Страница 17 из 64
Но послушаем и Грифона, не приведет ли он нам какого-либо подтверждения и со стороны врачебной науки».
3. Взяв слово после этого, Трифон сказал, что древние отнюдь не оставили вопрос без внимания, широко применяя растения как лекарства: «Подтверждается это тем, что еще и ныне тирийцы приносят Агенориду, а магнесийцы Хирону, считающимся основоположниками врачевания, жертвы от первин корешков и трав, которыми они лечили больных. А Дионис был признан врачевателем не только потому, что изобрел вино, могущественное и сладостное лекарство, но и потому, что научил почитать плющ, как умеряющий силу вина [262], и увенчивать им вакхантов, чтобы своей прохладностью он противодействовал чрезмерно разгорячающему опьянению. Показывают и некоторые названия, как внимательно древние наблюдали свойства растений: καρύα («орешник») была названа так по той причине, что ее тяжелый дух погружает в глубокий сон (κάρος) [263]тех, кто под ней расположится; наркисс притупляет нервы и вызывает тяжелое оцепенение (νάρκη); [264]поэтому Софокл назвал его «древним увенчанием великих богов» [265], то есть богов подземных. Говорят, что и πήγανυν («рута») получила название по своей особой способности: вследствие своей теплоты она сушит и свертывает (πήγνυσι) семя [266], и особенно вредна для беременных. Некоторые полагают, что и аметист (άμέθυατος — предположительно дикий сельдерей) помогает от опьянения (μέθη) [267], как и одноименный с ним камень. Но они ошибаются; в обоих случаях название дано по цвету: листья этого растения имеют цвет водянистого, сильно разбавленного вина (μέθυ). Очень много можно было бы указать и других растений, которым их свойства доставили название; но достаточно и приведенных примеров, чтобы показать заботу и многоопытность наших предков в том, что касается возложения венков за винной чашей. Ведь когда вино, и особенно несмешанное, охватит голову и поразит органы чувств [268], то человек приходит в смятение, а источаемые цветами запахи удивительно помогают против этого, ограждая от опьянения голову как некий акрополь; при этом горячие цветы мягко расширяют поры, давая выход винным парам, а прохладные [269]слегка подталкивают эти испарения: таково действие венка из фиалок и роз; [270]и то и другое оказывает стягивающее действие, и запах такого венка успокаивает головную боль. Кипр, шафран и баккарида [271]вызывают у выпивших лишнее спокойный сон, так как обладают легким испарением, благотворно действующим против телесных недомоганий, вызываемых опьянением, приносящим успокоение и безболезненно рассеивающим явления похмелья. А запахи некоторых цветов поднимаются вверх, окутывают мозг, расчищают поры органов чувств, растворяют своей теплотой соки без резкого потрясения, и мозг, по своей природе прохладный [272], несколько согревается. Именно поэтому цветочные венки, надеваемые на шею, назвали «гипотимидами», т. е. «посылающими снизу свой запах», а приготовляемым из цветов душистым маслом умащали грудь. Свидетельствует об этом Алкей в таких словах:
При этом душистые испарения силою теплоты устремляются в мозг, воспринимаемые обонянием. Ведь не потому назвали надеваемые на шею венки гипотимидами [274], что местопребыванием духа (θυμός) считали сердце (ибо тогда им более подходило название эпитимид), но, как я и сказал, имея в виду восхождение испарений (ύποθυμίασις). И нет основания удивляться, что душистые испарения венков имеют такую силу: ведь говорят, что даже тень тиса убивает заснувших под нею людей, когда дерево находится в полном цвету. Источаемый маком запах таков, что бывали случаи, когда собиравшие без необходимой предосторожности сок этого растения лишались сознания. А вот трава, называемая 'άλοσσον [275], обладает тем свойством, что достаточно коснуться ее рукой, а в некоторых случаях даже только взглянуть на нее, чтобы избавиться от икоты; говорят, что она полезна также для овец и коз, и ее высевают близ хлевов. Роза (ρ̉οδον) получила свое название вследствие испускаемого ею обильного потока (ρ̉οή) [276]душистого испарения: по этой же причине она быстро увядает. По своим внутренним свойствам она прохлаждает, а по внешнему виду — огненно-красная, и это естественно: присущая ей слабая огненность расцветает на поверхности, выталкиваемая внутренней холодностью».
