Помни меня

Аманда… она ведь тоже ему доверилась. Она сама приняла решение отдаться ему, но если бы он знал, что она девственница, то нашел бы в себе силы отказать ей в этом удовольствии. А теперь уже ничего нельзя изменить.

…Ее светлые волосы разметались по подушке. Ее сладкое, жаркое тело пылко отвечало на его ласки. Она приняла его в себя с решимостью и достоинством благородной дамы. Ее глаза радостно светились, когда она танцевала с ним. Ее нежные руки обтирали влажной губкой его тело. Ее терпение и доброта, с какими она отнеслась к своей вновь обретенной сестре, не могли не вызывать уважения.

Другой такой женщины на свете нет. Ни одну он не будет обнимать с такой нежностью. Ни одна не сможет проникнуть в его сердце и сделать его счастливым…

– Джек?

Он вздрогнул и посмотрел на Шарлотту. Ее голос донесся как будто издалека.

– Да, дорогая?

– Нам нужно поговорить, – произнесла она и отстранилась от него.

– Да, нужно, – с грустной улыбкой согласился он. – Я знаю, что многое должен тебе объяснить. И я намерен сделать это прямо сейчас, чтобы не откладывать надолго брачную церемонию.

– Торопиться некуда, Джек, – печально улыбнулась она и ласково провела кончиками пальцев по его шраму, пересекающему высокий лоб. – Брачной церемонии не будет. Во всяком случае, у нас с тобой.

Глава 17

Роберт Гамильтон прогуливался по Грейт-Стенхоп-стрит уже около часа, стараясь не привлекать к себе внимания.

– Интересно, сколько времени требуется женщине, чтобы отказать мужчине? – бормотал он себе под нос, недовольно косясь на окна гостиной. – Ведь Шарлотта решила прямо сказать ему, что не будет его женой. Так в чем же дело?

Роб сгорал от нетерпения. Как только Шарлотта будет свободна, он сразу предложит ей руку и сердце, поэтому ему очень хотелось узнать, чем закончилась ее встреча с Джеком. Он вытащил из кармана платок и вытер лоб. Погода была необычно холодной и промозглой для октября, но лоб у него покрылся испариной. Он провел большую работу в отсутствие Джека, и теперь поведение Шарлотты должно было показать, не зря ли он потратил на нее свое драгоценное время.

Минуты медленно текли одна за другой, а он все мучился от неизвестности. Вдруг обаяние Джека окажется сильнее решения Шарлотты разорвать помолвку? Он не переоценивал свое влияние на нее, но неосторожное слово или жест Джека могли все испортить. Роб живо представил себе, как они сидят рядом на диване, Джек обнимает ее за талию, а она смотрит на него преданным взглядом. Роб злобно стиснул зубы и сжал кулаки.

Обаяние Джека, не оставлявшее женщин равнодушными, всегда приводило Роба в ярость. Он не раз был свидетелем, как они таяли от одного только взгляда виконта Дарема. Он умел покорить всех, от дешевых шлюх и французских танцовщиц до герцогинь и богатых американских наследниц. Многие из них мечтали провести с ним в постели хотя бы одну ночь, но большинство надеялись прожить с ним всю жизнь до гробовой доски.

То, что Джек мог жениться на любой богатой наследнице, выводило Роба из себя, потому что он знал, что его другу не нужна состоятельная жена. А Робу она была нужна позарез, и он намеревался заполучить ее… в лице Шарлотты. И жестокая правда его затруднительного материального положения с каждым днем все сильнее сжимала его в своих тисках. Кредиторы настойчиво требовали уплаты долгов. Скоро его вышлют из города по железной дороге или посадят в тюрьму.

Если он не достанет денег, чтобы расплатиться с банкирами и ростовщиками-костоломами из «Двух семерок», а также с держателями игорного дома на Сент-Джеймс-стрит, где не было человека, кому бы он не был должен, ему придется поступить так же, как Бо Браммелу – надуть всех разом, тайно покинув страну.

Черт побери, но что же делать человеку, который не мыслит своей жизни без игры?

Была еще одна сложность… Он уже больше месяца не посылал денег в ту жалкую лачугу в Спиталфиддсе и еще дольше не наносил туда визита. Но Софи придется подождать. Сначала он должен спасти собственную шкуру, а уж потом оказывать финансовую поддержку ей и ее ребенку.

