Монстры Кремля

Лиза пропадала неведомо где, скорее всего и вправду занималась болячками москвичей.

Пришла, когда они уже завалились спать, молча проскользнула к своему спальнику. Андрей подумал, не закрыть ли на ночь окно, но вставать было лень, и он решил не суетиться…

В следующий момент обнаружил, что вновь бодрствует, но в комнате царит полная тьма, а Илья храпит, точно медведь в берлоге, да и Лиза сопит в две дырочки. Повернулся на другой бок и вздрогнул, разглядев, что в углу комнаты, рядом с дверью, кто-то стоит.

Андрей сел, ошеломленно заморгал.

Несмотря на мрак, видел ночного визитера очень четко – наряжен в балахон до пола, на грудь спускается борода, в руке – толстый посох, а на плече хищная птица вроде полярной совы.

Сидит неподвижно, глаза закрыты.

– Кто… – слова застряли у Андрея в горле, поскольку бородач поднял руку, словно указывая куда-то вверх, и исчез, сгинул мгновенно, точно изображение с экрана выключенного телевизора.

Соловьев тряхнул головой, осторожно выбрался из спального мешка.

Чувствовал себя нормально, голова не кружилась, слышал, как вверху, на крыше, переговариваются часовые, в окно врывался свежий ночной воздух, и не было признаков, что только что виденное являлось галлюцинацией. Но, с другой стороны, откуда здесь взяться бородатому старику, да еще со здоровенной белой совой? И как он так быстро исчез?

Стараясь не шуметь, Андрей прошел в тот угол, где стоял незваный гость, опустился на корточки. Сердце забилось чаще, когда увидел на полу грязные отпечатки обуви сорок второго – сорок третьего размера.

Потрогал – грязь была еще сырой, не успела застыть.

– Ты чего? – испуганно спросила из-за спины Лиза.

– Спи, – сказал он.

– Нет, ты чего? У тебя лунатизм? – не пожелала успокаиваться девушка. – Ты ходишь во сне?

– Нет, не хожу, – ответил Андрей и вернулся на свое место.

С неожиданной яркостью вспомнил эпизод из первых дней их путешествия – тогда Лиза, чуть ли не впервые оставшись на ночное дежурство, сказала, что видела рядом с местом стоянки человека, как раз старика с филином на плече, точно на известной картине…

Он ей не особенно поверил, но следы на земле нашел.

Неужели тогда к ним являлся тот «господин», что следит за путешественниками с помощью соглядатаев? Но зачем ему помощники, если он сам может появляться и исчезать с просто божественной легкостью?

Или это кто-то другой, тоже заинтересованный в троих нижегородцах?

Андрею это внимание очень не нравилось – он не мог понять его причин, и никак не удавалось выяснить, кто именно следит за ними, что за силы пытаются двигать их, словно марионетки по сцене?

С этими мыслями он и уснул, и на этот раз до самого утра.

После завтрака к ним в комнату заявился Виктор Саныч, а с ним притащился улыбающийся Егор.

– Вот, хочет с вами идти, – сказал лидер коммуны. – Возьмете с собой?

– Пожалуй, нет, – ответил Андрей. – Лишний человек нам не поможет, а заметнее сделает.

Егор поморщился, в глазах возникла обида.

– Я ж тебе говорил, что они сами справятся? Эх, ты, дубина стоеросовая! «С ними пойду, с ними», – голос Виктора Саныча звучал ласково. – Проводишь парней до границы нашей территории и там будешь ждать до вечера, заодно и за порядком приглядишь.

Лидер коммуны, похоже, смирился с тем, что трое нижегородцев здесь не останутся.

– Будет вам карта, и патронов подкинем, хотя у самих небогато, – продолжил он, повернувшись к Андрею.

Сборы не заняли много времени, и вскоре они выбрались из бывшего детского сада. Егор захватил с собой вчерашних спутников, Вовку и Антона, и впятером двинулись на север.

Над Москвой царило теплое, почти летнее утро, ярко светило солнце.

– Эх, сейчас бы на пляжик с девицами и пивасом, – мечтательно проговорил Илья. – Позагорать, купнуться.

– Позови с собой «горилл», – предложил Андрей. – Вдруг они пиво любят?