Вопрос II
Горяч или холоден по своей природе плющ [277]
Участники беседы: Плутарх, Аммоний, Эратон, Трифон
1. Мы похвалили Трифона, а Аммоний, улыбаясь, сказал, что такую цветистую и содержательную речь не годится раздергивать возражениями, словно неудачно сплетенный венок: «Только плющу, на мой взгляд, не следует приписывать прохладность, которая позволяет ему приглушать действие несмешанного вина. Он огнист и горяч, и его плод, примешанный к вину, делает его более опьяняющим и вносящим смятение своей воспламененностью. Оторванный побег плюща покривляется [278], как будто попал в огонь. Снег, обычно в течение нескольких дней остающийся на других растениях, очень быстро сходит с плюща, а чаще и сразу исчезает, растаяв от теплоты плюща. А главное подтверждение этой теплоты мы находим в том, что рассказывает Феофраст [279]. Александр поручил Гарпалу насадить в садах Вавилонии эллинские деревья, и среди них, ввиду тамошнего палящего жара, преимущественно деревья с густой листвой, образующие тенистые рощи. И вот единственным растением, которого вавилонская земля не принимала, был плющ, который погибал и засыхал, несмотря на все старания Гарпала: будучи сам горячим, он не мог вступить в надлежащее смешение с горячей почвой и отвергал ее. Ибо избыточность губит отличительные качества: противоположное устремляется преимущественно к противоположному: [280]холодное теплолюбиво, а горячее хладолюбиво. Поэтому в гористых местностях, подверженных ветрам и снегам, произрастают деревья смолистые, пригодные для факелов, особенно сосны и ели. А помимо того, дорогой Трифон, холодные деревья теряют листья от холода, лишаясь и того слабого тепла, которое им присуще [281], а олива, лавр и кипарис всегда остаются зелеными, сохраняя свою маслянистость и тепло: таков же и плющ. Поэтому благодетельный Дионис дал нам плющ не как защиту против опьянения и не как врага вину — ведь это он несмешанное вино назвал μέθυ, а себя самого Метимнейским (μεθυμναι̃ος) [282]. Нет, но подобно тому как винопийцы за неимением виноградного напитка обращаются к ячменному [283], а иные делают и яблочное и финиковое вино, так и Дионис, желая и зимой иметь венок из виноградной лозы и видя, что она в эту пору лишена листьев, удовлетворился по сходству венком из плюща. И действительно, побеги плюща так же причудливо вьются, меняя направление своего роста, его листья так же мягки и беспорядочно рассыпаны вокруг ветвей, а главное, его кисти так похожи на плотные и уже темнеющие гроздья винограда, что он всем своим видом подобен виноградной лозе. И даже если плющ чем-то помогает пьющим вино, то мы, скорее, скажем, что он своей теплотой раскрывает поры и тем способствует перевариванию вина, — чтобы ради тебя, Трифон, оставить Диониса врачевателем» [284].
262
Кн.3 — 17
…Дионис… научил почитать плющ как умеряющий силу вина… — О плюще как растении Диониса см. ниже, примеч. 63. Представление об особой «прохладности» плюща было, по-видимому, распространенным в античной медицине; ср. у Афинея то же самое со ссылкой на сочинение врача Филонида «О благовониях и венках» (Ath. 675 a sq.). О Дионисе-врачевателе см. ниже, примеч. 39.
263
Кн.3 — 18
…καρύα («орешник») была названа так по той причине, что ее тяжелый дух погружает в… сон (κάρος)… — С точки зрэния современной науки, этимологическое сближение καρύα и κάρος неосновательно.
264
Кн.3 — 19
…наркисс притупляет нервы и вызывает тяжелое оцепенение (νάρκη)… — Этимологическая связь созвучных νάρκισσος и νάρκη не подтверждается; это «народная этимология». См. Chantraine, ν. Ш.
265
Кн.3 — 2
Софокл, Эдип в Колоне, 683.
266
Кн.3 — 21
…πήγανον (рута)… сушит и свертывает (πήγνυσι) семя… — О свойствах руты говорится у Плиния (Plin. nat. XX 131 sq.). Этимологическое сближение πήγανον и πήγνυσι допустимо. См. Chantraine, v. 111.
