Чужое лицо

Монк собрался с мыслями.

— А мимо привратника проскользнуть нельзя?

— Вряд ли, сэр. Какой смысл держать привратника, если в дом можно проникнуть другим путем? Тогда бы жильцам не было покоя от торговцев и нищих. — Лицо Ивэна на секунду стало язвительным. — Или от кредиторов.

— Совершенно верно, — саркастически ответил Монк.

Ивэн отомкнул дверь. В движениях его чувствовалось напряжение, словно ему не хотелось снова оказаться на месте зверского преступления. Или, может быть. Монк непроизвольно приписывал молодому коллеге свои собственные фантазии?

Прихожая в точности соответствовала описанию Ивэна: чистенькая, белая, аккуратная. Монк увидел и стойку для зонтов и тростей, и маленький стол для визитных карточек. Ивэн уже открывал дверь в комнату.

Монк вошел вслед за ним. Трудно сказать, что он собирался там увидеть, но мышцы его также были напряжены, словно в ожидании нападения.

Обстановка была изящной, если не сказать роскошной, но, не подсвеченная газовыми рожками и отблесками огня в камине, могла показаться поначалу вполне заурядной. Безукоризненная отделка стен, прекрасная мебель, но на полированном дереве шифоньера, на бюро и на ковре — везде слой пыли. Взгляд Монка непроизвольно обратился сначала к окну, затем обвел комнату: вычурный стол, японская ваза, книжная полка красного дерева и, наконец, перевернутое тяжелое кресло и лежащий ножками вверх сломанный стол, точное подобие первого. Атласная обивка прорвалась, обнажив бледное дерево.

Потом он заметил пятна на полу. Они были невелики, но Монка поразил цвет — темный, почти черный. Должно быть, в момент наибольшей потери крови Грей находился именно здесь. Монк перевел взгляд на ковер, в узор которого въелись разводы запекшейся крови. На дальней стене висела покосившаяся картина. Он подошел и, внимательно осмотрев ее, отметил, что штукатурка рядом повреждена. Сама картина представляла собой безвкусную акварель с изображением Неаполитанского залива и конуса Везувия на заднем плане.

— Драка, надо полагать, была серьезная, — тихо заметил Монк.

— Да, сэр, — согласился Ивэн. Он стоял в центре комнаты, словно не зная, что ему делать. — Руки и плечи покойного были в синяках, а костяшки пальцев ободраны.

Монк хмуро взглянул на него.

— Я не помню, чтобы врач писал о синяках.

— Там было сказано «следы борьбы», сэр. — Ивэн оглядел комнату. — На кресле тоже кровь. — Он указал на перевернутое кресло. — Покойный лежал в нем, а голова свешивалась на пол. Мы ищем жестокого человека, сэр, — добавил он, чуть заметно вздрогнув.

— Да. — Монк огляделся, словно пытаясь представить в подробностях, что произошло в этой комнате шесть недель назад: удары, мечущиеся тени, треск мебели, звон стекла. Внезапно картина убийства предстала перед ним настолько явно, что Монка буквально захлестнуло волной ненависти и страха. Что же здесь творилось, если от этих стен до сих пор веет ужасом!

Он повернулся и вышел, едва не споткнувшись о порог. Скорее на улицу, к привычному шуму толпы, на свежий воздух! Он даже не оглянулся, чтобы убедиться, следует ли за ним Ивэн.

Глава 3

В себя Монк пришел в себя только на улице. Усилием воли подавил дрожь и тошноту. Дотронувшись до щеки, почувствовал, что она влажная, и лишь тогда обратил внимание на косой, попадающий на лицо дождь.

Он оглянулся на Ивэна. Тот был смущен, задумчив, но не более того. Если там, в комнате, он и почувствовал незримое присутствие жертвы и убийцы, то ничем себя не выдал.

— Жестокий человек, — непослушными губами повторил Монк недавние слова своего помощника.

— Да, сэр, — серьезно отозвался Ивэн. Хотел еще что-то добавить, но передумал. — С чего вы собираетесь начать, сэр? — спросил он.

Прежде чем ответить, Монк какое-то время размышлял. Они шли по Даути-стрит в сторону Гилфорд-стрит.