Бритоголовый поморщился и принялся мрачно вздыхать – должно быть, вспоминал те времена, когда в конце мая и в самом деле можно было выехать на природу, не опасаясь, что тебя сожрут.

Справа оставили дом, весь прозрачный, словно построенный из стекла, слева открылись спрятанные за забором теннисные корты, посреди которых торчали два небольших «террикона». На перекрестке наткнулись на стаю «собак» из полудюжины особей, но те обратились в бегство, едва завидев людей.

– Уже знают нас, твою дивизию! – с гордостью сказал Егор. – Вот там лакокрасочная фабрика, на ее территории здоровенный паучище логово устроил, мы намучились, пока его прикончили…

– Так, давай определим маршрут, – Андрей развернул полученную от Виктора Саныча карту. – Откуда, говоришь, приходили агрессивные товарищи, что сразу начинали стрелять?

Дальше двинулись узким переулком, зажатым между офисными и складскими зданиями. На крыше одного из них появилась «горилла», уставилась на людей с таким удивлением, будто никогда их не видела.

– Наблюдает, зараза, чтобы ей лопнуть, – занервничал Илья. – Может, кокнем ее?

– Не будем тратить время, – сказал Андрей.

Переулок вывел их к желтому ангару, на котором висела яркая вывеска «Шиномонтаж. Автомойка».

– Дальше мы стараемся не ходить, там не очень хорошо… – признался Егор, замедляя шаг. – Если хотите, мы можем вас проводить прямо до шоссе, но серьезно, я не думаю, что в этом есть смысл.

– Действительно, нет, – согласился Андрей. – Дальше мы сами.

Бойцы коммуны в три голоса пожелали удачи, и остались рядом с автомойкой, глядя уходящим вслед. А нижегородцы зашагали дальше и минут через пятнадцать вышли к Измайловскому шоссе, тихому и совершенно пустынному, без единого автомобиля.

То ли в момент катастрофы здесь не оказалось ни одной машины, то ли они исчезли позже.

– Мертво тут как-то… – с необычной для себя неуверенностью проговорил Илья.

В тех районах Москвы, которыми шагали до сих пор, ощущалась пусть жуткая, но все же жизнь – шелестели «джунгли», давали знать о себе твари, двигались тени вокруг громадных «секвой».

Здесь же висела тишина настолько густая, что давила на уши, вызывала беспокойство. Хотелось крикнуть, затопать, сделать что угодно, лишь бы нашуметь и разрушить безмолвие.

Дома на другой стороне шоссе, выстроившиеся в ряд серые высотки, казались неповрежденными. По центру проезжей части, прямо по разделительной полосе, тянулась канава шириной в пару метров, уходила вправо и влево, сколько хватало взгляда, местами из нее торчали глыбы белого камня.

– Да, есть такое, – сказал Андрей.

Чавкающий звук заставил обоих вздрогнуть, и одна из белых глыб поползла в сторону. Сдвинулась недалеко, чуть развернулась и замерла, сверкая в лучах поднявшегося уже высоко солнца.

Нечто подобное видели – правда, ранее такие валуны прятались в больших рвах, но канава на Измайловском шоссе то ли не смогла углубиться как следует, то ли почему-то съежилась и уменьшилась. Перепрыгивать через нее или перебираться иным способом Андрей рискнул бы только в крайнем случае.

– Давай-ка вправо, – решил он. – Поищем место, где она заканчивается.

Двинулись по тротуару, разойдясь метров на десять, чтобы не попасть под удачную очередь. В этот момент Соловьев остро почувствовал, насколько привык к тому, что их трое – постоянно возникало ощущение, что чего-то вокруг не хватает, он начинал вертеть головой и вспоминал о Лизе.

Канава закончилась метров через двести, напротив памятника с большим якорем и профилем волчьей головы на постаменте.

– На другую сторону, – сказал Андрей.

Перебравшись через шоссе, оказались рядом со здоровенным, расположенным уголком домом. В нем обнаружились многочисленные дыры, словно проделанные громадным сверлом, а рядом с ближайшим подъездом наткнулись на разложившийся труп в мужской одежде.

– Давно тут валяется, – тоном знатока сказал Илья. – Не повезло кексу, зачморили его…

– Точно, – Андрей оглянулся, показалось, что вокруг что-то изменилось.