267
Кн.3 — 22
…аметист (α̉μέθυστος)… помогает от опьянения (μέθυ)… — Слова α̉μέθυστος и μέθυ, видимо, однокоренные; в первом α- отрицательная частица. Представление о способности аметиста противодействовать силе вина Плиний, однако, считает неверным (Plin. nat. XXXVII 124).
268
Кн.3 — 23
…когда вино… охватит голову и поразит органы чувств… — Представление о том, что органом мышления и ощущений является мозг, разделяли многие античные медики вслед за Алкмеоном (нач. V в. до н. э.) и Гиппократом (V–IV вв. до н. э.).
269
Кн.3 — 24
…горячие цветы… прохладные… — О «горячих» и «холодных» растениях см. ниже, примеч. 32.
270
Кн.3 — 25
…таково действие венка из фиалок и роз… — Плиний отмечает: фиалки, обладая охлаждающей способностью (refrigerant), помогают при воспалениях и жаре (Plin. nat. XXI 130). Здесь же говорится, что запах фиалок снимает похмелье. Розы, согласно Плинию, тоже обладают охлаждающим воздействием (там же, XXI 121).
271
Кн.3 — 26
Кипр, шафран и баккарида… — Кипр — Lawsonia alba. См. о нем у Плиния (Plin. nat. XXIII 90 sq.); в числе прочих свойств указана и снотворность запаха его цветов. Шафран — Crocus sativus. Баккарида — возможно, Valeriana Celtica. По сведениям Плиния, настой шафрана повышает сопротивляемость организма алкоголю; венок из шафрана снимает опьянение и головную боль; запах обоих растений снотворен (Plin. nat. XXI 132 sq.; 137 sq.).
272
Кн.3 — 27
…мозг, своей по природе прохладный… — О «прохладности» мозга см. Аристотель, О возникновении животных, 783 b 28; О частях животных, 652 а 28. О понятии прохладность см. ниже, примеч. 32.
273
Кн.3 — 28
Anth. Lyr., v. I, p. 427, fr. 86; PLG, v. III, fr. 42.
274
Кн.3 — 29
…не потому назвали надеваемые на шею венки гипотимидами (υ̉ποθυμίς)… Плутарх справедливо связывает слово υ̉ποθυμίς с θυμιάω — «источать аромат», «посылать испарения» (приставка ύπο- означает здесь движение снизу вверх). Тем не менее отвергнутая Плутархом связь между υ̉ποθυμίς и θυμός («дух») существует: оба слова восходят к индоевропейскому корню *dhu-; ср. лат. fumus — «дым», «испарение». В слове ε̉πιθυμίς приставка ε̉πι- означает «нахождение около чего-то», «близость к чему-то». Афиней объясняет употребление слова «эпитимида» иначе — как обозначение всякого годного на венки материала (Ath. 674 с; 678 cd; 688 с).
275
Кн.3 — 30
…трава, называемая ’άλυσσον… — Возможно, одно из растений семейства крестоцветных. Обычно название травы связывают с λύσια — «ярость», «бешенство». Плиний объясняет: из этой травы изготовляют напиток или амулет, исцеляющий от укусов бгчпеных собак (Plin. nat. XXIV 95). У Плутарха άλυσσον связывается с λύζω — «икать»; а в обоих случаях — отрицательная частица.
276
Кн.3 — 31
Роза (ρ̉όδον) получила свое название вследствие испускаемого ею обильного потока (ρ̉ευ̃μα)… — Ложная этимология.