— Перепроверить показания свидетелей, — отозвался он наконец, останавливаясь на краю тротуара, чтобы пропустить экипаж. — Ничего другого я пока не вижу. Начнем с наименее перспективных. Кстати, метельщик — на месте. — Монк указал на мальчишку, сметающего в совок конский помет. — Это тот самый?

— Думаю, да, сэр. Отсюда лица не разглядишь…

Действительно, лицо мальчишки было покрыто грязью и ссадинами, свидетельствующими об опасности его профессии. Кроме того, дождь заставил его нахлобучить на голову огромную матерчатую кепку.

Ивэн и Монк сошли на мостовую и направились к пареньку.

— Он? — спросил Монк, когда они подошли поближе.

Ивэн кивнул.

Монк полез в карман за монетой. Выбрав два пенса, он протянул их метельщику.

— Альфред, я из полиции. Мне нужно поговорить с тобой насчет джентльмена, которого убили в доме номер шесть.

Мальчишка взял монету.

— Ага, начальник. Только я уже все сказал, когда спрашивали. — Он шмыгнул носом и взглянул на Монка с надеждой. Человек, начинающий разговор с двухпенсовика, заслуживает внимания.

— Возможно, что так, — согласился Монк. — И все же мне хотелось бы с тобой поговорить.

Мимо в направлении Грейс-Инн-роуд прогромыхала телега, обдав всех троих жидкой уличной грязью.

— Мы отойдем на тротуар? — раздраженно спросил Монк. Его прекрасная обувь была теперь испачкана, а панталоны мокры до колена.

Мальчишка кивнул, а затем, понимая, что не всем дано столь виртуозно уклоняться от колес и копыт, вывел полицейских на тротуар самым безопасным путем.

— Чего, начальник? — с готовностью спросил он, пряча монету куда-то за подкладку куртки. Хотел утереть нос, но из уважения к стражам порядка воздержался.

— Ты видел, как майор Грей вернулся домой в день убийства? — с подобающей случаю серьезностью спросил Монк.

— Ага, начальник, и за ним никто не шел, это точно.

— Народу на улице было много?

— Не, погода была плохая, даром что июль — холодно, мокро. На улице никто не задерживался, все домой торопились.

— А скажи-ка, давно ты подметаешь этот перекресток?

— Да пару лет уже. — Белесая бровь мальчишки удивленно вздернулась, он явно не ожидал такого вопроса.

— То есть ты должен знать почти всех местных жителей? — продолжал Монк.

— Ну да, а как же! — В глазах метельщика мелькнула искра понимания. — Это в смысле, не видал ли я кого-нибудь постороннего?

Монк одобрительно кивнул.

— Именно так.

— Того, что заколотил майора до смерти?

— Да. — Монк внутренне содрогнулся, услышав последние слова коротышки.

— Тогда про женщину вам не рассказывать?

— Пожалуй, не стоит, — согласился Монк. Затем у него блеснула догадка: преступник вполне мог переодеться женщиной. Если, конечно, это был не случайный убийца, а человек, годами вынашивавший ненависть к своей жертве. — Разве что это была крупная женщина, — добавил он. — Я имею в виду, крепкого сложения.

Мальчишка хотел чихнуть, но опять сдержался.

— Да нет, не крупная. Тут их много таких шастает, но все нормальные. Больно здоровые сюда не заходят, пигалицы — тоже. — Он все-таки чихнул и из-за этого расстроился. — Вьются вокруг джентльменов с деньгами, а тем нужно, чтобы женщина была как женщина. — И мальчишка обвел рукой богато изукрашенные фасады.

— Понятно. — Монк был несколько смущен. — И вечером того дня ты заметил, как в дом номер шесть входила именно такая женщина? — Что ж, информация не бог весть какая, но в их положении хватаешься за любую ниточку.

— Да, но я ее и раньше тут видал.

— Когда она пришла?

— Да вот как раз когда я домой собрался.

— Около половины восьмого?

— Ага.

— А до этого?

— Это в смысле, кто еще входил в шестой дом?

— Да.

Мальчишка прикрыл глаза, сосредоточился. Кажется, дело могло обернуться еще одним двухпенсовиком.

— Один джент, который там живет, привел другого, такого коротышку, у него еще воротник был вроде из меха, но кудрявый.

— Каракулевый? — уточнил Монк.

— Ну я не знаю, как это называется. В общем, вошли, а как выходили, я уже не видел. Вам это чем-нибудь поможет?