Страница 85 из 118
И лишь сейчас сквозь стиснутые зубы женщины вырвался наружу еле слышный, полный безотчётного отчаяния негромкий вой…
Со скрипом ещё раз провернулись блоки. Натянутые до басовитого звона канаты напряглись и на последнем изнеможении подняли тяжеленный каменный блок к верхней отметке.
— Хватит! — командовавший требучетом грязный сержант дал отмашку, и круторогие волы, натягивавшие сложную систему тросов для поднятия груза, остановились с глухим посапыванием.
Соседи тоже справились, и сержант осторожно выглянул в сторону города из-за невысокой каменистой гряды. После захлебнувшегося вчерашнего штурма, когда с одной из башен вдруг стали стрелять чем-то уж очень смертоубойным и подожгли одно осадное орудие, позицию пришлось перенести сюда, под защиту естественного скального осбразования.
Сержант ухмыльнулся, и в ожидании команды быстро набил трубочку. Вот вам полное преимущество в позиционной войне навесного огня над настильным, дамы и господа! Отсюда, хоть и на почти предельной дистанции, всё же можно посылать обороняющимся гостинцы по крутой изогнутой траектории и обрушивать их на дурные головы горожан. А обороняющиеся оказывались бессильны со своими заряженными магическим огнём баллистами, стреляющими почти по прямой. Мало того, даже если бы в городе обнаружился толковый боевой чародей, даже он не смог бы поразить позицию графских артиллеристов огненными шарами или молниями.
Командир требучета придирчиво осмотрел длинную кожаную петлю, в которую вот-вот надлежало определить заряд, и кивнул — порядок. Хоть и осталось орудий всего три, но и с этим можно наделать хороших делов…
— Зажигательными… зажигательными… — словно огонь по шнуру прибежала по короткой цепочке команда, и сержант поспешил погасить и выбить почти выкуренную трубку.
По его скупому жесту двое солдат прикатили маркированный ярко-алым бочонок с крепкой начинкой и с натугой приподняли, вложили его в уже готовую кожаную петлю. Сержант лично сорвал вощёный предохранительный колпачок со скрученного фитиля и замер, глядя на сломанное деревцо позади позиции, где сигнальщик уже задрал руку, требуя внимания. Три… пять… сержант принял поправку своему орудию и рычагами выставил её на незатейливой прицельной системе. Ещё раз он окинул заряженный требучет взглядом — всё готово, а рядом уже маячил щуплый солдатик с чадящим факелом.
Сигнальщик подал команду поджигай четыре!и командир требучета лично, складным ножом укоротил фитиль до четвёртой отметки и проследил, чтобы кончик занялся от огня с ярким, вонючим и брызжущим искрами шипением.
Всё, теперь даже сам их сиятельство граф не смог бы отменить стрельбу. Сержант проворно подбежал к боковой перекладине, где над толстой изрубленной колодой уже дрожал натянутый до звона канат. И острым, неотлучно обретавшимся в чехле на поясе топориком размашисто и чуть наискось рубанул его.
Освобождённый каменный блок весом в три ласта (около 2,5 тонн — прим. авт.)с сотрясшим землю ударом рухнул на короткий конец массивного дубового рычага. Длинная часть крутанула коромысло, а закреплённая на противоположном конце кожаная петля размашисто и с пугающей лёгкостью зашвырнула окутанный дымом бочонок в утреннее небо.
— Хорошо пошли, кучно, — одобрительно ухмыльнулся сержант, из-под прикрытия ладони наблюдая за дымными траекториями устремившихся в небо чёрных точек.
Вот они залетели на самый верх и, казалось, едва не подшибли низко пролетавшую любопытную тучку. Но там их полёт не закончился — бочонки с затаившейся внутри огненной смесью изогнули свой полёт и устремили его вниз, к столь притягательной земле. Только, теперь под ними оказался раскинувшийся по обеим берегам реки вражеский город…
Тыловики из обоза уже подали сюда задком телеги с новыми зарядами, быки с натугой вновь подымали каменные блоки — прицел оказался верен, в городе полыхнули пожары, и артиллеристам надлежало теперь быстро засыпать баронских прихвостней щедрыми подарками.
