Синее золото

Впрочем, радовался Остин не по эстетическим причинам. Рыба здесь плавает, значит, вода чистая. Он не забыл, что не­кая неведомая сила сумела погубить целое стадо созданий ку­да крупнее, мощнее и способных приспособиться к среде оби­тания быстрей, нежели слабый человечишка. Да, сенсоры ба­тискафа обнаружат в воде присутствие любого вредоносного вещества, но к тому времени оно успеет поразить организм Остина.

— Приближаюсь к лагуне. Идем прямо по центру, — доло­жил Завала. — По бокам остается много места. От буя по пра­вому борту тянется швартов.

Глянув вправо, Остин заметил тонкую черную линию — от поверхности ко дну.

— Вижу. Есть что-нибудь подозрительное?

— Ага, — ответил Завала, проводя батискаф за линию бу­ев. — Подводных камней нет и в помине.

— Спорю на бутылку текилы, остальные предупрежде­ния — тоже липа.

— Бутылку беру, спор не принимаю. Гостям здесь не рады.

— Это очевидно. Как тебе управление этой малышкой?

— Немного мешает поток воды из лагуны, но в целом ком­фортнее, чем на «Кольцевой». — Завала имел в виду дорогу, политическую и географическую границу между Вашингто­ном и остальной частью страны. — Вести эту малышку — это как… ой-ей!

— В чем дело?

— Сонар засек множественные цели. Около пятидесяти яр­дов от нас, прямо по курсу.

Что-то Остин расслабился, как на прогулке. Очнувшись, он представил впереди засаду.

— Ныряльщики?

— Цели крохотные, почти не двигаются.

Остин, напрягая глаза, всматривался в мутную голубизну. Забегая вперед, он спросил:

— Если придется драпать отсюда, сколько сможешь выжать из «Броуга»?

— Семь узлов — самое большее. Эта крошка предназначе­на скорее для вертикального скольжения, не горизонтально­го. Плюс, мы несем на борту пару сотен фунтов лишнего веса.

— Вернемся — запишусь к диетологу. Сейчас плыви мед­ленно, но будь готов дать по газам.

Снизив скорость вдвое, они медленно поплыли вперед. Че­рез несколько минут встретилась сплошная стена из рыбы.

— Похоже на сеть, — сказал Остин. — Остановись, пока мы сами в ней не запутались.

Завала заглушил мотор, и «Броуг» повис между дном и по­верхностью.

Заметив над собой темный силуэт, Курт машинально при­гнулся — из-за спины выплыла акула. Хищница устремилась к сети; Остин успел заметить ее круглый глаз и прикинуть длину тела — футов шесть как минимум. Схватив зубами чуть ли не половину пойманных рыбешек, акула махнула хвостом и быстро скрылась из виду.

— Курт, ты цел? — прокричал в микрофон Завала. Он то­же видел акулу.

— Ага, — рассмеялся Остин. — Не волнуйся. Зачем акуле жесткий старичок, если можно поживиться рыбным ассорти?

— Рад слышать. Только учти: та красотка пригласила на ужин подруг.

Появилось еще несколько акул, однако при виде батиска­фа они поспешили покинуть место кормежки. Они не то что­бы устроили кровавый пир, скорее гиганты-гурманы собра­лись полакомиться менее везучими собратьями. В сеть попали сотни рыб, все разные — по виду, форме и размеру. Некото­рые, еще живые, трепыхались в бесплодных попытках осво­бодиться и тем лишь привлекали внимание акул. От прочих же остались головы да кости.

— За сетью никто не следит, — сказал Остин.

— Может, ее оставили тут для защиты от хулиганов вро­де нас с тобой?

— Не думаю, — поразмыслив, ответил Курт. — Это моноволоконная сеть, ее можно разрезать маникюрными ножницами. Проводки нет, значит, сигнализация к сети не подключена.

— Ничего не понимаю.

—Давай подумаем. Что бы ни таилось в лагуне, оно убило стаю китов. Местные, заметив дохлую рыбу, заподозрили бы неладное, а это ребятам с фабрики не на руку. Вот и держат сеть — рыба не заплывает в лагуну.

—Звучит логично, — согласился Завала. — Что дальше?

—Двигаемся вперед.

Пальцы Завалы пробежались по экрану компьютера, управ­ляющего функциями батискафа. Выдвинулись две телескопи­ческие руки-манипулятора с клешнями на концах и разорвали сеть пополам — как актер раздвигает занавес на сцене. В сто­роны поплыли куски рыбы в разных стадиях разложения.

