Шпилька

  - Ты что делаешь?

  - Ничего, - пропыхтела она. - Просто я так думаю, что купаться в одежде тебе будет неудобно.

  - Пей, - дед сунул под нос стакан, и продолжал держать, пока Джозеф все не выпил. После чего дед сообщил:

  - Я ушел. Если что - зовите.

  - Не волнуйся дед, дальше я сама, - откликнулась Спайра. - Давай тебя разденем, а?

  - Давай, - согласился он. В голове как будто прояснялось. - А зачем?

  - Купаться будем, - терпеливо повторила Спайра, помогая ему сесть. Прическа ее рассыпалась, позволяя тонким прядкам свеситься вокруг ее лица. Он смотрел на нее, улыбаясь, как дурак. - Руку. Теперь голову, осторожно. - Таким вот образом она освободила его от рубашки, куртки и шляпы. Амулеты, обереги и просто всякая всячина звонко брякнули об лавку. Дальше она взялась за ремень на брюках и он встрепенулся.

  - Дай, я сам, - он отвел ее пальцы от стратегического места и стал возиться с пряжкой. Спайра пожала плечами и села на корточки, рассматривая его ногу.

  - Какая прелесть, - хмыкнула она. - Не дергайся сейчас, хорошо?

  - Что там?

  - Отцеплю - покажу. Главное, зубы мне пяткой не выбей, - попросила она и взяла какую-то коробку. Он вытягивал шею, силясь рассмотреть, что ж там такое, на его ноге.

  - Тебе это зачем? - с нарастающей паникой спросил Джозеф, завидев длинную острую железку с крючком на конце.

  - За надо, - ответила она любимой присказкой деда. Джозеф зажмурился. Потом поморщился - было больно. Потом стало очень больно, и он зашипел. Потом боль стала невыносимой, и он заткнулся. - Все. Любуйся. - Он встала и поднесла к его лицу стеклянную баночку. В баночке извивалась какая-то дрянь.

  - Что это, - его отчетливо передернуло от отвращения. Спайра легкомысленно пожала плечами, закрыла банку плотной крышкой. Потом неуловимым жестом прижала какую-то тряпочку к ноге. Ногу тут же охватило жидким огнем, и он зашипел сквозь зубы.

  - Что-то вроде пиявки, если не ошибаюсь, - она ловко расстегнула ремень и стала стягивать с него брюки. Он тут же вцепился в них, натягивая обратно.

  - Спайра, я сам справлюсь со своими штанами, - сердито заявил он. Она глянула на него с недоумением, потом изогнула бровь и насмешливо спросила:

  - Ты что, стесняешься меня?

  - Я не хочу смущать тебя, - с достоинством ответил он, свешивая ноги с лавки. Она сложила руки на груди, одарила его выразительным взглядом и отвернулась:

  - Теперь снимай уже? - попросила она, отодвигая ширму. Там исходила паром вода в большой ванне. Он бочком протиснулся мимо Спайры и максимально быстро опустился в воду. Зашипел - все ссадины тут же напомнили о себе.

  - Ты так и будешь тут стоять? - поинтересовался он.

  - Так и буду, - охотно ответила она, насыпая в воду каких-то травок. Запахло сразу хорошо, а в голове прояснилось окончательно.

  - А что мне дед дал выпить?

  - Эликсир бодрости, - Спайра села на край ванны, потрогала воду и на что-то нажала. Вода стала прохладнее. - Его надолго не хватит, так что ты сейчас быстро моешься, потом ешь, а потом спишь. Хорошо?

  Это 'хорошо' заставило его закрыть рот. Открывал он его затем, чтобы заявить о том, что он достаточно взрослый, чтобы им не командовали. Поэтому он только вздохнул.

  - Тебе помочь?

  - Нет, - отказался он и схватил мочалку. Спайра вышла за дверь, и только потом фыркнула.

  ***

  Когда я зашла в спальню, Джозеф спал. Поесть он так и не успел - вырубился по дороге. Зато на кровать сам лег, и то хорошо. Я кое-как перекатила тяжелое тело и накрыла его одеялом.

  Дед сидел на кухне - смаковал кофе.

  - Спит?

  - Спит, - согласилась я и подвинула к себе кофейник. - Дед, я изолирую от тебя кофе, если ты будешь глушить его литрами!

  - Нос не дорос мной командовать, - ухмыльнулся дед, но кофейник отбирать не стал. Допил свою кружку, покосился на кофейник с сожалением. - Как мы вровень-то поспели, а?

