Английская лирика первой половины XVII века

РАСТУЩАЯ ЛЮБОВЬ

Любовь, я мыслил прежде, неподвластна Законам естества; А нынче вижу ясно: Она растет и дышит, как трава. Всю зиму клялся я, что невозможно Любить сильней — и, вижу, клялся ложно. Но если этот эликсир, любовь, Врачующий страданием страданье, Не квинтэссенция — но сочетанье Всех зелий, горячащих мозг и кровь, И он пропитан солнца ярким светом, Любовь не может быть таким предметом Абстрактным, как внушает нам поэт Тот, у которого, по всем приметам, Другой подруги, кроме Музы, нет. Любовь — то созерцанье, то желанье; Весна — ее зенит, Исток ее сиянья: Так солнце Весперу лучи дарит, Так сок струится к почкам животворней, Когда очнутся под землею корни. Растет любовь, и множатся мечты, Кругами расходясь от середины, Как сферы Птолемеевы, едины, Поскольку центр у них единый — ты! Как новые налоги объявляют Для нужд войны, а после забывают Их отменить, — так новая весна К любви неотвратимо добавляет То, что зима убавить не вольна. Перевод Г. М. Кружкова

СОН

Любовь моя, когда б не ты, Я бы не вздумал просыпаться: Легко ли отрываться Для яви от ласкающей мечты? Но твой приход — не пробужденье От сна, а сбывшееся сновиденье; Так неподдельна ты, что лишь представь И тотчас образ обратится в явь. Приди ж в мои объятья, сделай милость, И да свершится все, что не доснилось. Не шорохом, а блеском глаз Я был разбужен, друг мой милый; То — ангел светлокрылый, Подумал я, сиянью удивясь; Но, увидав, что ты читаешь В душе моей и мысли проницаешь (В чем ангелы не властны) и вольна Сойти в мой сон, где ты царишь одна, Уразумел я: это ты — со мною; Безумец, кто вообразит иное! Уверясь в близости твоей, Опять томлюсь, ища ответа: Уходишь? Ты ли это? Любовь слаба, коль нет отваги в ней; Она чадит, изделье праха, От примеси стыда, тщеславья, страха. Быть может (этой я надеждой жив), Воспламенив мой жар и потушив, Меня, как факел, держишь наготове? Знай, я готов для смерти и любови. Перевод Г. М. Кружкова

ПРОЩАЛЬНАЯ РЕЧЬ О СЛЕЗАХ

Пока ты здесь, Пусть льются слезы по моим щекам, Они — монеты, твой на них чекан, Твое лицо им сообщает вес, Им придана Твоя цена; Эмблемы многих бедствий в них слились, Ты с каждою слезой спадаешь вниз, И мы по разным берегам с тобою разошлись. Из небытья Картограф вызовет на глобус вмиг Европу, Азиатский материк… Так округлилась в шар слеза моя, Неся твой лик: В ней мир возник Подробным отражением, но вот Слились два наших плача, бездной вод Мир затопив и захлестнув потоком небосвод. О дщерь Луны, Не вызывай во мне прилив морской, Не убивай меня своей тоской, Не возмущай сердечной глубины, Смири сей вихрь Скорбей своих: Мы дышим здесь дыханием одним, Любой из нас и ранит и раним, Еще один твой вздох — и я исчезну вместе с ним. Перевод Д. В. Щедровицкого

АЛХИМИЯ ЛЮБВИ

Кто глубже мог, чем я, любовь копнуть, Пусть в ней пытает сокровенну суть; А я не докопался До жилы этой, как ни углублялся В рудник Любви, — там клада нет отнюдь. Сие — одно мошенство; Как химик ищет в тигле совершенство, Но счастлив, невзначай сыскав Какой-нибудь слабительный состав, Так все мечтают вечное блаженство Сыскать в любви, но вместо пышных грез Находят счастья с воробьиный нос. Ужели впрямь платить необходимо Всей жизнию своей — за тень от дыма? За то, чем всякий шут Сумеет насладиться в пять минут Вслед за нехитрой брачной пантомимой? Влюбленный кавалер, Что славит (ангелов беря в пример) Слиянье духа, а не плоти, Должно быть, слышит по своей охоте И в дудках свадебных — музыку сфер. Нет, знавший женщин скажет без раздумий: И лучшие из них мертвее мумий. Перевод Г. М. Кружкова

БЛОХА

Взгляни и рассуди: вот блошка Куснула, крови выпила немножко, Сперва — моей, потом — твоей, И наша кровь перемешалась в ней. Какое в этом прегрешенье? Бесчестье разве иль кровосмешенье? Пусть блошке гибель суждена Ей можно позавидовать: она Успела радости вкусить сполна! О погоди, в пылу жестоком Не погуби три жизни ненароком: Здесь, в блошке — я и ты сейчас, В ней храм и ложе брачное для нас; Наперекор всему на свете Укрылись мы в живые стены эти. Ты пленнице грозишь? Постой! Убив ее, убьешь и нас с тобой: Ты не замолишь этот грех тройной. Упрямица! Из прекословья Взяла и ноготь обагрила кровью. И чем была грешна блоха Тем, что в ней капля твоего греха? Казнила — и глядишь победно: Кровопусканье, говоришь, не вредно. Согласен! Так каких же бед Страшишься ты? В любви бесчестья нет, Как нет вреда: от блошки больший вред! Перевод Г. М. Кружкова