Наследник

Вслух же она сказала:

— Как ты сказал, это поучительно. Особенно сегодня ночью.

— Особенно сегодня ночью. Сегодня ночью мы должны поразмыслить чуть больше об Итане Бейли.

— И Грейнджере, — добавила она.

Конн неожиданно встал, протянул руку к своим джинсам и быстро натянул на себя.

— Может быть, я наконец смогу получить несколько ответов на вопросы о Грейнджере.

— Прямо сейчас? — спросила Хонор. — Посреди ночи?

— Некоторые люди, которым известно кое-что о Грейнджере, имеют обыкновение работать в ночную смену, — сообщил ей Конн, застегивая рубашку. — В своей работе я имею тенденцию общаться с людьми как по эту сторону забора, так и по ту сторону.

— Что ты собираешься делать? — Хонор выскользнула из постели и натянула халат.

— Сделать несколько телефонных звонков. — Он направился в гостиную целеустремленным шагом. — Хорошо, что ты сохранила здесь телефон.

— Пришлось. Люди, которым я сдаю пляжный ломик в аренду, обычно не могут позволить себе остяняться без телефона, даже если они в отпуске. Они всегда заправляют делаим или делают вид, что ужасно заняты. Часть лос-анджелеского имиджа.

Хонор пошла за ним следом, надев по пути шлепанцы. Она дошла до двери в спальню, кпе раз когда Конн подошел к телефону

Она заметила, как его лицо внезапно застыло, еще до того, как он стал набирать номер.

— Дьявол! — буркнул он, бросая трубку на рычаг.

— Что случилось?

— Телефон не работает.

Он стоял и смотрел на нее непроницаемым взглядом.

— Ты уверен? А недавно не было бури или шторма?

— Нет, не было. А разве было? Одевайся, Хонор.

— Одевайся! Но сейчас три часак ночи.

— Я знаю. Сейчас три часа ночи, телефон не работает, а мы так далеко от города. Прибавь к этому краткий список довольно содержательных вопросов, которые остались без ответов, и тот факт, что я наконец снова стал ясно мыслить, и получишь очень неприятную ситуацию. Я хочу, чтобы мы убрались отсюда. Сейчас же. Или одевайся и не трать время впустую.

Он няправился было к ней.

— Хорошо, хорошо, уже иду, — быстро сказала она.

Хонор развернулась и направилась назад в спальню, подгоняемая его холодным командным тоном.

— Ты всегда такой, когда работаешь?

Он был занят тем, что запихивал ее вещи в чемодан.

— Какой?

— Властный и устрашающий. Ты говоришь так, как будто у тебя большой опыт отдавать приказы.

Она натянула джинсы и яркий полосатый свитер из хлопка.

— Может быть. Если честно, я никогда об этом не думал, — Он щелкнул застежкой чемодана. — Готова?

— Нет,

— Плохо. Давай пошли.

Oн взял ее за руку и потащил к двери.

— Ты не думаешь, что, возможно, ты слишком остро отреагировал на молчащий телефон? — сухо спросила Хонор.

— Возможно. Даже вероятно.

— Но это нас не задержит, верно?

— Нисколько.

Он открыл переднюю дверь, захлопнув ее собой и одновременно выуживая ключи от «порше» из своего кармана.

— Залезай в машину, Хонор.

«Я начинаю впитывать частицу его странного предчувствия опасности», — думала Хонор, когда поспешно обходила «порше» и открывала дверцу со стороны пассажира. Он уже был внутри, поворачивал ключ зажигания, когда она опустилась на сиденье рядом с ним. Обычно послушный двигатель на короткое время ожил, задрожал, а потом замолк. Конн ругнулся и попытался снова. На этот раз последовала еще более невнятная реакция. Он не стал пытаться в третий раз. Вместо этого Конн принялся легонько барабанить пальцами по рулевому колесу и уставился в темноту.

— У нас, — вкрадчиво объявил он, — очень большие неприятности.

— Мы можем попытаться уехать на моей машине, — неуверенно вызвалась она, почувствовав его убийственную серьезность.

— Можем, но у меня устойчивое подозрение, что у нас ничего не получится. — Он рывком от- крыл дверцу машины. — Давай, Хонор, пошли.

— Куда на этот раз? Ты хотел сказать, что и машина не заведется.

Она в волнении выпрыгнула из «порше», вынимая ключи из своей сумочки. Конн огляделся, охватывая ночной пейзаж вокруг пляжного ломика. Казалось, он принял решение.

