Синее золото

Отведенная от реки вода стекала по деревянным желобам и вращала колесо. Поближе устройство разглядеть не удалось. Конвоиры подвели Траутов к строению в самом центре се­ления. Сложенное из желтовато-серых глиняных кирпичей, оно раза в четыре превышало размеры любой местной хижи­ны. Остановились у похожего на зияющий рот портала, к ко­торому был подвешен пропеллер от самолетного двигателя.

Индейцы выстроились позади Траутов в ряд и, отложив ору­жие, упали на колени. Уткнулись носами в землю.

— И что теперь? — спросила Гаме, пораженная внезапной сменой поведения свирепых индейцев.

— Бежать не советую; и десяти футов не одолеем, как нас утыкают копьями и стрелами. Думаю, нам предлагают войти внутрь. После вас, мадам.

— Войдем вместе.

Взявшись за руки, Трауты вошли в тускло освещенное по­мещение, миновали две передние комнаты и проследовали в комнату покрупнее. В дальнем ее конце, в столбе света, про­ходящем сквозь отверстие в крыше, сидела фигура. Подняв обе руки, она поманила Траутов, и те медленно приблизились.

Полы здесь, как ни странно, были деревянные. Фигура вос­седала на троне из авиационного кресла. Трауты видели толь­ко стройные загорелые ноги, остальная часть тела скрывалась за кошмарной бело-голубой маской: огромные глаза и раскры­тый рот, полный острых акульих зубов.

Трауты застыли в нерешительности, гадая, как быть и что делать. Но вот из-за маски показались две руки и сняли ее.

— Ф-фуф, душно-то как, — сказала на чистом английском женщина, скрывавшаяся до того за уродливой маской. — Про- фессоры Траут и Траут, я полагаю?

Первой, отойдя от крайнего удивления, заговорила Гаме:

— Откуда вы нас знаете?

— Мы, белые богини, все знаем, все видим. — При виде еще большего смущения на лицах Траутов женщина рассме­ялась. — Плохая я хозяйка, смеюсь над гостями.

Улыбнувшись, она легонько хлопнула в ладоши. Траутов ждал очередной сюрприз: разошлись бисерные занавески, и в комнату ступила вдова Дитера, Тесса.

ГЛАВА 15

Офис Френсиса Ксавье Хэнли рас­полагался на двадцатом этаже вы­сотки из голубого стекла, с видом на бухту Сан-Диего. Вый­дя из лифта, Остин и Завала представились миловидной се­кретарше. Та связалась по интеркому с шефом; переговорив с ним и улыбнувшись, сказала, что можно проходить в каби­нет. Их встретил краснолицый мужчина с телом ожиревшего вышибалы. Назвавшись Хэнли, он пригласил Остина и За­валу внутрь, усадил в кресла в стиле ампир, а сам устроился в плюшевом офисном кресле за большим столом из красного дерева. Откинувшись на спинку и сложив пальцы домиком, хозяин уставился на посетителей, как волк — на пару привя­занных к колышкам овечек.

Сразу по возвращении из Тихуаны Остин позвонил в офис Хэнли и, не жалея красок, рассказал легенду о том, как они с партнером «заработали несколько лимонов» на рынке и те­перь ищут, на что бы их потратить. Встречу им назначили не­медленно. Наживка сработала, Остин видел это по жадному блеску в бледных глазах юриста.

Хэнли, посмотрев на Остина, потом на Завалу, проурчал:

— Предлагаю сразу перейти к делу. По телефону вы сказа­ли, что вас интересуют зарубежные инвестиции.

— Главным образом нас привлекает Мексика, — объяснил Завала.

На юристе был пошитый на заказ дорогой костюм серо­го акульего цвета; на руках он носил столько золота и брил­лиантов, что их веса хватило бы потопить «Титаник». Впро­чем, никакая портновская работа не могла скрыть тучности, а драгоценности — грубости и резкости в каждом слове и же­сте. Специалисты НУМА выбрали джинсы, футболки и ве­тровки. Оделись они так из расчета на то, что в Калифорнии миллионер — тот, кто миллионером не выглядит.

Хэнли присмотрелся к латиносу Завале.

— Вы пришли по адресу, — как можно добродушнее про­изнес он, улыбнулся и от этого сделался похож на упитанно­го стервятника. — Есть конкретные пожелания?

— Нам нравятся тортильи, — невозмутимо ответил Остин.