Угораздило же ее забеременеть! Эта беременность испортила ее фигуру и прибавила еще один голодный рот. Сама Софи не могла заработать даже самую малость на то, чтобы содержать себя и младенца. Ей следовало сделать так, как ои советовал: избавиться от ребенка до его рождения. Впрочем, сейчас было не время размышлять об этой досадной проблеме. Ему предстояло заловить в свою сеть крупную рыбу.

Роб остановился у порога дома Шарлотты. За прошедшую неделю он много раз поднимался по ступеням этого крыльца. Он почти поселился у Батсфордов, изображая лучшего друга Джека, встревоженного его судьбой и оказывающего моральную поддержку его несчастной невесте.

Между тем он медленно, но верно настраивал Шарлотту против Джека, намекая на то, что его друг никогда не испытывал особой радости от перспективы связать себя брачными узами. Возможно, его внезапное исчезновение – всего лишь трусливый способ избежать женитьбы? Он говорил и говорил, а Шарлотта – эта маленькая доверчивая гусыня – слушала его развесив уши.

Конечно, в словах Роба была доля истины. Джек воспринимал предстоящий брак всего лишь как исполнение семейного долга. Но после помолвки он никогда бы не нарушил слова и не обрек бы себя и свою невесту на позор, превратившись в изгоя общества. Он лег бы костьми, но свой долг исполнил.

Но если бы Шарлотта, которая была влюблена в Джека, узнала о его нежелании связать с ней свою судьбу – Роб как только мог внушал ей эту мысль, – она освободила бы его от данного слова и дала бы ему свободу.

Тогда Роб выйдет на сцену и легко добьется расположения девушки, перенесшей такое оскорбление. Таков был план Роба, и, по его мнению, весьма удачный.

Джек иногда может быть очень полезным – как часто бывало после их возвращения с материка – в качестве пропуска в высший эшелон светского общества, члены которого не согласились бы иметь с Робом ничего общего при других обстоятельствах. Например, брат Джека, лорд Серлинг, вообще не принимал бы Роба у себя, если бы не ходатайство Джека. Да, Джулиан – черт бы побрал этого заносчивого типа с проницательным взглядом! – подозревал, что Роб использует его брата в своих целях. Роба не интересовало мнение этого господина, но он повергал его в какой-то странный трепет.

Доверчивого и простодушного Джека было легко одурачить. К тому же Джек считал естественным доверять своему лучшему другу, который когда-то спас ему жизнь. С тех пор Роб пользовался его слепой преданностью.

Но Джулиан Монтгомери – это совсем другое дело. Он терпел Роба только потому, что тот спас его брата. Хитрый и подозрительный, он наверняка был способен на безжалостную месть, если члену его семьи кто-то причинит хоть малейший вред. Роб чувствовал, что лорд Серлинг всегда будет его недоброжелателем, а не сторонником, поэтому благоразумно предпочитал держаться от него подальше.

Роб стоял на крыльце и уже протянул руку, чтобы взяться за дверной молоток, как вдруг из дома вышел Джек. Роб очень хотел думать, что обескураженное выражение лица его друга означает, что его план удался. Еще минуту, и он узнает об этом, а пока надо сыграть свою роль до конца.

– Джек! Здорово, старина! – воскликнул он и похлопал его по спине. – Наконец-то ты вернулся! Я шел к тебе, но решил сначала поискать тебя у Шарлотты. Она держалась молодцом, пока тебя не было. Ну, рассказывай, как твои дела?

– Привет, Роб. – Джек повел плечами, сбрасывая его руку, и поправил узел галстука. – Значит, ты рад меня видеть?

– Я уж думал, что ты вообще сгинул, Джек. С твоей стороны было просто подло исчезнуть среди ночи, никому ничего не сказав. Я был уверен, что тебя убили.

– Как видишь, я в полном порядке, если не считать еще одного шрама, который добавился к моей коллекции. – Он показал на узкую белую повязку на лбу, скрывавшую рану.

Роб позеленел от зависти. Еще один шрам, который женщины найдут «интересным»! Шраму на щеке Джек был обязан обилием женского внимания, выражавшегося в любовных играх в постели, а новое подтверждение его мужественности многократно увеличит череду желающих затащить Джека в свою постель. Черт бы побрал этого кобеля!