Страница 3 из 11
Огромная голова, мощный торс, копна русых волос, прирожденный лидер, блестящий рассказчик, кладезь сведений, историй, анекдотов, стихов – человек, рожденный для успеха и власти. Он мог поговорить и поладить и с томной светской дамой, и с сибирским каторжником-варнаком. На все у него свой взгляд. Он был, как сейчас говорят, креативен. Будь он дворянином, мог бы стать дипломатом, военачальником, министром, писателем. Но купец в России мог только делать деньги. Притом в России миллионерами не становятся, в России миллионеров назначают. Русские миллионеры рождались в провинции, а умирали в столицах.
Действительно, в классическом западном капитализме человек рассчитывает только на себя. У русской удачи три составляющих. Успех, особенно в сфере бизнеса, зависит от связей. Коммерческий гений умрет в нищете и безвестности, если нет тех, кто тянет его наверх, доверяет, покровительствует. Один в поле не воин. Не имей сто рублей, а имей сто друзей.
Вторая составляющая успеха – талант, работоспособность, сметка, обаяние, ум, характер. Без них ни в России, ни в Америке деловая карьера невозможна.
Но все это пропадет втуне, если не поможет счастливый случай. Надо оказаться в нужный момент в нужном месте, привлечь внимание сильного покровителя. Деловой успех зависит от подписи нужного чиновника, стечения благоприятных обстоятельств, неожиданно возникших потребностей государства.
Кокорев посылает самому министру финансов графу Вронченко проект переустройства всей откупной системы. Министерство получало ежедневно множество прошений. Они терялись, пылились, их держали под сукном. Без взятки или рекомендации решение никакого вопроса не представлялось возможным. Кокорев заручился поддержкой земляка, казанского генерал-губернатора Шипова. Проект Кокорева Вронченко прочел и немедленно вызвал к себе автора.
Кокорев советует министру «придать торговле вином приманчивое увлекательное направление». Идеи его просты. Часть денег «остается не выбранной из капитала, обильно обращающегося в народе». Крестьянин может пить еще больше. На каждом углу должен стоять кабак, где самый бедный человек может потратить последнюю копейку. Чтобы избавиться от воровства сидельцев, Кокорев предлагает платить им больше, но за любую провинность выгонять.
Вронченко дает Кокореву шанс – ему отдают на откуп Орловскую губернию, прежде не приносившую казне дохода. Кокорев беззастенчиво увеличивает цену водки, открывает новые и новые кабаки. Худший сорт водки – сивуху – он продает по цене лучшей – пенника.
Качество кокоревской водки вошло в поговорку. «Кокоревской слезой» в народе называли самое отвратительное пойло. Кокорев покупал ведро водки на заводе за 40 копеек, а продавал его распивочно за 20 рублей. Тысячи орловских крестьян томились в тюрьме по обвинению в корчемничестве. Мужики пропивались догола, обпивались до смерти.
Все орловское чиновничество получало от Кокорева регулярные взятки и бесплатно пило за его счет. В Петербурге смотрели на кокоревские безобразия сквозь пальцы: из Орловской губернии впервые за много лет в казну пошел доход.
Откупные служащие благословляли начальника: не дает в обиду, вежлив, рукоприкладство исчезло, все получают регулярное жалованье и знают, старание и честность вознаградят дополнительно. Из 10 тысяч человек, в разное время служивших у Кокорева по откупам, ни один никогда на него не жаловался.
Кокореву предоставили в управление еще 23 убыточных откупа – от Оренбурга до Рязани и от Перми до Брянска. Систему его приняли – она стала законом.
Кокорев проявлял необычайное искусство при откупных торгах. Имея обширные связи, он знал, в какой губернии будут строить шоссе или железную дорогу, т. е. соберется много мужиков, получающих жалованье, и кабаки будут переполнены. Договорившись с другими откупщиками, он устранял конкурентов и получал откуп в этих самых выгодных регионах.
Состояние его росло с феноменальной скоростью. К середине 1850-х годов оно исчислялось 30 миллионами рублей, весь бюджет России – 200 миллионов, командир гвардейского полка имел 2000 рублей в год. Кокорева называют «откупщицким царем». Он скупает каменные дома в Москве и Петербурге, дворянские имения. Больший успех для молодого купца невозможен.