Закончив с сетью, Завала убрал манипуляторы, снова включил мотор и поплыл в глубь лагуны. Видимость снизи­лась вдвое, повсюду плавали частички водорослей, занесен­ных в бухту и рассеченных об острые камни. Батискаф теперь двигался со скоростью слепого, который ощупывает дорогу перед собой при помощи трости. Крупного объекта напарни­ки не замечали, пока не оказались прямо над ним. Завала вы­ключил мотор.

—Это еще что? — произнес он.

Свет с поверхности, словно проходящий сквозь витраж со­бора, выхватывал гигантскую конструкцию: футов триста в диаметре и тридцать в высоту. Приплюснутые, как у линзы, края покоились на четырех металлических опорах. Те, в свою очередь, скрывались в коробчатых кожухах.

—Это либо паук-переросток, либо затонувший НЛО, — за­думчиво произнес Остин. — Как бы там ни было, давай спу­стимся пониже.

По наводке Остина Завала провел батискаф вниз под углом и проплыл вдоль почти всего периметра, затем вернулся по своему же следу и осмотрел оставшуюся часть. Конструкция имела практически идеально-круглую форму, и только в од­ном месте ее край задирался к подводной скале.

—Поразительно! Здесь такая высокая температура!

—Да, печет. Сквозь комбез чувствую. Кто-то играет с БТЕ.

— Судя по приборам, тепло выделяют колонны. Похоже, они служат еще и средством передачи. Опасного ничего нет. Пока что…

— Ты давай припаркуйся, а я присмотрюсь к этой штуко­вине поближе.

Батискаф опустился на дно, и Остин, отстегнувшись, по­плыл к неизвестной конструкции. Отдал напоследок Завале распоряжение: включить через пятнадцать минут стробоско­пический маяк.

Поднявшись над прозрачной крышкой, он оглядел цельно­металлическую конструкцию матово-зеленого оттенка. С по­верхности ее было не увидеть именно благодаря цвету. Опу­стившись на купол, Остин осторожно всмотрелся через него.

Внизу переплетались трубы и какие-то механизмы. Работ­ники в белых халатах сновали по хорошо освещенным отсе­кам. Озадаченный, Курт попробовал свести факты воедино и понять назначение механизмов. Так ни до чего и не додумав­шись, он отцепил от пояса подводную видеокамеру и снял происходящее под куполом. Удовлетворенный результатом, поднялся над диском и хотел уже взять панорамный кадр, как вдруг заметил краем глаза какое-то движение.

Замерев, он следил, как спускается но рельсу описанный Завалой герметичный лифт. Вот аппарат вошел в круглое от­верстие — оно открылось на ближайшей к скале стороне дис­ка. Остин снова включил камеру, но тут его отвлек Завала.

— Дуй назад! Температура начинает зашкаливать!

Если Завала торопит, значит, дело серьезное.

— Плыву! — ответил Остин.

Молотя воду мощными ногами, он быстро возвращался к батискафу. Завала не ошибся: температура воды и правда рос­ла. Потея, Остин поклялся больше никогда не варить лобстеров.

— Быстрей! — поторапливал Завала. — Температура уже зашкалила!

Заметив во мгле маяк «Броуга», Остин зажег свой маячок на компенсаторе плавучести. Батискаф начал подниматься на­встречу. Температура росла. Усевшись в кормовом сиденье «Броуга», Остин наскоро пристегнулся, и Завала ударил по газам. Пропеллеры взвыли, неся «Броуг» к выходу из лагуны.

— Курт, что-то не так! — пролаял в микрофон Завала. — Они подняли тревогу!

Секунду спустя раздался приглушенный хлопок. Обернувшись, Остин увидел, как подводная база превратилась в ог­ненный цветок. Все живое внутри моментально погибло. По опорам-проводникам перегретый газ устремился на фабри­ку. К счастью, было воскресенье — на суше никто не погиб. «Броугу» повезло меньше — ударной волной его закрутило и понесло. Хуже всех пришлось Остину. Его как будто лягнул гигантский невидимый мул. Ремни не выдержали, и Курта выбросило из сиденья. Он завертелся, чуть не запутавшись в переплетении кислородных шлангов. Лететь ему дальше, и может, он остановился бы где-нибудь посреди Тихого океа­на, если бы не сеть. Повезло — удар пришелся на ноги. Вре­зался бы Остин головой — сломал бы шею. Спружинив, сеть отбросила его назад, как ремень рогатки — камушек. Прямо на батискаф.