Страница 18 из 82
Он рассмеялся. Смех перекрыл другие звуки, и в этот момент Рафаэла еще больше прониклась уверенностью, что инспектору можно доверять.
– Я нездешний, – сказал Фальконе, – и не уверен, что хорошо представляю, какие правила действуют в Венеции.
– Об этом позабочусь я. Давайте договоримся сразу, Лео. Никто ничего не должен знать. Ни мои братья. Ни ваши подчиненные. В этом городе никогда не умели хранить секреты. Я хочу, чтобы сейчас было по-другому.
– Хорошо. Итак, что вы от меня хотите?
Она заколебалась.
– Скажите, что вы думаете?…
– Я не могу переходить некоторые границы, – осторожно предупредил он.
– Понимаю.
– Когда?
– Только не при моих братьях, Лео. Будем вести себя так, будто сегодняшнего разговора не было.
Ее охватило приятное волнение. Тепло волной прокатилось по телу. Рафаэла поняла, что краснеет, и оттого почувствовала себя виноватой.
– Потом…
– Завтра вечером Мэсситер устраивает прием в вашем выставочном зале.
– Вот как?
А ей ведь никто ничего не сказал, хотя уж Микеле наверняка в курсе.
– Я думал, вы тоже приглашены.
– Мы не слишком общительны. Обычно. Вы сказали – прием? – Невероятно. Что надеть? Черное? Или нет? – Не думаю, что это уместно, Лео. В нынешних обстоятельствах…
– Уместно или неуместно, но, на мой взгляд, вам нужно там быть. Я хочу, чтобы вы пришли. Это важно. Кроме того…
Он говорил твердо, однако не так, как Микеле. Без принуждения, без угрозы. Наверное, подумала Рафаэла, у Лео Фальконе есть свои причины желать ее присутствия.
Она попыталась представить, что он делает там, на вечно многолюдной набережной у Ла Пьета, откуда на Мурано каждый час отправляются скоростные катера.
– Есть кое-что еще, – добавил инспектор, резко меняя направление разговора. – У Беллы или кого-то из членов семьи был сотовый телефон?
– Нет. А почему вы спрашиваете?
– Просто так.
Просто так? Полицейские никогда не задают вопросов просто так.
– Я вам не верю, Лео. А мобильный телефон… в нем нужды не возникало. Так почему вы спрашиваете?
– Боюсь, ничего определенного. Пока блуждаю в темноте. Проверяю кое-какие догадки. – Голос зазвучал устало. – Вы можете что-то предложить?
– Нет. – Это дело семейное, подумала она. Посторонних в такие не пускают. – Есть, пожалуй, кое-что, что вам следует знать. В любом случае рано или поздно вы это откопаете, ведь полиция ничего не забывает.
– Если только…
Она ощущала его нетерпение.
– Был один неприятный случай. Много-много лет назад. С Беллой и ее братом. Больше ничего не скажу. Я бы и этого не сказала, но знаю, что если не я, то кто-то другой все равно вам расскажет. Полагаю, в квестуре Альдо Браччи хорошо знают. О себе, к счастью, я этого сказать не могу.
– Я наведу справки.
– Да, займитесь. Что еще вы хотели бы узнать?
– Расскажите о Хьюго Мэсситере.
Вопрос ее удивил.
– Неужели вы действительно ничего о нем не слышали?
– До сегодняшнего дня – нет. Теперь я знаю, что он очень богат. Очень влиятелен. И что на протяжении нескольких лет в Италии этот джентльмен считался персоной нон грата.
– О нем писали во всех газетах! Вы должны помнить. Был ужасный скандал. Речь шла о музыке… одном чудесном музыкальном произведении… да, я его слышала. Говорили о краже, нарушении авторских прав. Потом выяснилось, что он ни при чем. Похоже, его обманула какая-то парочка, англичанин с подружкой.
– Я так и понял. И еще кое-кто погиб.
Этого она не помнила. А вот музыка запала в память. Одно время ее часто играли для туристов профессиональные оркестры, и мелодия стала чуть ли не популярнее «Времен года». По крайней мере звучала определенно свежее.
– Да, кто-то погиб. Но Хьюго Мэсситер тут ни при чем. В газетах именно так и написали. В противном случае он никогда не вернулся бы в Венецию, ведь так? Вы – полицейский. Вы должны знать о том случае больше, чем я.
