-жа Маркс!
И Вы и Маркс, вероятно, удивляетесь, что я так долго не подавал о себе вестей. Вот причины этого. В тот самый день, когда я написал Марксу (из Кайзерслаутерна), пришло известие, что Хомбург занят пруссаками и, таким образом, сообщение с Парижем прервано. Отослать письмо было уже невозможно, и я отправился к Виллиху. В Кайзерслаутерне я держался в стороне от всякого участия в так называемой революции [460]; но когда явились пруссаки, я не смог воспротивиться соблазну принять участие в военных действиях. Единственным офицером, который чего-либо стоил, был Виллих, — поэтому я пошел к нему и сделался его адъютантом. Я участвовал в четырех сражениях, из которых два — особенно при Раштатте [461]— были довольно серьезными. Я убедился, что хваленое мужество в атаке — самое заурядное качество, которым может обладать человек. Свист пуль — сущие пустяки, и, хотя мне пришлось наблюдать немало трусости, я за всю кампанию не видел и дюжины людей, которые держали бы себя трусливо в бою.Зато сколько «храброй глупости»! Так или иначе, я счастливо миновал все опасности, и в конце концов хорошо, что один из сотрудников «Neue Rheinische Zeitung» принимал участие в боях, потому что вся демократическая сволочь была в Бадене и в Пфальце и теперь хвастается подвигами, которых она не совершала. Опять поднялся бы крик, что господа из «Neue Rheinische Zeitung» чересчур трусливы, чтобы сражаться. Однако из всех господ демократов никто не принимал участия в боях, кроме меня и Кинкеля. Последний записался в наш отряд стрелком и держался неплохо. В первом же бою, в котором ему пришлось участвовать, он был легко ранен в голову и попал в плен.
После того как наш отряд прикрыл отступление баденской армии, мы перешли в Швейцарию на сутки позже всех остальных и вчера прибыли сюда, в Веве [462]. Во время кампании и пока мы шли по Швейцарии, у меня не было никакой возможности написать ни строчки. Зато теперь я спешу подать весть о себе и скорее написать Вам, тем более, что где-то в Бадене я слышал, будто Маркс арестован в Париже. Мы совершенно не видели газет и потому ничего не смогли узнать. Я так и не смог проверить, правда это или нет. Вы представляете себе поэтому, как я встревожен; я очень прошу Вас как можно скорее успокоить меня, сообщив о судьбе Маркса. Я не слышал, чтобы слух об аресте Маркса подтвердился, а потому все еще надеюсь, что это неправда. Однако я почти не сомневаюсь в том, что Дронке и Шаппер сидят. Итак, если Маркс еще на свободе, перешлите ему, пожалуйста, это письмо и попросите его немедленно мне ответить. Если в Париже он не чувствует себя в безопасности, то здесь, в кантоне Во, он мог бы жить вполне спокойно. Само правительство называет себя красным и объявляет себя сторонником непрерывной революции. То же самое в Женеве. Там находится Шили из Трира, который был одним из командиров в майнцском отряде.
Как только я получу из дома немного денег, я направлюсь, вероятно, в Лозанну или в Женеву и там решу, как дальше быть. Наш отряд, который храбро сражался, надоел мне, и делать мне здесь нечего. Виллих в бою храбр, хладнокровен, он действует умело, быстро и правильно ориентируется в обстановке, но вне сражения это — более или менее скучный идеолог [463] и «истинный социалист». Большая часть людей из отряда, с которыми можно было поговорить, разбрелась в разные стороны.
Если бы только у меня была уверенность, что Маркс на свободе! Я часто думал о том, что под прусскими пулями я подвергался гораздо меньшей опасности, чем наши в Германии и, в особенности, Маркс в Париже. Избавьте же меня скорее от этой неизвестности.
Ваш Энгельс
Адрес: Ф.Энгельсу, немецкому эмигранту, Веве, Швейцария. (Если можно — в конверте до Тионвиля или Меца.)
Впервые опубликовано в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und K.Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913
458
в конце мая 1849 г. Маркс и Энгельс, совершавшие поездку по Юго-Западной Германии после прекращения издания «Neue Rheinische Zeitung», направились из Пфальца в Бинген. Отсюда Маркс в первых числах июня отправился в Париж (см. примечание [152]). — 441.
459
Речь идет о последнем, 301-м номере «Neue Rheinische Zeitung» от 19 мая 1849 г., напечатанном красной краской. — 442.
460
Энгельс имеет в виду германскую кампанию за имперскую конституцию (см. примечание [153]). — 443.
461
Речь идет о последнем сражении баденской революционной армии с прусскими войсками, происходившем 29–30 июня 1849 г. при Раштатте. Остатки баденской армии, осажденные в крепости Раштатт, капитулировали только 23 июля. — 443.
462
После поражения баденско-пфальцского восстания отряд, в котором сражался Энгельс, 12 июля 1849 г. перешел границу Швейцарии. — 443.
463
ИдеологамиМаркс и Энгельс называли философов, социологов, историков, которым было свойственно идеалистическое представление о самостоятельной роли идей, непонимание зависимости мышления, сознания от материальной действительности. — 444.