277
Кн.3 — 32
Представление о том, что в основе всех вещей лежат противоположности сухого-влажного, теплого-холодного, сладкого-горького, было характерно уже для ранних натурфилософских и медицинских теорий античности. Аристотель, одновременно основываясь на этом представлении и отталкиваясь от него, выработал теорию четырех главных «сил», или «способностей» (δυνάμεις), составляющих две пары: теплое-холодное, сухое-влажное. Названные противоположности коррелируют с четырьмя элементами: «Огонь горяч и сух, а воздух тепел и влажен… вода влажна и холодна, земля холодна и суха» (Аристотель, Метеорологика, 331 а 25–35). Преобладание той или иной «силы» делает тело «теплым» или «холодным», «сухим» или «влажным». В сочинении «О частях животных» Аристотель подчеркивает важность вопроса «о теплом и холодном, ибо природа многих вещей сводится к этим началам, и много споров ведется о том, какие животные и части их теплы, какие — холодны» (648 а 1 сл.). Из дальнейших слов ясно, что спор об этом издавна ведется среди натурфилософов и медиков: так, Парменид считал женский организм более «теплым», нежели мужской, а Эмпедокл — наоборот (ср. далее, вопрос IV, о том, холоднее или теплее женская природа). Очевидны причины возникновения таких дискуссий: во многих случаях «теплота» и «холодность» природного тела являются относительным, а не абсолютным свойством и поэтому не могут быть установлены эмпирически. Между тем вопрос о «теплоте» или «холодности», «сухости» или «влажности» природного тела и его частей имел принципиальное значение, поскольку античная медицина (см. Vorsokr. 24, В 4) понимала здоровье как равновесие, «равноправие» (ι̉σονομία) противоположностей, и задача медика состояла прежде всего в том, чтобы это равновесие сохранить. Из Феофраста ясно, что обсуждался и вопрос о «теплоте»-«холодности» растений (Thphr. CP I 21,4 — 22,7); по мнению Феофраста, он разрешим лишь на логическом уровне (τὰ τω̃ λόγω κρινόμενα), поскольку указанные свойства растений не воспринимаются органами чувств. То же, очевидно, следует отнести и к поставленным у Плутарха вопросам о «теплоте» — «холодности» вина (вопрос V книги III). Ср. примеч. 18 к книге VI.
278
Кн.3 — 33
…оторванный побег плюща искривляется… — Аммоний уподобляет силу внутренней «теплоты» плюща силе огня. Контраргумент (ниже, 649 В) соответствует неоднократным указаниям Аристотеля на качественное отличие «теплоты», присущей живому, от огня, который как раз не способен «растить и питать».
279
Кн.3 — 34
…что рассказывает Феофраст. — Феофраст объяснял неспособность плюща прижиться в Вавилонии общими климатическими условиями, указывая вместе с тем на возможность произрастания плюща в не менее «горячих», чем Вавилония, странах, например в Индии (Исследование о растениях, IV 4, 1).
280
Кн.3 — 35
…противоположное устремляется преимущественно к противоположному… — Об этом принципе см. выше, примеч. 54 к книге I.
281
Кн.3 — 36
…холодные деревья теряют листья от холода, лишаясь и того слабого тепла, которое им присуще… — Ср. аристотелевское объяснение типологически сходных «лысения, листопада и линяния»: «…причина этого явления заключается в недостатке теплой влажности; такой в особенности является жирная влага, поэтому и жирные растения чаще всего бывают вечнолиственными» (О возникновении животных, 783 b 8—22); ср. Феофраст, Исследования о растениях, I 9, 3; I 3, 5; I 9, 5.
282
Кн.3 — 37
…он несмешанное вино назвал μέθυ, а себя самого Μетимнейским (Μεθυμναι̃ος). — Этот эпитет Диониса действительно происходит от μέθυ («несмешанное, крепкое вино»; переносное значение — «опьянение»), Афиней, основываясь, видимо, на созвучии, возводит этот эпитет к μεθίεμι, «отпускать», «развязывать», «расслаблять», что с этимологической точки зрения неверно (Ath. 363 b).
283
Кн.3 — 38
…за неимением виноградного напитка обращаются к ячменному… — Например, иберийский царь у Полибия (XXXIV 9, 15). Ячменное вино — пиво.
284
Кн.3 — 39
…оставить Диониса врачевателем. — Афиней приводит пифийский оракул о необходимости пользоваться услугами Диониса-врачевателя (ι̉ατρός) в течение двадцати дней до восхода созвездия Пса, т. е. до наступления самых жарких дней, и столько же после. Скорее всего, «Дионисом-врачевателем» образно именуется вино — ср. приведенную сразу за оракулом цитату из Алкея, где прямо дается совет смачивать легкие вином, когда восходит созвездие Пса. (Ath. 22 ef.).