— Ладно, дай мне ключи. Мы попробуем.

Когда машина не завелась, Конн не сделал другой попытки. Он вскочил со своего сиденья, схватив Хонор за запястье, и вытащил ее за собой, пока дверца машины закрывалась.

— Ты думаешь, кто-то специально сломал наши машины? — задыхаясь, спросила она, в то время как он тащил ее назад к пляжному домику.

Ответил ей совсем не Конн. На ее вопрос ответил чужой голос.

— Если она так думает, то она права, — произнес мужчина, которого в последний раз видели за баранкой черного грузового пикапа.

Он вышел из-за угла пляжного домика, позволив слабому лунному свету осветить пистолет в его руке. Хонор была так напутана, что тяжело оперлась на Конна. Он автоматически протянул руку, чтобы помочь ей восстановить равновесие, но почему-то ухитрился все испортить. Она окончательно потеряла равновесие, и в следующее мгновение они оба рухнули на землю. Хонор перелетела через тело Конна и приземлилась в неловкой позе.

— Ей-богу, леди. У вас проблема или что? — требовательно спросил человек, с револьвером. — Вставайте. Оба! Мистер Грейнджер не потерпит никаких отсрочек.

— Грейнджер!

Изумление, а также гнев в тоне Конна были явными. Он медленно поднялся, левой рукой помогая Хонор. Он понимал, что она дрожит но сейчас он мало что мог сделать, чтобы подбодрить ее.

— Тебя послал Грейнджер?

— Догадываюсь, ты рассердил мистера Грейнджера, когда попасся на его поле и все такое.

Юный негодяй указал направление дулом своего револьвера, припасенного специально для ночи на субботу

— Идем. Не тратить же на вас всю ночь!

Конн не отпускал руку Хонор, таща ее с собой, и медленно повиновался приказу вооруженного бандит.

— Конн? — Хонор сказала его имя тихо и вопросительно, но послушалась, когда оо сильнее сжал свою руку, и они направились к пляжу.

— Давай, как он говорит, дорогая. У него крышу сносит, — тихо сказал Конн.

Шум прибоя заглушил его последние слова, но они были верны. Парню с пушкой было, вероятно, всего восемнадцать или девятнадцать лет, уличный мальчишка, но изображает из себя крутого. Видимо, он, вне всяких сомнений, упивался своей властью или напряженным возбуждением оттого, что держал на мушке двоих людей.

Возможно, он проглотил каких-нибудь наркотиков для пущей храбрости, чтобы справиться с заданием. Что бы это ни было, этот человек был смертельно напряжен и, следовательно, непредсказуем. Конн видел такой синдром и раньше. Единственный способ общения в этом случае состоит в том, чтобы заставить его разговаривать. Конну нужно было с чего-то начать.

— Я думал, мы с Грейнджером договорились, — сказал Конн, повысив голос, чтобы его было слышно сквозь всевозрастающий шум прибоя. — У меня создалось впечатление, что мистер Грейнджер дорожит своими партнерами.

Вооруженный бандит гнал своих пленников на пляж, где фактически не было никакого укрытия, за которым отчаявшийся человек смог бы спрятаться. Песок стал препятствовать быстроте их передвижения, о нзасыпался в ботинки Конна и вынуждал Хонор время от времени спотыкаться.

— Мистеру Грейнджеру не понравилось, как ты ведешь дела, слизняк. Он велел сказать тебе, что ты больше не будешь путаться у него под ногами после сегодняшней ночи. Теперь иметь дело с Грейнджером буду я, — добавил юнец с гордостью.

Конн схватился за этот самонадеянный намек.

— Грейнджер доверил тебе позаботиться нас?

Рядом с ним охнула Хонор, когда случайно наткнулась ногой на кусок дерева, выброшенного волной. «Другая на ее месте вряд ли вела себя так, — с удовлетворением отметил Конн. — Она до смерти напугана, но не паникует».

Он почуствовал собственническое восхищение ее самообладанием. Истеричной женщины ему толко не хватало! Следующие нескольку минут будут чрезвычайно рискованными.

— Грейнджер передал, что дает мне шанс доказать, что я сумею выполнить для него работу, — объяснил бандит. — И могу с нами поспорить, я своего шанса не упущу. Попасть к Грейнджеру — это быстрый способ разбогатеть, а я об этом мечтаю.