И всё же, они не успели… Из утренней дымки позади выскочили двое. Если один оказывался защищён лёгкими доспехами и орудовал добротным двуручником — и как бы не с колдовской начинкой — то шпага второго жалила стремительно и неудержимо, словно змея.
В несколько мгновений всё оказалось кончено. Как только здоровяк своим ужасающим клинком наискось, от плеча до пояса развалил надвое лейтенанта артиллеристов, остальные словно по команде побросали ухваченное было оружие и покорно задрали кверху руки.
— Поджигай… — сорванным и задыхающимся от усталости голосом просипел Питт, зловеще поигрывая клинком перед испуганными взорами.
Ридд кое-как унял зашедшееся дыхание, и с кивком вернул шпагу в трость. Нагнувшись, он поднял с земли брошенный краснорожим и потным сержантом топорик и пробежался вдоль позиции. Каждый удар пробивал уже заложенные в метательные петли бочонки, и из них потекло студенистое белесое содержимое. Знал он эту мерзость — перегнанное земляное масло, смешанное с кое-какими зельями и толикой магии, оно не гасилось даже водой. И какой ад сейчас бушевал в торговых и ремесленных кварталах, куда пришёлся первый залп, не хотелось даже представлять… обратно парень бежал уже с факелом, поджигая вытекшую смесь.
Пара минут, и все требучеты оказались охвачены жадным пламенем. Настолько жарким и обжигающим оказалось оно, что Питт милостиво позволил незадачливым графским артиллеристам и обозникам отойти подальше.
Взметнувшиеся едва не до неба языки чадного пламени раздались, и оттуда выскочил живой и невредимый Ридд.
— Уходим! — бросил он на бегу и устремился вбок.
Питт на прощание погрозил солдатне кулачищем и многообещающей ухмылкой, особо впечатляющей после короткой резни и наглядно вставшей стены огня, и устремился вслед за приятелем, безжалостно топча и без того истерзанный виноградник. Здесь, на еле заметном возвышении они кое-как отдышались и огляделись.
— А неплохо! — осклабился бывший сержант, и Ридд согласно кивнул.
Едва начавшийся утренний штурм захлебнулся. Позиция требучетов величественно пылала, пачкая небо грязным чёрным дымом. А в том месте, где на некотором отдалении ещё недавно стояла вызываяюще ярко-алая шёлковая палатка графа Мейзери, сейчас творилось сущее светопреставление. Завывали и ухали несколько привидений, которые отчего-то наплевательски относились к свету взошедшего солнца. Меж них носились какие-то призрачные тени, весьма напоминавшие здоровенные черепа с ужасающими клыками. Басовито порыкивали какие-то весьма схожие на демонов твари, рвавшие разбегавшихся солдат на части… в общем, невидимая леди Муэрта развлекалась на свежем воздухе и в своё удовольствие.
Мало того, из города, обрадованного неожиданной подмогой, через раскрытые ворота вышло несколько отрядов. И хотя численно они никак не могли даже надеяться сравняться с пригнанной графом армией, но ударили так, что мало не показалось никому. Даже отсюда, с расстояния в пол-лиги, виднелись вспышки ударов зачарованного оружия. А сквозь поднимавшиеся и постепенно заволакивавшие видимость клубы пыли то и дело мелькал яростным голубым росчерком меч гномьего короля.
— Пошли графа выручать — если рыжая разойдётся, пиши пропало! — ощерился Питт и кое-как размазал по лицу смешанный с пылью и копотью пот.
Ридд огляделся. Да, похоже, что наступление графских войск нынче закончится их полным конфузом. Без требучетов всё и так пошло бы прахом, даже без учёта того, что барон Шарто со своими приверженцами и верными войсками сейчас выбивал пыль из передней линии. По всему естеству периодически словно кто-то проводил душно-липкими прикосновениями — то накрывшаяся невидимостью дочь некромансера наводила страху на ставку графа Мейзери.
— Да, пора.
Полубегом, полушагом они преодолели расстояние до пологого холма, на котором уже дошло до последних крайностей. Иногда навстречу из клубов пыли выскакивали солдаты с совершенно обезумевшими лицами — и тех, кто просто удирал, пробиравшаяся вперёд парочка не трогала.