Но ему мало быть самым богатым в России. Он хочет преобразовывать, он выламывается из своего класса. Его мнение стремятся узнать и шеф жандармов граф Орлов, и главноуправляющий Кавказом граф Воронцов, и победитель горцев фельдмаршал Барятинский. Но большинство советов остаются втуне. Решает не он. Ему не быть ни министром, ни фельдмаршалом. Выше себя не прыгнуть.
Герой перестройки
И тут декорации меняются. Николай I умирает посередине несчастной для России Крымской войны. На престол вступает старый знакомец и сверстник Кокорева – Александр II. Начинаются долгожданные реформы. Провозглашена гласность. Пресса ополчается на откупщиков.
Слово «откупщик» – ругательство, народ отказывается пить разбавленную сивуху, громит кабаки. К делу перестройки общественного строя с высоты трона зовут всех – дворян, купцов, крестьян. Перед Василием Александровичем открываются необычайные перспективы: никакой торговли водкой – он вступает на общественное поприще.
В феврале 1856 г. Кокорев совершает поступок неслыханный в России. Он решает организовать торжественную встречу в Москве героев обороны Севастополя. Впервые частное лицо за свой счет организует политическое событие. Василий Александрович привозит из Петербурга 80 морских офицеров, 400 матросов пришли пешком из Николаева.
Современник вспоминал: «Он встретил морские экипажи за заставой, одетый в русскую шубу и бобровую шапку, поднес морякам хлеб-соль на серебряном блюде, повалился в ноги, благодарил за славные подвиги». Десять дней поил и каждому офицеру дал 400 рублей серебром.
Тосты, произнесенные Кокоревым, издали отдельными брошюрами: «Севастополя не стало, нам нужен другой Севастополь, который никто не одолеет, – Севастополь любви и истины, где все старались бы действовать на всех поприщах жизни с таким же чувством самопожертвования в борьбе с ложью и невежеством, как действовали защитники Севастополя».
Кокорев красноречив, умет всучить, уломать, убедить, понравиться. На очередь встают освобождение крестьян от крепостной зависимости, отмена откупной системы. Василий Александрович печатает множество статей; в частности, проект выкупа крестьян на волю с помощью купеческого капитала. А за откупы постоянно в печати и устно кается.
Он открывает в Москве первую общедоступную картинную галерею, создает «Хранилище русского рукоделия» – постоянную выставку изделий крестьянских народных промыслов. Он становится покровителем специального патриотического русского стиля в искусстве. На столе у Кокорева стоит золотая чернильница в виде мужицкого лаптя [4] .
Он облагодетельствовал или попытался облагодетельствовать каждую отечественную знаменитость. И слава о нем пошла по всей России.
Историк Константин Кавелин: «Вот человек, рожденный оратором! У него есть мысли, от которых не отказались бы и древние». Профессор Михаил Погодин: «…русский купец Василий Кокорев, которого имя сделалось у нас народным, и пронеслось теперь по всей стране». Поэт Николай Струговщиков: «Кокорев – величайший гений русской земли». Писатель Сергей Аксаков: «Это русское чудо» [5] .
В глухих деревнях о Василии Александровиче толковали крестьяне: «Василий Александрович Кокорев выкупил всех помещичьих крестьян Московской губернии и отдал деньги государю, потому что он, не имея денег, не мог это сделать; потом купцы делали по этому случаю обеды, на которых пили за здоровье государя и крестьян; а когда дворяне предложили, чтобы выпили за их здоровье, то купцы отказались, говоря: если бы вы отпустили крестьян даром, тогда мы бы вас поблагодарили, а теперь не за что».
Но верили Кокореву далеко не все. Многие считали: он хитрит, ищет новых доходов, занимается саморекламой. Севастопольские офицеры, облагодетельствованные Кокоревым, чувствовали неловкость и говорили, что их возят и показывают по Москве, как зверей. Грубый Щедрин называл Кокорева «князь Полугаров» и «Васька Поротое Ухо – сиделец кабака, заслуживший репутацию балагура» и утверждал, что все его разнообразные идеи – «проекты об эксплуатации собачьего помета». Некрасов вывел Кокорева в поэме «Современники» под именем Саввы Антихристова, Добролюбов написал о нем статью «Опыт отучения людей от пищи» [6] .