Хрупкая вечность

- Тогда ты понимаешь, для чего нужно все решить.

- Чтобы Лето могло стать сильнее.

- Да.

- И это должно стать для меня причиной? – рассмеялась Дония. – Летний Двор презирает меня за то, что я не оказалась на твоем месте. Они не утешали меня, когда я попыталась дать Кинану власть над Двором и потерпела поражение… Скажи, Эш, с какой стати меня должно волновать то, что происходит в твоем Дворе?

- Потому что ты любишь Кинана, а он любит тебя, и мир наступит, если на этот раз вы вдвоем разберетесь с тем, что вызывает вашу злость.

- Ты и понятия не имеешь, кто твой король на самом деле, так? – Казалось, Дония сбита с толку. – Несмотря на то, что твоя мать умерла, только чтобы не оказаться при его Дворе, а ты сама утратила смертность из-за него, ты по-прежнему слепа. А я нет. То, что стоит между нами, - это его высокомерие и… ты, Эш.

- Я не хочу быть между вами. Я хочу, чтобы в моей жизни был Сет, только он. Если бы я могла, я бы все еще была смертной и… Мне жаль, что ты не стала Летней Королевой.

- Знаю. Это частично удерживает меня от ненависти к тебе, - улыбнулась Дония почти с симпатией.

- Я не люблю его, - торопливо пробормотала Эйслинн, словно испугавшись, что не сможет произнести эти слова, словно это могло быть почти ложью. – Я постоянно ругаюсь с ним, и… я хочу, чтобы вы были вместе.

- И это мне тоже известно.

- Тогда просто будь с ним.

- Я не стану твоим щитом, Эш. – В глоссе Донии слышалось легкое пренебрежение.

- Моим…?

- Тебе не удастся спрятаться за мной, чтобы то, что вы там вдвоем пытаетесь решить, обрело смысл. – Дония почти бессознательно сжала пальцы, и иней пополз по стенам. Лед с треском покрыл канделябры и выцветшие обои.

- У вас двоих было полно проблем и до меня. – Эйслинн почувствовала, как теплеет ее кожа – неизбежная реакция на понижение температуры в комнате. Ее энергия стремилась вытеснить холод вокруг.

- Да. – Снежинки падали на пол вокруг Донии. – Но все они заключались в том, что он искал тебя.

- Я не просила об этом, – не уступала Эйслинн. Ей нужно было, чтобы Дония увиделась с Кинаном, чтобы она поняла. Это было необходимо им всем. – Ты должна…

- Не указывай мне, Эйслинн. – Голос Зимней королевы звучал абсолютно спокойно. Ее спокойствие было подобно только что выпавшему нетронутому снегу.

- Я пришла сюда не драться с тобой. – Солнечный свет был слабой защитой во владениях Зимней Королевы. В ее дворце. Как бы Эйслинн не называла это место, это действительно был дворец Королевы, средоточие ее силы. И мне здесь не место.

- Возможно, в этом была ошибка. – Кончики пальцев Донии покрылись льдом. – Лето в этом году началось раньше только потому, что я позволила.

- И мы благодарны тебе за это.

Дония играла кусочками льда, гоняя их по внутренней и внешней сторонам ладони.

- И все же ты пришла ко мне, словно ты сильнее, словно твои желания значат больше, словно у твоего Двора есть право голоса в моих владениях…

Ярость Эйслинн вспышкой солнечного света озарила ледяную комнату, но все же Эйслинн отступала.

- Я не это имела в виду. Мы не это имели в виду. Я просто не понимаю, почему тебе непременно надо вести себя так безрассудно.

- Безрассудно? Только потому, что желания Летнего Двора принято считать хорошей идеей.

Эйслинн не смогла ответить. Было очевидно, то, что Зимний Двор сильнее, не являлось правильным ответом. Разве они не все так думали? Дония едва не погибла в руках последней Зимней Королевы, потому что тоже так думала, но теперь Эйслинн стало ясно, что мнение Донии изменилось.

- Если я ударю тебя, он придет в ярость, несмотря на твои выпады. – Дония подошла на шаг ближе. – Что бы он сказал? Разве это удержало бы его от того, чтобы прийти сюда и продолжить этот кошмар, через который мы все проходим? Это восстановило бы порядок вещей?

- Я не знаю… «порядок»? Что это значит? – Эйслинн захотелось бежать подальше. Дония была сильнее. Зимний Двор все еще был сильнее.