Хэнли сделал вил, будто не понимает, о чем речь.

— Простите? — переспросил он.

— Ну, знаете, тортильи, — повторил Остин, рисуя в возду­хе круг. — Говорят, этот бизнес быстро развивается.

— Правду говорят, — тут же нашелся Хэнли. — Тортильи — быстрорастущий сектор пищевой промышленности.

Хэнли ответил бы точно так же, если бы Остин захотел вложиться в производство песочных куличиков. Они с Зава­лой решили ударить в лоб — этот способ так хорошо срабо­тал с Педралесом.

Завала улыбнулся и произнес:

— Мы слышали про фабрику по производству тортилий в Баха, недалеко от Энсенады. Кажется, ее продают по сни­женной цене.

Водянистые глаза Хэнли под массивными надбровными дугами прищурились.

— Откуда у вас эта информация? — спросил он.

— Есть один источник, — уголки губ Завалы приподнялись в загадочной улыбке.

— Простите, господа, но про фабрику в Баха я ничего не знаю.

Завала обратился к Остину:

— Говорит, ему эта фабрика неизвестна.

Курт пожал плечами.

—Странно. Энрико Педралес сказал, что вам эта собствен­ность знакома и что это вы предложили ему построить завод.

Услышав имя мексиканского криминального босса, Хэнли напрягся. Кто это двое? Полицейские? Налоговики? Госчи- новники? Ни под одну из известных категорий Остин и За­вала не подходили, и Хэнли решил перейти в наступление.

—Могу я увидеть ваши удостоверения, господа?

—Это не обязательно, — сказал Остин.

—В таком случае даю вам две секунды, чтобы убраться из моего офиса. Не поторопитесь — вышвырну вас сам.

Остин даже не шевельнулся.

—Рискните, — ледяным тоном произнес он. — Впрочем, я бы не советовал. И звать своих мексиканских дружков то­же не надо.

Видя, что угроза не сработала, Хэнли схватил трубку те­лефона.

—Я звоню в полицию.

—Тогда уж сразу звоните в коллегию адвокатов, пока вас не исключили. Уверен, им будет интересно послушать, как один из их членов вступил в сговор с печально известным ма­фиозо. Лицензия, что висит в рамочке у вас на стене, не будет стоить и бумаги, на которой она напечатана.

Положив трубку на место, Хэнли пристально посмотрел на Остина и Завалу.

—Кто же вы, господа? — мало что не сплюнул он.

—Те, кому хочется разузнать о заводе в Нижней Калифор­нии, — ответил Остин.

Хэнли чуть голову не сломал, пытаясь вычислить, кто эти двое. Спортивное телосложение, загорелые лица… похожи на пляжных завсегдатаев. Однако под веселой и бесшабашной наружностью кроется суровый, крутой нрав.

—Даже будь вы представителями власти, я не сумел бы вам помочь, — сказал Хэнли. — Как юрист я храню тайну клиента.

—Верно, — охотно согласился Остин. — И за сделку с кри­минальным авторитетом вы отправитесь за решетку.

Хэнли притворно улыбнулся.

— Ладно, вы победили. Предлагаю компромисс: я выдаю всю известную мне информацию по фабрике, а вы мне гово­рите, чем она вас так заинтересовала. По-моему, справедливо.

— Да, но… мы живем в несправедливом мире. — Остин бу­равил Хэнли взглядом кораллово-зеленых глаз. — Не морщи­те мозг, я вас обрадую: ваши скользкие делишки нас не ка­саются. Скажите только, кто послал вас к Педралесу, и есть шанс, что вы нас больше не увидите.

Хэнли кивнул и достал из хумидора сигару. Не предложив посетителям угоститься, он закурил и выдохнул в их сторо­ну струю дыма.

— Года два назад на меня вышел брокер из Сакраменто. Он был наслышан о, скажем так, моих связях по ту сторону мек­сиканской границы и подумал, что я как никто другой подой­ду для посредничества в одном соблазнительном дельце. Пле­вом и очень прибыльном.

— И сделал вам предложение, от которого вы не смогли отказаться.

— Конечно. Правда, я проявил осторожность. В Калифор­нии все знают, как разбогатеть. Тот брокер прочухал о моих связях с Энрико, и я нанял частного детектива — проверить его, вдруг меня пасут федералы. Парень оказался чист.

Остин легонько улыбнулся. Извращенное понимание чест­ности его позабавило.