– Должен, – согласился Фальконе. – Итак, завтра?
Рафаэла посмотрела на кастрюлю с пастой, на облачко пара, выплывшее в окно и устремившееся к железному ангелу, в руке которого снова пылал факел. Огонь бился на ветру, мигал, затухал и вспыхивал, пожирая газ, на оплату которого у них не было денег. Сколько раз стояла она здесь, готовя ужин? Сколько лет жизни провела в этой кухне?
Завтра для разнообразия братья приготовят себе сами.
Глава 9
Робко держась за руки, Ник Коста и Эмили Дикон прошли от скромной квартиры в Кастелло до набережной у парка Джардини. Отсюда до облюбованного Перони ресторанчика, притаившегося на тихой улочке за Арсеналом, оставалось не больше десяти минут. Оба хотели побыть наедине, на что за обедом в компании Перони и Терезы, а также напросившегося пятого лишнего, Лео Фальконе, рассчитывать не приходилось.
Заметив свободный столик на открытой террасе, Эмили повернула к нему. Они заказали по чашке кофе, в цену которого хозяин, очевидно, включил и прекрасный вид на лагуну. Оранжево-желтый диск солнца скатывался с растянувшихся вдоль далекого горизонта холмов, и на всем – лагуне, городе, отражениях зданий в колышущейся воде – лежал его теплый, густой отсвет. Время от времени, когда выдавался свободный вечер и дел не намечалось, Коста садился в моторку самого неторопливого первого маршрута и совершал прогулку по Большому каналу, любуясь этим ненавязчивым чудом, совершаемым на глазах туристов и привлекавшим иногда даже отдельных венецианцев.
– Расскажи о деле, Ник, – предложила Эмили. – Что можно. Должно быть что-то важное, если вам перенесли отпуск.
Коста никогда не позволял себе забыть, что в ее жизни происходит фундаментальный сдвиг, что она старается отринуть прошлое агента ФБР, изгнанного со службы за неподчинение, и найти себя на поприще архитектора в чужой пока стране. Старая кожа слезала медленно, да и куда денешь врожденное любопытство и самолюбие, заставляющее воспринимать любую проблему как вызов. То были лишь два аспекта ее сложной, многогранной личности, неизменно волновавшей воображение Косты.
– Дело… – Он помедлил, думая, как сформулировать первые впечатления. – Дело обычное. Семейное. Муж убивает жену, а потом тоже погибает. То ли намеренно, то ли по случайности. Мы пока не знаем.
– Получается, все просто.
Но это же Венеция, подумал он. Или, точнее, Мурано. Место, где перед чужаками, пусть даже следователями, никто не спешит открывать двери.
– Похоже, что да. Кстати, мы приглашены на вечеринку завтра вечером. К Хьюго Мэсситеру. Тому англичанину с катером. Имя знакомо?
Эмили недоуменно пожала плечами.
– Нет. А должно?
– Лет пять назад оно было на слуху в связи с одним скандалом.
– Пять лет назад я была в Вашингтоне, – напомнила Эмили. – А скандал… Без скандалов сейчас ничто не обходится.
Он опустил глаза.
– Извини, Ник. Такты думаешь, что я действительно могла о нем слышать?
– Я по крайней мере слышал. И собираюсь ознакомиться с его досье подробнее. Мэсситер считает себя здесь большим игроком. Сейчас планирует купить островок возле Мурано у неких Арканджело. Погибшие из этой семьи. Завтра он устраивает прием, на который приглашены и мы. Мэсситер ведет реставрационные работы, хочет устроить галерею.
Эмили нахмурилась.
– Подожди. Ты говоришь об острове Изола дельи Арканджели?
– Ты о нем слышала?
– О нем слышал каждый, кто изучает современную итальянскую архитектуру. Одна из самых безрассудных затей двадцатого века. – В голубых глазах вспыхнули огоньки. – Удивительное место. По крайней мере так говорят. Туда уже давно никого не пускают.
– Положение скоро изменится, потому что за дело взялся Мэсситер.
– Так он его покупает? Мне всегда казалось, что такого рода объекты в конце концов становятся городской собственностью. Это же что-то вроде местной достопримечательности. Немного необычной, конечно, но тем не менее…
Коста вспомнил жалобы Мэсситера на скудость средств и откровенные намеки на близкие контакты с местными властями.