  - Мы молодцы, - с удовольствием согласилась я. Все работы были закончены два дня назад - мы сами с дедом еще не успели привыкнуть к новобретенному комфорту. - Но Джозеф теперь будет ворчать.

  - Пусть ворчит, - хмыкнул дед. - Что ему еще остается?

  Пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по комнатам. Я тащила в лабораторию ту самую пиявку, которую приволок на себе Джозеф, предвкушая, как я ее сейчас буду препарировать - пиявки в пустынях вообще не водятся, значит, эта - какая-то особенная.

  Настроение у меня было приподнятым - в новенькой лаборатории работать было одно удовольствие, да и вообще, радостно было как-то на душе. Наверное, оттого, что беспокойство, грызшее меня два месяца, наконец ушло.

  Пиявка оправдала мои ожидания, поэтому полночи я просидела над ней, то и дело занося в журнал записи. Журнал был тоже новенький, с хрустящими страницами, которые еще пахли фабрикой. Когда перед глазами стали танцевать черные мушки, я законсервировала пиявку, убрала в камеру и вышла из лаборатории. Потом тщательно заперла двери - во двор, на этаж, в спальню. И только потом сняла личину.

  ***

  Он проснулся, когда только начинало светать. Недовольно поморщился - сырое полотенце сбилось в ком и давило где-то в области поясницы. Выпутавшись из одеяла, он сел и стал оглядываться. Комната как-то изменилась, но не до неузнаваемости. С потолка свисал красивый абажур, возле входа виднелся какой-то раструб, прикрытый крышкой. Вот ванная комната претерпела существенные изменения. Раньше там был узкий топчанчик и большая бадья, теперь же посередине комнаты гордо стояла большая ванна, в нее свешивалась труба. На трубе были какие-то рычаги, клавиши и черт знает что еще. Вместо топчана была широкая лавка - на ней он вчера и валялся. На полках были какие-то флаконы, бутыли и свертки. При ближайшем рассмотрении свертки оказались кусками мыла. Флаконы он раскупоривать не стал. На окне висела новая занавеска, на подоконнике виднелось какое-то растение в кадке. Желая рассмотреть его поближе, он отдернул штору, бросил мельком взгляд во двор, и остолбенел. Задний двор тоже изменился, до неузнаваемости, но внимание приковало не это. Там, на широких светлых плитах (которых, к слову сказать, раньше не было и в помине), стояло... стоял... Существо. Золотисто-бронзовое, гибкое, изящное, как статуэтка из золота. Оно стояло, подняв руки к небу, как будто, купаясь в первых солнечных лучах, нетерпеливо пританцовывая. До его слуха донесся приглушенный хриплый смех, от которого у него мурашки пробежали по всей спине.

  - Что за... - пробормотал Джозеф, дергая задвижку окна. Существо быстро обернулось, их взгляды на какую-то долю секунды встретились, от чего он резко подался назад - нечеловеческие желтые глаза как будто заглянули в душу. Воздуха стало резко не хватать, а существо тем временем быстро прыгнуло на лестницу ко второму этажу.

  - Спайра, - охнул он. Там, наверху, скорее всего, Спайра спит, а это создание божье, прости господи, как раз туда и направилось!

  Путаясь на ходу в штанинах, он выскочил за дверь и пулей взлетел по лестнице. Дверь открылась со второго пинка, он ввалился в темный коридор и заполошно огляделся.

  - Спайра! - рявкнул он на весь дом. Потом распахнул первую дверь - это оказалась спальня. На кровати сделалось какое-то шевеление, и он резким движением сдернул одеяло.

  - С ума сошел? - недовольно спросила Спайра, тараща ото сна глаза. Дотянулась, отобрала у него конец одеяла и снова накрылась. - Ты чего? - она широко зевнула, закрыв лицо руками.

  - Ничего, - выдохнул он и плюхнулся на кровать. Сердце колотилось, как бешеное. - Ты ничего не слышала?

  - Слышала, как ты орешь, - охотно сообщила Спайра. - Кстати, чего ты орал?

  - У нас во дворе кто-то был. - Мрачно сообщил он. Спайра потерла лоб и уточнила:

  - Кто?

  - Откуда я знаю, кто, - раздраженно ответил он. - Какое-то существо!

  - Какое... существо? - лицо ее серело на глазах.