- То, что происходит между нами, не так просто, как было, пока мы с тобой не стали править. Если мы сразимся, между Дворами будет разлад. Мой Двор хочет этого, - Дония перехватила ее взгляд, - и я думала об этом. Представляла, как лед проникает под вашу солнечную кожу. Думала о том, чтобы напасть на вас. Я бы положила конец этому глупому притворству, что мы все друзья.

- Дония? – Эйслинн осторожно взглянула на нее. Повторялась ситуация с Ниаллом. Эйслинн думала, что знает его, но знакомого ей фейри заменило нечто дикое, существо, которое может – почти наверняка – ранить ее. А сейчас Эйслинн была один на один с Зимней Королевой в ее владениях.

- Ты нравишься мне. Я часто себе об этом напоминаю, но есть и другие факторы… - Зимняя Королева умолкла. Снег вихрился вокруг ее ног. – В моей Зиме Летнему Двору не рады.

Несмотря на лед, покрывающий стены, несмотря на холодность голоса Донии, ярость Эйслинн наконец-то вышла из-под контроля.

- В твоем Дворе мы не имеем права голоса, но ты смеешь указывать нам?

- Да.

- Так почему мы…

Дония оказалась рядом прежде, чем Эйслинн сумела закончить фразу. Она прижала руку к животу Эйслинн и вонзила ледяные пальцы ей под кожу. Пронзая Эйслинн, лед таял и тут же проникал глубже в живот. Льдинки раскалывались и погружались в тело.

Эйслинн закричала. Боль была мгновенной, прожигая ее насквозь, и Эйслинн не знала, какая боль от ран, а какая ото льда.

Неужели я умру здесь?

- Почему вы должны прислушаться к моим желаниям? – тихо проговорила Дония. Пальцами, еще красными от крови Эйслинн, она взяла ее за подбородок и запрокинула ее голову, пока не заглянула ей в глаза. – Потому что я сильнее, Эш, и вам обоим следует помнить об этом. Равновесие, которого вы ждете, наступит, только если я это позволю.

- Ты напала на меня. – Эйслинн показалось, что ее стошнит. Тело стало каким-то вялым. Боль ото льда под кожей смешивалась с болью от ран на животе.

- Это показалось мне благоразумным. – Выражение лица Донии так походило на лицо последней Зимней Королевы: оно не несло ни капли раскаяния, оставаясь равнодушным к ужасной вещи, которая только что произошла.

- Кинан…

- Разозлится. Да, знаю, но, - Дония вздохнула, и ледяное облако ее дыхания заставило Эйслинн поежиться, - твои раны неопасны. В следующий раз будет гораздо хуже.

Эйслинн прижала руку к животу, но это была слабая попытка остановить кровь, сочащуюся из ряда ран на коже.

- Мы с Кинаном можем отомстить. Ты этого хочешь?

- Нет, я хочу, чтобы вы держались подальше от меня. – Дония протянула ей кружевной платок. – Не возвращайся, пока я не позову. Это касается вас всех.

С этими словами Донии в комнату вошел Эван, чтобы проводить Эйслинн до двери.

Глава 14

Пока Эван провожал Эйслинн из дома, она ни разу не приняла его помощь. Не взяла его за руку для поддержки, спотыкаясь на ступеньках. Ее ладонь лежала на ране, как будто это могло облегчить боль.

Я Летняя Королева. Я сильнее всего этого.

Однако боль не проходила. Дония проткнула кожу и мышцы, и эти мышцы напрягались при каждом движении. Идти, не испытывая боли, было невозможно, и с каждым шагом Эйслинн все больше хотелось плакать.

Но это не значит, что кт о-то должен это видеть.

Двор дома Донии заполонили фейри. Трупно-бледные, почти белые сестры Скримшоу передвигались по снегу, словно призраки. Боярышная девушка сидела на ветке заиндевевшего дуба. Ее алые глаза блестели, как покрытые льдом ягоды. Кто-то с изодранными крыльями сел позади нее. Под деревом стояла глайстига , расставив козлиные ноги так, словно была средневековым лучником и собиралась выстрелить из лука. Все они наблюдали за тем, как Эйслинн покидает дворец их королевы.

Они все слышали.

В тот момент, когда Дония нанесла удар, Эйслинн закричала. Новость о том, что на кого-то напали, не могла пройти незаметно. Они слышали ее крик, а теперь видели мокрое пятно крови на блузке вокруг ее ладони.